Обменяйте одну банкноту 100 евро на десять банкнот по 10 евро в вашем банке. Обязательно спросите о текущем курсе обмена валют на балконах.

Полив комнатных растений

Попросите соседей поливать ваши цветы и проверять почтовый ящик. Не забудьте оставить им ключи.

Садитесь в следующий автобус. Сами покажите свой паспорт водителю и попросите его надорвать только что купленный вами билет. Спросите, где находится ваше место. На грубую реакцию ответьте: «Это мой первый полет…» Оставайтесь в автобусе, пока не вернетесь на ту остановку, на которой вы в него зашли. Вы наверняка уже догадались: вы прибыли на Балкон!

Выйдя из автобуса, выберите иностранный язык и говорите только на нем. Даже если вы встретите людей, которых вы знаете.

Позвоните в дверь соседей, которым вы оставили свои ключи. Назовите свое имя и скажите (на выбранном иностранном языке), что вы хотели бы получить ключи от вашего номера. Спросите, когда будет ужин и во сколько вы сможете прийти на завтрак. Извинитесь за плохое владение иностранным языком, если на вас странно посмотрят.

Осмотрите свою квартиру, великодушно проигнорируйте незначительные недостатки вроде беспорядка и воспользуйтесь мини-баром. Протестируйте матрас и полежите некоторое время, чтобы оправиться от смены часовых поясов.

Смажьте себя солнцезащитным кремом 30-го уровня защиты и располагайтесь на балконе в плавках или бикини. Включите на телефоне «Звуки моря». Регулярно поливайте себя из лейки (перфекционисты пусть подготовят две: одну с соленой водой, другую – для «душа после»).

Немногим повезло иметь много общего со своими коллегами, слишком уж это неоднородная группа. За исключением сезона простуд – тогда все болеют. Эта фаза начинается сразу после летних каникул (экзотический заграничный насморк, очень заразный), длится всю осень (многие чувствуют себя слишком крутыми для шарфов и теплых чулок), переживает Рождество (весь этот стресс) и утихает только перед пасхальными каникулами (распространенная гриппоподобная инфекция, подхваченная в канун Нового года и освеженная на праздничных гуляньях). За это время вы получаете от коллег больше, чем когда-либо хотели: вирусы, бактерии и действующую на нервы какофонию из кашля, хрипения и сморкания.

Тем не менее я к крайностям не готова, как и мой коллега T, который входит в офис только закутавшись с ног до головы: одноразовые антисептические перчатки защищают от бацилл, которые поджидают свою следующую жертву на дверных защелках, кнопках в лифте, клавиатурах и телефонных трубках. Его ответ на мой вопрос, какого черта это все значит и не свихнулся ли он окончательно (T обрызгал меня антибактериальным средством, после чего я расчихалась – до этого лишь солнце щекотало мой нос, теперь же едкое дезинфицирующее средство жгло его слизистую…): «Менятынезаразишь. НЕМЕНЯ». С тех пор как T начал носить профессиональный респиратор, в котором в принципе можно было бы выжить после бактериологической атаки, его ответы едва ли были понятны. Возмущаясь, я потопталась в его дезинфицирующей ванночке, которую T поставил прямо перед своим клинически чистым кабинетом.

К счастью, свой кабинет я делю еще с несколькими коллегами, так что я смогла дать волю своему возмущению. К сожалению, это не вызвало у них особого интереса. Только коллега B поднял на меня взгляд, но лишь для того, чтобы сразу отвести его к потолку и закапать в свои глаза противовоспалительные капли. Другие коллеги лишь подолгу пялились в одно и то же место на экране, сжимая в одной руке мышь, в другой – носовой платок и соображая не просто медленно, а по-настоящему туго. Их грудные клетки тяжело вздымались, и это громыхание звучало устрашающе даже при дневном свете. Коллега L тихо свистнула заложенным носом. Я сглотнула. Мне кажется или у меня начало першить в горле?

В прошлом, когда уверенность в надежности своего рабочего места была еще достаточно велика, в офис приползали только те больные, которые считали себя «незаменимыми». Ведь всего пара дней их отсутствия с легкостью продемонстрировала бы, что это не так, и это погрузило бы их в куда более глубокий кризис, чем любой грипп. Всех остальных вы бы снова увидели лишь тогда, когда температура действительно спала, а фраза «не волнуйся, я больше не заразен» не была бы невинной ложью.

Однако сегодня многие думают, что больше они не могут себе позволить нечто подобное. Коллега K, например, далеко не только в лихорадочном бреду говорила о том, что уже слышит топот ног хорошо образованного подрастающего поколения, которое с радостью займет ее место, будь оно достаточно долго вакантным. Или достаточно часто.

И действительно. Когда она оборачивалась, она видела за стеклянными офисными дверьми стажеров B, R, U и T, которые занимали спринтерскую позицию всякий раз, как коллега K лишь приподнималась со своего места и, таким образом, наконец-то его освобождала.

Поэтому K получала от врача не больничные, а уколы. Допинг-контроль она бы, конечно, не прошла, но к происходящему все равно относилась спортивно: пришла на работу на ватных ногах, выставила на своем столе полукругом настойки, таблетки и носовые платки и хрипло ответила на мой не из праздного интереса заданный вопрос о том, не лучше ли ей в таком состоянии оставаться в постели, словами: «Ой, да это просто кашель».