– Д-да! – счастливо улыбнулась она, – Сейчас всё сделаю.

Девушка подскочила и принялась доставать из инвентаря походный набор.

– Что зыркаете? – сказал я императорской семейке, – Помогайте, – кивнул в сторону мокрой от недавнего дождя лучнице.

“Нехилая фигурка”, – присвистнул Гнев, – “Раз уж делить что-то на двоих для нас не впервой, то предлагаю разделить с ней ложе”.

О боже, а я ведь и забыл – появился постоянный собеседник в лице вечно злого Греха. И в отличие от ленивого братца, молчать он не собирается.

Хотя, справедливости ради отмечу, что пропитанный влагой доспех и впрямь пошёл на пользу привлекательности Арианны. Своим замечанием Гнев ни на миллиметр не промахнулся.

Особенно понятным это становится всякий раз, как девушка наклоняется разложить что-то на земле.

“Так, и часто ты теперь будешь влезать в мои мысли?”

“Благодари, что ты вообще собственную волю имеешь и я не смог захватить твоё тело ни в подвале, ни сейчас”.

“То есть, болтать ты будешь много?”, – расстроился я.

“В том то и дело что нет! Чёртова Лень не любит шум, а как я понимаю, на данном этапе она сильнее меня. Если ей что не понравится, она без труда нас заткнёт”.

“Ну это хорошо”.

“Да пошёл ты. Скажи спасибо, что ты всё ещё жив и имеешь все шансы не сдохнуть от первого попавшегося в Инферно врага”.

“Спасибо”.

“Да пошёл ты”.

И впрямь с Гневом разговариваю.

“Я так понимаю, мы попали к тебе на родину?”

“Да”.

Я прислушался к внутреннему голосу существа в сознании и попытался понять его намерения.

“Так ты всё же хочешь закончить начатое?”, – разум обволакивала сокрытая ярость.

“Верно. Раз я не могу захватить это тело, то придётся тебе лично разорвать Гордыню на мелкие кусочки”.

“Он ведь император. Ты действительно думаешь, что я захочу рисковать собственной жизнью ради твоей прихоти?”

“А ты думаешь у тебя есть выбор?”

Всё тело заломило от боли. Чувство, будто кто-то извне тянет за каждую кость и вырывает скелет вместе с мелкими кусочками мяса.

Крупные раскалённые иглы медленно проникали вглубь плоти и по миллиметрам разрывали каждый пульсирующий от боли нерв.

Я едва не вскрикнул от пронзившей тело агонии.

“Ч-что это было?!”

Какого чёрта не сработало понижение боли?

“Да, я не могу контролировать тело, но вот взывать к отдельным чувствам – запросто. То было в битве с Акселем, то будет в случае непослушания”, – голос Гнева казался более томным и низким, – “Ты сделаешь что я прошу. И будь благодарен, что прошу я немного. Уничтожь Гордыню. Растопчи её. Она знает, что я приду, так не заставляй ждать”.

Следы едва терпимой боли исчезли в недрах организма.

“Будь уверен, Двуликий, нам лучше сотрудничать. Люди, идущие на поводу у гнева – стадо никчёмных баранов. Я же позволю стать их пастухом”, – трещины рукояти слабо замерцали, – “Ярость даёт силы, но лишает рассудка. Я дарую возможность контролировать оба аспекта. Впрочем, в бою с иллюзионистом ты и сам всё понял. Он поддавался навеянной эмоции и сходил с ума, тем самым совершая ошибки и питая нашу силу”.

И впрямь. Если о подпитке за счёт гнева можно понять из описания пассивных навыков, то вот ошибки Акселя уже закономерный и непреднамеренный результат. Как-никак, он ведь обычный человек.

“У тебя нет выбора, Двуликий. Либо ты проведёшь остаток жизни в бесконечной агонии, либо ближайшим твоим приоритетом станет уничтожение Гордыни. Иного я не дам”.

“Что-ж, а ты красноречив”.

Всё же, иного выбора на горизонте и впрямь не видать.

“Но ты же понимаешь, что телом управляю я, а цели выполняю твои? Я не владею и пятой частью твоих знаний и умений. Если действительно хочешь покончить с целой, мать твою, империей, то придётся из камня вон лезть дабы мне помогать”.

“Ты принимаешь меня за идиота?!Спрашивай, что интересует”.

“Позже, дорогуша, позже. И так голова болит”, – я зевнул, взглянул вокруг и оглянулся назад.

Духи связаться вроде как не хотят.

А вот наш палаточный мини-лагерь практически готов принимать гостей.

– Готово! – шла к нам довольная Арианна.

– Что-ж, давайте переедем поближе к палатке и всё обсудим. Вопросов, так понимаю, у вас много, – сказал я.

Все, – окромя весёлой лучницы, – настороженно кивнули и медленным шагом двинулись к палатке диаметром более пяти метров. Сереброволосая пара по пути к новому дому громко перешёптывалась и косились в мою и рыжеволосую сторону, тогда как последняя беззаботно расселась на пеньке возле незажжённого костерка и активно махала ногами.