Кинодетективы 1

Аннотация

В первый выпуск «Кинодетективов» Сергея Глазкова вошли сценарии сериалов «Никому не доверяй!» и «Улицы разбитых фонарей» («Находка», «Законник», «Честь мундира», «Ночной экспресс»).

Улицы разбитых фонарей Находка 1 Перепёлкин отползает назад и забивается в угол между стенкой гаража и забором. – Не надо, дяденька, не бейте меня! Убийца хмыкает и приближается к плачущему Перепёлкину, но услышав неприятный запах, исходящий от бомжа, отстраняется. – Где кейс, придурок? – Я не видел никакого кейса, – плачет Перепёлкин, внимательно следя за убийцей. – А кто видел? – Не унимается тот. – Я не знаю, дяденька. – Вернёшь кейс, больше бить не буду. Перепёлкин размазывает грязной ладонью кровь, текущую из носа. – Я не брал ваш кейс, честное слово. – А кто брал? – Может Губа, а может Гундосый. Убийца на мгновение замирает. – Где их искать? – Губа на мусорках ошивается, а Гундосый банки и бутылки собирает. Убийца вздыхает, вынимает из портфеля пистолет и начинает прикручивать глушитель. Перепёлкин перестаёт плакать и испуганно наблюдает за действиями убийцы. – Дяденька, что вы собираетесь делать? Убийца недовольно хмыкает. – Сейчас узнаешь, племянничек. Закончив прикручивать глушитель, убийца направляет пистолет на Перепёлкина и стреляет. Тот дёргается, хватаясь за кровавые пятна, проступающие на грязной одежде. – За что, дяденька? Убийца прячет пистолет в портфель, отворачиваться от мёртвого Перепёлкина. – Одним никчемным придурком на земле будет меньше. 2 Ранним утром дворничиха Катя стоит недалеко от места преступления и держит за руку участкового Точилина, который то и дело зевает. – Иду за своим рабочим инструментом, а он здесь лежит, бедолага. Я к нему, а он холодный. И весь в крови. – Катя, я это уже третий раз слышу, вздыхает участковый, – Ты никого постороннего во дворе не видела? – Как не видела? Видела, – кивает дворничиха. – Кого? – Как кого? Вот его и видела, – она показывает на мертвого Перепёлкина, – Он посторонний. Он не наш жилец. Не нашего двора. Точилин качает головой: – Он уже вообще не жилец. А я спрашиваю не за него. А за других посторонних. – Других не видела. Если, конечно, они куда-нибудь не спрятались. Тут она представляет, что убийца прячется где-то рядом и с испугом прижимается к Точилину. Тот недовольно кривится: – Катя, не фамильярничай, я при исполнении. – Пал Владимирович, а вдруг они затаились и сейчас за нами наблюдают? А я, дура, мимо них туда-сюда бегаю. Они же и меня могли жизни лишить. – Могли, но не лишили. Значит, их уже давно и след простыл. Катя успокаивается и по-деловому проходит перед участковым. – Сам разберёшься, Пал Владимирович, или кого посерьёзней, вызывать будешь? – А тебе какое дело? – Так рецидив выходит, гражданин участковый. Это уже третий бедолага в районе за неделю. Серийным убийцей попахивает. Точилин недовольно вздыхает: – Ты бы помалкивала лучше, Катя, и не распространяла лживые слухи. Катя обижается и идёт к мусоросборнику. – Я же, в смысле, помочь хотела… – Без тебя разберёмся. 3 В кабинет полковника Фирсова без стука врывается генерал Баринов. – Почему все сидят в кабинетах и не работают? Вы можете мне это объяснить, Геннадий Антонович? Фирсов поднимается из-за стола. – Они выполняют указание, товарищ генерал. – Какое к черту указание? Чьё? – Возмущается генерал. – Ваше. Баринов останавливается посередине кабинета. – Не понял? Фирсов протягивает ему листок. – Вот ваше распоряжение. – Далее читает, – «Оперативный работник в начале рабочего дня обязан составить подробный план и утвердить его у вышестоящего руководителя. А в конце рабочего дня доложить о его выполнении». Баринов машет рукой: – Сегодня я разрешаю сделать исключение. – В честь чего? – удивленно спрашивает полковник. – Вы что, телевизор не смотрите, газеты не читаете? – Некогда, – пожимает плечами Фирсов, – Отчеты составляю. – Отчёты подождут. Фирсов берёт другой листок и начинает читать. – «Каждый руководитель подразделения обязан в трёхдневный срок письменно отчитываться за проделанную работу отдела». – Какой идиот это написал? – Не знаю, Василий Сергеевич, но внизу стоит ваша подпись, – отвечает полковник. Генерал Баринов примирительно разводит руки в стороны и садится за стол. – Геннадий Антонович, давайте не будем придираться к словам. В этих распоряжениях нет ничего плохого. Они не дают расслабиться, а это уже хорошо. Но когда того требует дело, их можно и нарушить. – И получить за это премию и надбавку к зарплате в форме выговора, – добавляет Фирсов. – Не без этого, – соглашается Баринов. – Так что же делать? – Интересуется полковник. – Работать не покладая рук, – отвечает спокойно генерал. 4 Волков протягивает дежурному Чердынцеву коробку конфет. – Боря, я в прокуратуру. Передай коробку Сан Санычу. Пожалуйста. Чердынцев добродушно улыбается: – Если «пожалуйста», то обязательно передам. Он берет у Волкова коробку с конфетами и кладёт на стол. – Не забудь! – Просит Волков. – Ни в жизнь, – успокаивает его дежурный, – Иди спокойно, Вячеслав Юрьевич, в прокуратуру и ни о чём не беспокойся. Задание выполню. Волков выходит. Чердынцев включает чайник и выставляет на стол чашку и сахарницу. Посмотрев на конфеты, сахарницу прячет в стол. 5 – Товарищ полковник, со вчерашнего вечера у меня не замолкает телефон дома и на работе, – жалуется генерал Баринов. – Сочувствую, – безучастно отвечает полковник Фирсов, – Что они хотят? – Требуют немедленно найти серийного убийцу. Фирсов иронично хмыкает. – С каких это пор общественность интересуется судьбой несчастных бомжей? – С тех самых пор, как по телевизору выступил с интервью Манилов. Полковник морщит лоб, вспоминая, где он слышал эту фамилию. – Это который Манилов? Не тот ли, которого подозревают во взяточничестве? – Легче, Геннадий Антонович, – недовольно произносит генерал, – «Подозревают – не подозревают». Нам такими словами бросаться не позволительно. Виновность может доказать только суд. Да и то, если у него будут для этого основания. – Наслышан. Основания у Манилова исчезли. Прямо из машины. Прокололся отдел по борьбе с коррупцией. Сочувствую. – Ничего. Они разберутся. А сочувствовать скоро придётся вам, если вы не найдёте убийцу. На протяжении целой недели он убивает людей в районе, а вы до сих пор его не нашли. – Найдём. Баринов поднимается из-за стола. – Значит так, товарищ полковник, даю вам три дня, чтобы вы поймали этого маньяка. Если этого не произойдёт, пеняйте на себя. Я сдам вас на съедение общественности и пожелаю ей приятного аппетита. Вам всё понятно? – Всё. 6 В дежурную часть входит опер Лёва Глушко. Он, как всегда опоздал, поэтому виновато смотрит по сторонам и старается быстро проскочить по коридору РУВД. Проходя мимо дежурной части и здоровается с Чердынцевым. – Доброе утро, Борис Михайлович. – Доброе утро, Лев Филиппович, – отвечает ему дежурный, – Может, чайку? – Спасибо, некогда. Я и так опоздал. Автобуса целых сорок минут не было. А потом ещё и в пробку попал. – Ну, как знаешь. Моё дело предложить, а твоё отказаться. Свистит закипевший чайник. Чердынцев идёт его выключать. Глушко обращает внимание на коробку конфет, лежащую на столе. Смотрит вслед дежурному. Когда тот не видит, Глушко открывает коробку, хватает конфету и сразу запихивает её в рот. Улыбается и идет по коридору в кабинет оперов. 7 Глушко входит в кабинет. За столом сидит Рыданов, сочиняя план работы на день. – Привет, – произносит Лёва, жуя конфету. – Привет, – говорит Рыданов, – Что жуём? – Дармовую конфету. – Где взял? – У Чердынцева на столе коробка лежит. – Он всех угощает или через одного? – Наивный? Он вообще никого не угощает. Сам взял, когда он отвернулся. – Ай-я-яй! – Качает головой Рыданов, – Не хорошо, гражданин хороший. Но ничего не поделаешь. Придётся и мне так же. Меня оправдывает только то, что очень сладкого хочется. Для мозгов полезно. Без этого никак план работы на день не составить. – Действуй и смотри не попадись. – Постараюсь. Рыданов откладывает бумаги в сторону, поднимается из-за стола и выходит из кабинета. 8 Чердынцев стоит перед генералом Бариновым по стойке «Смирно!», а тот распинает своего подчиненного. – Развёл, понимаешь «змеюшник»! Немедленно наведи порядок! – Есть навести порядок, товарищ генерал! – Кивает дежурный. Баринов качает головой и выходит на улицу. Чердынцев вытирает вспотевший лоб. В дежурную часть заглядывает Рыданов. – Гроза миновала, Боря? Чердынцев машет рукой: – Ему ругаться, как с горы катится. Я уже не обращаю внимания. – А зря! – Говорит Рыданов, – Вдруг он вернётся? – Ты так думаешь? – Всё может быть. Чердынцев вздыхает: – Тогда нужно выбросить мусор. Ты посиди в дежурке, пока я сбегаю. – С удовольствием, но у меня времени нет, – отвечает Рыданов. – Андрюша, я тебя очень прошу, – просит его дежурный. – Ну, ладно, – соглашается тот, – Только не долго. – Я быстро. Одна нога здесь, а другая там. Чердынцев берёт урну и выходит. Рыданов сразу подходит к столу и открывает коробку. Достает две конфеты. Одну отправляет в рот, а вторую прячет в карман. Садится, развалившись, за стол, тщательно пережёвывая конфету. В дежурку заглядывает Соловец, видит развалившегося за столом Рыданова. – Это что за поза? Начальство лютует, а ты здесь… – показывает на коробку конфет, чашку и чайник, – …чаи гоняешь? Быстро на рабочее место. Рыданов вскакивает и выбегает из дежурной части. – Расслабились! Соловец смотрит на коробку конфет. Оглядывается, берет одну и кладёт в рот. Возвращается Чердынцев. – А вот и я. Как и обещал. – Что обещал? – Поворачивается к нему Соловец. Чердынцев видит Соловца и замирает на входе. – Ой, извините! – Черт знает, что такое! – Возмущается Соловец, – Боря, ты должен сидеть на своём рабочем месте и никуда не отлучаться. – Так я же и сижу, – оправдывается дежурный. – А если проверка? А если террористы? А если, не дай Бог, Баринов, а тебя нет. – Я же на минуту. А Баринов уже был и весь вышел. – Вот видишь, – миролюбиво продолжает Соловец, – Последнее тебе предупреждение. Чердынцев виновато разводит руками. Соловец качает головой и выходит из дежурной части. 9 За столом сидят Соловец, Дымов, Рыданов, Глушко, Савина, Калинин. Фирсов ходит по кабинету. – Всё. Больше тянуть нельзя. Дело о маньяке, я беру под собственный контроль. Неделя прошла, а результатов ноль целых и два нуля десятых. Я сейчас хочу услышать от вас всё, что сделано и что думаете делать дальше? Фирсов садится в кресло. Со своего места поднимается Соловец. – Вы зря нападаете на ребят, товарищ полковник. Они много чего выяснили за эту неделю. – Вот и доложите мне, что конкретно, чтобы и я знал, – просит полковник, – И не краснел перед генералом. Соловец открывает папку, заглядывает в неё. – Все три убийства произведены одним и тем же способом: сначала избиение, а потом выстрел из огнестрельного оружия. – Выяснили, из какого? – Спрашивает Фирсов. – Об этом вам доложит Сан Саныч, – Отвечает Соловец. Эксперт Калинин поднимается из-за стола. – Все погибшие убиты из одного пистолета. Орудия убийства не нашли. Судя по насечкам на пулях, извлеченных из убитых, это переделанный травматический «Макаров» ИЖ-79-9Т. Диаметр патрона у него 9 миллиметров. У боевого – 9, 25. В порядке допустимого, если чуть-чуть расточить, что было сделано. Это подтверждают характерные полоски на пулях. При этом правда, теряется убойная сила и прицельность оружия. Глушитель тоже играет в этом отрицательную роль. Стрелявший мог знать это, поэтому стрелял с близкого расстояния. У нас этот «Макаров» по картотеке не проходит. – Ясно, Сан Саныч, – кивает Фирсов, – А как на счёт органов на продажу? Эксперт Калинин отрицательно качает головой: – Версия с трансплантацией органов отпадает, Геннадий Антонович, сразу. Я лично проводил вскрытие. Все органы на месте. И что удивительно: все здоровы, хоть и жили, черт знает, где и пили, черт знает что. У меня всё. Калинин садится. Снова из-за стола встаёт Соловец. – Версию ограбления мы в расчет не брали. Все убитые бомжи, а они, как все знают, живут не богато. – Ну, это смотря, какие бомжи, – вставляет с места Рыданов, – Иной целый день в метро подаяние просит, а вечером в загородный дом возвращается, такой высоты, что на всю округу видно. – Эти по ночам в подвалах ночевали, – сообщает Соловец, – Это уже выяснили. – Если трансплантация и ограбление отпадают, что же остаётся? – Интересуется полковник. – Мы разработали три версии, – говорит Соловец, – Первой занимается лейтенант Савина. Савина поднимается с места. Калинин тянет руку. – Сан Саныч, вы хотите что-то добавить? – Спрашивает Фирсов. – Нет, товарищ полковник, – говорит он, – Если я не нужен, я хотел бы уйти: работы выше крыши. – Идите. Калинин поднимается и тихо выходит из кабинета. Проводив его взглядом, Савина поворачивается к Фирсову: – Мне поручено разработать и проверить версию убийств с целью получения жилья. Выяснив фамилии убитых, а это было не просто, я провела проверку, которая показала, что двое из убитых бездомные, а у третьего оно имеется. Я побеседовала с председателем домового комитета, с представителем ЖКХ, с паспортисткой. Третий убитый прописан по своему адресу. На его жилплощадь после смерти претендуют только близкие родственники. – Так может родственники его того-этого? – Высказывает предположение полковник Фирсов. – Я проверила, – отвечает Савина, – У всех есть алиби. – Можно узнать какое? – Они уже десять лет проживают в Америке и здесь не появляются. – Чего же они его с собой не забрали? – Не захотел. Снова с места отзывается Рыданов: – Вот чудик! Значит, в подвале ему лучше, чем в Америке? А Глушко добавляет: – Ничего ты не понимаешь, Андрюша. Лучше на вонючей родной помойке, чем на загнивающем чужом западе. – Чего ж он дома не жил, а по подвалам шастал? – Интересуется Фирсов. – А в его квартире ещё долго нельзя будет жить, – объясняет Савина, – Я была в ней. Он из неё филиал мусорной свалки устроил. Жуткое впечатление. – Молодец, молодёжь, – хвалит Фирсов, – Четко и понятно. 10 Эксперт Калинин проходит мимо дежурной части. Чердынцева за столом нет. Когда Калинин скрывается, в дежурку входит Чердынцев, вытирает мокрые руки полотенцем, висящим на вешалке, садится на свое рабочее место и наливает кипяток в чашку. 11 – Мне остается проверить квартиру последнего убитого Перепёлкина, – продолжает Савина. – Когда вы собираетесь это делать, товарищ лейтенант? – Интересуется полковник. – Сегодня. – Тогда не будем вас задерживать. Идите и проверяйте. Савина поднимается и выходит из кабинета. Соловец продолжает вести заседание. – По следующей версии доложит капитан Дымов. 12 Мимо Чердынцева, который сидит в дежурной части и чинно пьёт чай, закусывая конфетами, пробегает Савина. – Приятного аппетита, Борис Михайлович! Чердынцев кивает: – И вам всех преступников сегодня поймать! 13 – Мы предположили, что убитые могли оказаться свидетелями какого-то преступления, – говорит Дымов, – И преступник решил замести следы. – Возможно, – соглашается Фирсов. – Я собрал список не раскрытых преступлений, которые произошли за последнее время в районе. Мелкие кражи, ссоры и драки в расчёт не брал. Виновных по этим делам ловили по свежим следам. Из громких резонансных дел, которые попали в прессу и на телевидение – это арест курьера с крупной партией наркотиков и задержание крупного чиновника Манилова за получение взятки. Последнего отпустили из-за отсутствия доказательств. – Это мы знаем, – хмыкает Фирсов, – Из-за этого Манилова такой тарарам поднялся, что некоторым придётся заявление об уходе написать. Что уже сделали по этой версии и что думаете делать дальше, капитан? – Пробил по своим каналам, что знают бомжи по поводу наркотиков, – продолжает Дымов, – Информации, признаюсь, не много. Сегодня встречаюсь с капитаном Барановым. Он мне обещал кое-что рассказать по этому делу. Послушаю, что скажет он, сопоставлю с тем, что узнал от бомжей, и сделаю выводы. А, исходя из этих выводов, буду действовать дальше. Полковник Фирсов кивает: – Хорошо, капитан. Идите, работайте. Дымов собирает бумаги в папку и выходит из кабинета. Далее совещание продолжает Соловец: – Третья версия, по сути, составляющая предыдущей версии, но мы решили выделить её в отдельное производство. Разрабатывал её майор Волков. – А где он сам? – Интересуется полковник. – Его срочно вызвали в прокуратуру. 14 Дымов проходит мимо Чердынцева. Замечает на столе конфеты. – Хорошо живёшь, Боря. Взятку дали? – Ага, как же? – Вздыхает дежурный, – Догнали и ещё добавили. Мне на моей должности взятки только снятся. А вот подарки реально получаю. – За что? – За красивые глаза. С утра пораньше. – Не понял? – Удивляется Дымов. Чердынцев хитро улыбается: – Ты что, не знаешь, что с утра Баринов был? Вот он подарки и раздал. По очереди. Начал с меня, а «Кефирычем» закончил. – Так ты теперь горькую жизнь сладкой делаешь? – Приходится. – Поделись с другом. Чердынцев пододвигает Дымову коробку с конфетами: – Бери, мне не жалко. Только не усердствуй. Всем должно хватить. Дымов берет конфету, засовывает её в рот и выходит на улицу. 15 – К расследованию мы решили подключить старшего лейтенанта Рыданова и старшего лейтенанта Глушко, – говорит Соловец, – Они вчера закончили расследование убийства на консервном заводе и могут подключиться к работе по этому делу. По третьей версии погибшие бомжи могли знать что-то такое, что заинтересовало убийцу. Майор Волков попытался вступить в переговоры с бомжами, живущими в этом районе, но это не дало никаких результатов. Они отказываются сотрудничать с нами. – Почему? – Спрашивает Фирсов. – Геннадий Антонович, я от вас такого вопроса не ожидал, – удивляется Соловец. – Понятно, – хмыкает полковник, – И вы ничего не придумали, чтобы заставить их говорить? Соловец загадочно улыбается. Рыданов и Глушко переглядываются. – Придумали, товарищ полковник, – говорит Соловец, – Предложил старший лейтенант Глушко. – Выкладывайте, – просит полковник. Соловец откашливается и начинает рассказывать план операции, которую они задумали провернуть: – Чтобы получить информацию, мы предлагаем внедрить Рыданова и Глушко в среду бомжей. – Как это? – Не понял Фирсов. – Переодеваем их, гримируем, они втираются в доверие и выведывают у них всё, что нас может заинтересовать. – В этом что-то есть, – соглашается полковник, – А смогут они изобразить бомжей и не проколоться? – Я уверен. А Рыданов поворачивается к Глушко: – Лёва, изобрази! Глушко артистично изображает бомжа, просящего подаяние. – Подайте копеечку, на пропитание, люди добрые, калеке убогому, нуждающемуся в лечении. У меня гастрит, гайморит и плеврит, склероз, невроз и педикулёз. Да хранит вас и вашу семью за доброту вашу дева Мария и архангел Михаил. Фирсов удовлетворённо улыбается. – Артист! Тебе, старший лейтенант, в БДТ работать, честное слово. Интересное предложение! А ребята в отделе в курсе? – Нет, – отвечает Соловец, – Мы придумали это перед самым заседанием и не успели никому сказать. Да это и хорошо. Чем меньше об этом знает людей, тем лучше. – Согласен, – кивает Фирсов, – А клички, то есть «погремухи» вы им уже придумали? Ведь у бомжей имён и отчеств нет. – Да что там думать, – машет рукой Рыданов, – Я буду этим… Как его… – Кем? – …«Дылдой», а Лёва – «Шнобелем». Со своего места обижено отзывается Глушко: – Чего ты решил назвать меня «Шнобелем»? – Потому что у тебя нос, как шнобель, – безобидно сообщает Рыданов. – Не хочу я быть «Шнобелем», – не соглашается Глушко. – Хорошо, будешь: «Буратино», – предлагает Рыданов. Их спор останавливает Соловец: – Прекратите. Лёва, предлагай сам. Глушко откидывается на спинку стула и торжественно произносит: – Я хочу быть «Гераклидом». – Кем? – Поворачивается к нему Рыданов. – Кем? – Переспрашивает Соловец. – Гераклид – это, между прочим, потомок могущественного Геракла, – объясняет Лёва, – Мой любимый герой. Хочу быть «Гераклидом». Рыданов машет рукой. – Хорошо, будь им. Договорились. Фирсов поднимается из-за стола. Все поднимаются следом за ним. – Мне всё понятно. Действуйте. Чтоб за три дня вы мне этого серийного убийцу нашли. – Найдём, товарищ полковник! – Говорит Соловец, – Куда мы денемся. 16 Рыданов и Глушко покидают здание межрайонного отдела. Полковник Фирсов провожает их. Чердынцев пьёт чай, закусывая конфетами. К нему подходит Фирсов. Дежурный поднимается. Полковник машет рукой, чтобы тот не вскакивал. – Будете чай, Геннадий Антонович? – Предлагает Чердынцев. – Я бы сейчас чего-нибудь покрепче чая выпил, – вздыхает Фирсов. – Так в чём проблема? – На работе нельзя. Фирсов видит коробку с конфетами. – А вот конфету я у тебя возьму. – Пожалуйста. Чердынцев протягивает начальнику коробку. Фирсов с удовольствием берёт три конфеты. Одну съедает сразу. – Вкусные! – Конечно, – подтверждает дежурный, – Фабрика «Огоньки»! – Не слышал. 17 Дымов встречается на улице с осведомителем Петровичем. Тот говорит с Дымовым, постоянно оглядываясь по сторонам. – Петрович, ты знаешь многих бомжей в районе? – Есть такое дело. – Ты, наверняка, слышал об убийствах. – Есть такое дело. – И можешь помочь? – Найти убийцу? – Удивляется Петрович, – Это ты загнул, товарищ капитан. – Да нет, – успокаивает его Дымов, – Это дело я беру на себя. Мне бы разузнать: не связаны ли эти убийства с наркотой, которую перехватили недавно федералы? Петрович чешет затылок: – Сложный вопрос! Представительские расходы будут? – А надо? – А как же. Без подмазки и закуски, какой, блин, разговор? Только про политику. А вот с этим делом и про жизнь побеседовать можно. Дымов вынимает кошелёк. – Сколько? – Товарищ капитан, мы же не на базаре. Сколько совесть позволяет. Тысячи хватит. – Не много? В прошлый раз было меньше. – Когда это было? А сейчас всеобщая девальвация денежных средств началась. Газеты читать надо. Дымов вздыхает и передает Петровичу деньги. Тот быстро прячет их в карман. – До вечера всё разведаю и доложу. 18 Рыданов и Глушко сидят на клетчатых сумках у мусоросборника. – Сиди, не сиди, Лёва, а работать надо, – говорит Рыданов. Глушко вздыхает: – Я, Андрюша, когда предлагал этот вариант, не предполагал, что нужно будет в мусор лезть руками. – Издержки производства. – И никакой гигиены. – А ты перчаточки надень. – Надел. Но они через две минуты начинают вонять. – Понятное дело! Не на парфюмерной фабрике дело делаем. 19 Савина останавливается у подъезда, на лавочке у которого сидят две старушки Егоровна и Кузьминична. Савина показывает им удостоверение. – Здравствуйте. Я из полиции. Недавно у вас во дворе убили гражданина Перепёлкина. Он жил в этом подъезде. Вы ничего не знаете о нём? – Как не знаем? Знаем, конечно, – отвечает Кузьминична. – Что ты вечно лезешь, Кузьминична! – Обрывает её Егоровна, – Ничего не слышали, ничего не знаем, и беседовать с вами не будем. Кузьминична осуждающе смотрит на свою подругу: – Егоровна, чего ты мне всегда рот закрываешь? Перепёлкин твой сосед, а ты не знаешь. – Его пришили, и нас с тобой пришьют, если язык распускать будем до колен. – Нас скорее на тот свет отправят, если не поможем убийцу найти. – Без нас разберутся, – не соглашается Егоровна. – Не разберутся, если к нам обращаются. – Поступай, как хочешь, а я помолчу. Пока. Савина переминается с ноги на ногу, слушая разговор старушек. Кузьминична поворачивается к ней. – Слушаю вас? Я отвечу вам на все ваши вопросы. – Вы всегда сидите на этой лавочке? – Спрашивает Савина. Кузьминична задумывается. – Да почти каждый день, – говорит за неё Егоровна, – С четырёх дня до восьми вечера. Это у нас ежедневный отдыхательный моцион такой. Конечно, если нет дождя. – А в тот день, когда убили Перепёлкина, вы никого постороннего во дворе не видели? – Интересуется Савина. – Да, вроде никого чужого не было, – пожимает плечами Кузьминична. – Ну, как не было? – Возражает Егоровна, – Вспомни, машина черная приезжала. Из неё мужик здоровый такой выходил и в сторону гаражей отправился. – Да она не черная была, а синяя, – уточняет Кузьминична. – Черная. – У тебя же глаукома на одном глазу. Ты и не рассмотрела. – Уж черный от синего я точно отличу. Их спор прерывает Савина: – А что потом делал этот человек? – Я не видела, – отвечает Кузьминична. – Вернулся, сел в машину и уехал, – сообщает Егоровна. – А какой он был? – интересуется Савина, – Вы запомнили? – Нет, – вздыхает Кузьминична, – Далеко он был. Не видно было. – В сером плаще и шляпе, – говорит Егоровна, – Представительный такой. Я сразу подумала: начальство прибыло, чтоб на гаражи посмотреть. Давно их пора снести. А то бомжи из них вертеп устроили. Простым людям страшно рядом с ними проходить. 20 Рыданов поднимается на ноги и оглядывается. – Кажется, сюда кто-то идёт. Глушко, нехотя, встаёт на ноги и, брезгливо, засовывает руки в мусорный бак. У «мусорки» появляется бомж «ГУБА», видит посторонних, останавливается. – Я не понял, что это за гастролёры? Что вы ищите в моих бачках? – А ты кто такой? – Нагло отвечает ему Глушко. – Я – Губа. И это моя территория. – Где написано, что это твоя территория? – Не унимается Глушко. – Ты не пыли здесь, а то отвечать придётся, – успокаивает его бомж. Губа, решительно подходит к сумкам, открывает их, – Мало того, что на чужую территорию завалились, так ещё и мои бутылки собрали. – Между прочим, это не здесь, а в соседнем дворе, – уточняет Глушко. – В соседнем дворе? – Переспрашивает бомж, – Тогда вам, ребятки, полный звиздец светит. Если «Гундосый» узнает, что вы у него паслись, вам не жить. – Но мы не знали, – примирительно произносит Рыданов. – Это не имеет значения, – не успокаивается Губа. – Слышь, брат, не губи нас. А? – По-дружески просит Рыданов, – Мы только сегодня с вокзала. На электричках из Пензы сюда прикатили. На перекладных. Губа замирает и принимается удивленно рассматривать Рыданова и Глушко. – Из Пензы? На электричках? Это вы круто. Рыданов разводит руки в стороны. – Жрать захочешь и в Америку поплывёшь легким брассом. – Это ты верно заметил, – соглашается Губа. Повисает пауза. – Что с бутылками делать будем? – Спокойно спрашивает бомж. – Как что? – Радостно восклицает Рыданов, видя, что Губа готов пойти на попятную, – Делиться будем. А хочешь, забирай все, только помоги устроиться. – Ещё чего? – Вдруг возражает Глушко, – Я целый день их на горбу таскал и сейчас просто так отдать? – Кто это такой умный на нашей улице появился? – интересуется Губа. Рыданов машет рукой, показывая на своего товарища: – Его зовут Гермафродит. – Как? – Удивляется бомж. – Не Гермафродит, а Гераклид, – обиженно замечает Глушко. – Я не запомню, – говорит Губа, – Буду звать тебя «Ноздря». – Почему? – По кочану. У тебя нос большой, – объясняет Губа. Глушко вздыхает и машет рукой: – Мне всё равно. Называйте, как хотите. – Так как на счёт устройства? – Робко напоминает Рыданов. – А как на счёт бутылок? – Не сдается Губа. – Я не возражаю, чтоб ты забрал, – сразу предлагает Рыданов. – А он? – Бомж указывает на Глушко. – Он тоже. – Пусть он сам скажет. Глушко снова вздыхает: – Бери, черт с тобой. Губа радостно потирает руки: – Тогда другое дело. Берите тару и идите за мной. 21 Капитан Дымов встречается с капитанов Барановым из отдела по борьбе с наркотиками. Передает ему список. – Валера, по перехвату наркотиков эти люди у вас никак не светились? Баранов читает, после чего отрицательно качает головой: – Нет. А кто это? – Какая-то сволочь устроила охоту на бомжей, – рассказывает Дымов, – Четверых за неделю положил. – Ты предполагаешь, что это связано с наркотой? – Ничего я не предполагаю. Ищу мотив, но пока не нахожу. – Сочувствую. Дымов прячет список во внутренний карман курточки. – Что ты слышал о Манилове? Баранов скептически хмыкает: – Которого со взяткой ловили? – Да. – Это не мы облажались, – говорит Баранов, – Прикинь: человек несет меченые купюры, заходит в кабинет, отдаёт и выходит. Эти, из отдела по борьбе с коррупцией заскакивают, а Манилова и след простыл. Он через черный ход смылся. Будто знал, что его пасут. – Предупредили? – Сейчас отдел внутренних расследований разбирается. – Полетят шапки. – Бери выше: папахи, – сообщает Баранов, – Ты думаешь, что смерть твоих бомжей связана с Маниловым? – Нет, – отвечает Дымов, Он птица большого полёта. Ему до бомжей нет никакого дела. 22 – А Перепёлкин сам в квартире жил? – Спрашивает пенсионерок Савина. – Нет, – сообщает Кузьминична, – Квартира коммунальная. Вот Егоровна его соседка. Егоровна недовольно толкает подружку в бок: – Была соседка, да вся вышла. Теперь полноправная хозяйка всей квартиры. – А что, кроме вас в квартире никто не прописан? – Уточняет Савина. – Нет, – отвечает Егоровна, – Не прописан. – Как не прописан? – Возмущается Кузьминична, – Егоровна, ты же мне сама недавно рассказывала, что внучку с зятем к себе прописала. – Ну, прописала, – поджимает губки Егоровна, – Тебя кто за язык тянет? Она ж из органов. Теперь подумает, что это я его из-за квадратных метров убила. Кузьминична испуганно креститься: – О, Господи! Егоровна, что ты наделала? Это что, правда? Егоровна снисходительно вздыхает: – Дура ты, Кузьминична. Когда бы я это сделала, если всё время с тобой сидела? Кузьминична отодвигается от своей подружки. – Так ты же куда-то в тот день отходила. – Куда? – Не знаю. – Вот и молчи, если не знаешь. Савина решает прервать перепалку женщин: – А что, на жилплощадь Перепёлкина, больше никто не претендует? – Нет, он из детдома, – отвечает Егоровна, – Комнату получил, когда на Кировском заводе работал. А мы его комнату у него недавно выкупили. – Ты мне об этом не говорила, – подозрительно произносит Кузьминична. – А ты у меня не спрашивала. – Когда выкупили? – Интересуется Савина. – Недели две назад, – говорит Егоровна, – Внучка моя предложила, а он согласился. Да его… как их? Исполнители хотели из квартиры выселить за долги. Он же за комнату, считай, лет десять не платил. ЖЭК на него в суд подал. Мы и предложили. Долг погасим и двадцать тысяч сверху. Вот он и согласился. – Двадцать тысяч рублей? – Спрашивает Кузьминична. – Ага. Рублей, – кивает Егоровна, – За рубли ты нынче только одну стенку от сарая купишь. И то в рассрочку. Долларов. – Где ты их взяла? – Не украла. Моя внучка с зятем в Китае работали. Вот там и заработали. – А где Перепёлкин держал деньги? – Интересуется Савина. – Я не знаю, – пожимает плечами Егоровна, – Мы ему на сберкнижку перевели, а уж потом куда он их дел, понятия не имею. – На сберкнижку? – Переспрашивает Савина. – Да. Савина поднимается со скамейки. – Спасибо, Егоровна. Вы очень помогли следствию. – Меня за что благодарить? – Не понимает Егоровна, – Я вообще молчала. Кузьминичну благодарите. Это она вам всё здесь наплела. Савина, улыбаясь, поворачивается к Кузьминичне, – Спасибо, Кузьминична. – Всегда «Пожалуйста»! – Отвечает та. 23 Губа приводит Рыданова и Глушко к себе в подвал. – Проходите, не стесняйтесь. Это мои хоромы. Рыданов осматривается: – Вполне прилично. – Не понимаю я тебя, Губа, – говорит Глушко, – Ты сказал, что у тебя есть квартира. Зачем тогда жить в подвале? – Это принцип, Ноздря, – отвечает тот, – Вот взять, к примеру: Валерия Ободзинского. Слыхал про такого? – Нет, – отрицательно вертит головой Глушко, – Не слыхал. – Темнота! – Машет рукой Губа, – Валерий Ободзинский – самый известный певец советского времени. Золотой голос. – Ну? – Удивленно смотрит на него Глушко, – Причём здесь он? – Вот он имел всё: квартиру, машину, славу, женщин, богатство, – рассказывает Губа. – Потом всё бросил и ушёл в «никуда». – Зачем? – Затем, что это не главное. Тлен. Главное внутренний баланс. Человеку это не надо. – Что не надо? – Квартира, машина, слава, богатство, женщины. Нет. С женщинами я, кажется, перегнул. А вот остальное балласт. Человек приходит в этот мир безо всего этого. Голый. И уходит без этого. Там это не нужно. – Так это же там, а не здесь, – возражает Глушко. – И здесь тоже, – говорит Губа, – У меня было всё. Я каждый день горбатился, чтобы заработать и принести заработанное в дом. И чем больше у меня было, тем больше хотелось. Из-за этого я перестал радоваться. И когда я от этого отказался, мне стало легче. Я по ночам смотрю на звёзды. Я радуюсь первым лучам солнца. Мне ничего не надо. – Классно! – Вздыхает заворожено Рыданов, – Мне бы так. – Подожди, «Губа», – останавливает их Глушко, – А как же твои жена, дети? – Жена от меня ушла, – рассказывает бомж, – Дети выросли. У них уже свои дети. – И у тебя ни разу не возникло желание их увидеть? – Я их вижу, когда хочу. Губа подходит к импровизированному столику, который состоит из двух ящиков, на которых лежит потёртый кейс, накрытый газетой. Из карманов извлекает свёртки и начинает выкладывать на стол. – Сейчас будем обедать. Рыданов хлопает в ладоши: – Здорово. Я действительно проголодался, гуляя по воздуху. – У нас сегодня будет царский обед, – хвастается Губа, – С осетриной. – Откуда такая роскошь? – Интересуется Рыданов. – На помойке ресторана «Нева» разжился. Глушко нервно глотает подступившую слюну. – Кто не по рыбе, – произносит Губа, – Может поесть отбивную котлету. Правда, её уже кто-то ел, но этот кусок можно выбросить. – Я не голоден, – отвечает Глушко. – Причём здесь одно к другому? – Миролюбиво говорит ему бомж, – Человеку нужно есть не зависимо от того, хочет он или нет. Есть еда – ешь. Нет – терпи. Губа заканчивает накрывать стол. В центре него ставит початую бутылку водки. – А это тоже ты нашёл на мусорке? – Спрашивает Рыданов. – Обижаешь, «Дылда». Это я купил в магазине. За сданные бутылки. – А почему она початая? – Пробу снимал, – Подмигивает Губа, – Может разбавленная. Садитесь. Глушко вздыхает, проходит и садится на ящик. Рыданов следует его примеру. – Минуточку! – Говорит Губа и извлекает из многочисленных одёжек одноразовые стаканы, – Неудобно с дорогими гостями из горла пить. Он разливает водку по стаканам. Поднимает один из них: – За знакомство! Глушко поднимает стакан и внимательно изучает края. – Я их на свалке нашёл, – успокаивает его бомж, – Да ты не переживай, они уже водкой продезинфицировались. Рыданов и Губа пьют. Глушко незаметно от них выливает водку. – Ты не знаешь, Губа, – интересуется он, – чего это на нашего брата охота такая началась, что уже четверых братков хоронить приходится? – И до вас уже эта новость докатилась? – Вздыхает бомж. – Не то слово, – поддерживает Рыданов, – И в Пензе уже гудят. Губа пожимает плечами: – А кто его знает. Все мы под Господом Богом ходим. Рано или поздно все там будем. – Хотелось бы не рано, – крестится Рыданов, – а поздно. – А вот этого узнать нам не дадено, – говорит Губа и принимается закусывать. – А что братки говорят? – Продолжает выпытывать Глушко. – Я не спрашивал, – отвечает бомж, – У нас вообще спрашивать не рекомендуется, пока сами не расскажут. 24 Петрович сидит с лидером районных бомжей Дубом на невысоком заборчике, который ограждает уличное кафе от дороги. В руках держат по кружке пива, прикладываясь к ним через определённый промежуток времени. – Странные они какие-то, Петрович, – рассказывает Дуб, – эти приезжие из Пензы. Губа говорит, что всё время про убийства спрашивают. – Какие убийства? – Спрашивает Петрович. – Не чуди! – говорит Дуб, – Будто ты не знаешь, что за неделю кто-то уже четверых наших положил. – Я думал, что это «мулька» какая-то, а выходит правда. – Горькая правда. – А ты не догадываешься, кто это может быть? – Интересуется Петрович. – Нет, – отвечает Дуб, – Если бы знал, давно бы его порешил, гада. – А эти, из Пензы которые? – Не знаю. Но всё может быть, – произносит Дуб, – Нужно проверить. Они с «Губой» сейчас «скентовались» и живут у него. – Не боишься, что они «Губу» прикончат. – Нет, – машет рукой предводитель бомжей, – Если бы хотели прикончить, уже давно бы это сделали. – Тогда чего ты их подозреваешь? – Не люблю, когда много спрашивают. – Так я же тоже спрашиваю? – Улыбается Петрович. – Ты – одно, а они – другое, – объясняет Дуб, – Ты свой, а они чужие. – А я «Губу» знаю? – Может и знаешь, – пожимает плечами вожак бомжей, – В подвале на Большой Подьяческой, 12 обитает. Не встречался? Петрович на некоторое время задумывается, потом отрицательно вертит головой: – На Большой Подьяческой? 12? Нет. Не довелось. Петрович поднимается на ноги. – Ещё по одной? – Можно, – соглашается Дуб. Петрович забирает у Дуба пустую кружку и идёт к стойке бара. Тот внимательно следит за ним. 25 Рыданов лежит на порванном матрасе. Глушко стоит посередине подвала, с подозрением бросая взгляды по сторонам. – Ты так долго не выдержишь, Лёва, – говорит Рыданов, – Ложись, в ногах правды нет. – Не могу, Андрюша, – отвечает Глушко, – Мало того, что он заставил нас есть всякую гадость, от одной мысли о которой меня начинает мутить, так теперь я должен лежать на матрасе, который кишит вшами и тараканами. Рыданов вскакивает на ноги и начинает чесаться. – Чего ты мне раньше не сказал? – А ты сам не знаешь? – Не знаю. В подвал возвращается Губа. – Отдохнули? – Немного, – говорит Рыданов. – Пора за дело приниматься, – произносит бомж, – Я тут кое с кем «перетёр» по поводу вас. Сейчас вы пойдёте на сходку, и я вас познакомлю с Дубом. – С кем? – Интересуется Глушко. – С тем, с кем нужно, – обрывает его Губа, – Если вы ему понравитесь, он вас определит на хлебное место. – Что значит «хлебное место»? – Спрашивает Рыданов. – Территорию выделит, – объясняет бомж, – где вы будете добывать себе средства существования. – Понятно, – кивает Глушко, – А где будет сходка? – Где всегда. На свалке. 26 Петрович оглядывается по сторонам и быстро переходит дорогу, направляясь к Дымову, стоящему у рекламного щита на автобусной остановке. Дымов видит его и идёт навстречу. – Чем будешь радовать, Петрович? – Если бы было письмо, – произносит информатор, – заставил непременно танцевать. – Это радует, – говорит Дымов, – Значит, пришёл с новостями. Говори. Петрович кивает: – В районе объявились странные бомжи. Говорят, что из Пензы, но мне кажется, врут. – С чего ты взял? – Говорят, что не в меру любопытные. – Откуда такие выводы? – Интересуется Дымов. – Бомж, у которого они остановились, – сообщает Петрович, – рассказывал своему «пахану». – И что же их так интересует? Перед тем, как сказать, Петрович делает театральную паузу: – Убийства. – А вот это уже интересно, – говорит Дымов. – Я тоже так подумал. – Хотелось бы на них взглянуть. – В чем проблема? – Весело подмигивает Петрович, – Адрес известен. Можно познакомиться. Хоть сейчас. – Ты молодчага, – хвалит Дымов, – Говори адрес. – Большая Подьяческая, 12… Подвал. – Спасибо, Петрович. Ты своё дело сделал, теперь дело за мной. – Действуй, капитан, – говорит информатор, – а то они начали волноваться, за что такая напасть на мирных бомжей? – Разберёмся. – Я тоже так думаю. 27 Савина сидит в кабинете главного менеджера банка. Менеджер нервно перебирает бумаги на столе. – Вчера был убит клиент вашего банка гражданин Перепёлкин Иван Петрович, – сообщает Савина, – Две недели назад он получил двадцать тысяч долларов за реализацию своей комнаты. Мне нужно знать судьбу этих денег. – Если он снял эти деньги, – вкрадчиво говорит менеджер, – я не смогу вам ничем помочь. – Я вас и не прошу об этом, – продолжает Савина, – Я хочу знать, когда он их снял? – Это всё? – Всё. – Это возможно, – кивает сотрудник банка, – Тем более что человек погиб. Никто не обвинит нас в разглашении конфиденциальной информации. Менеджер поднимается и чинно выходит из кабинета. 28 Дымов и Точилин заходят во двор и изучают обстановку. Они проходят к мусоросборнику. Оттуда, пересекая двор, идут к дому, направляясь к дверям подвала. Дверь подвала обрамляет козырёк с металлической решёткой, на которой висит массивный замок. Точилин отходит в сторону. Дымов звонит по мобильному телефону Соловцу: – Товарищ подполковник, капитан Дымов беспокоит. – Слушаю, – отвечает тот. – Я, кажется, нашёл тех, кто мог быть причастен к убийству бомжей. – Интересно. Рассказывай. Дымов раскрывает Соловцу информацию, которую получил от Петровича: – В городе появились подозрительные личности. По сведениям самих бомжей, прибыли они из Пензы. – Сегодня появились? – Уточняет Соловец. – Точно не знаю, – отвечает Дымов, – Предположительно неделю назад. И очень интересуются теми, кого убили. – Если неделю назад, то это другое дело, – делает вывод Соловец, – Знаешь, где их искать? – Они ночуют в подвале дома на Большой Подьяческой. – А вот это уже что-то. – Есть предложение их брать, – произносит Дымов, – Немедленно. – А если это не они? – Сомневается подполковник. – Тогда попросим извинение и отпустим. Лучше лишний раз ошибиться, Олег Георгиевич, чем допустить ещё одно убийство. – Согласен. Помощь нужна? – Нет, – отказывается Дымов, – Я уже здесь. Со мной участковый. – Действуй. Только осторожно. 29 Менеджер возвращается в кабинет и протягивает Савиной бумагу. – Вот доказательство того, что банк не имеет никакого отношения к вашему убийству. Савина забирает бумагу у менеджера и принимается читать. – Что это? – Это выписка из лицевого счёта Перепёлкина Ивана Петровича, – объясняет сотрудник банка, – Да, действительно две недели назад на его счёт были перечислены двадцать тысяч долларов, но их никто не снимал. – Не снимал? – Не снимал, – кивает менеджер. – И они есть в наличии? – Естественно. – Понятно, – вздыхает Савина, – Я могу взять эту выписку? – Конечно. – Спасибо, – благодарит она сотрудника банка, пряча бумаги в папку, – Не буду больше вас беспокоить. Менеджер почтительно отвечает: – Это моя работа. – До свидания. – Лучше, «Прощайте»! 30 Рыданов и Глушко выходят из подвала. Рыданов, заметив Дымова, заскакивает назад в подвал и затаскивает ничего не понимающего Глушко. – Ты чего? – Сопротивляется Глушко. Рыданов машет рукой в сторону двора: – Туда нельзя. Глушко испуганно приседает. Губа удивлённо смотрит то на одного, то на второго. – Там… – не знает, что сказать Рыданов, – Там… – Что там? – спрашивает Губа и направляется к выходу, но Рыданов преграждает ему дорогу. – Облава, – наконец произносит Рыданов, – Ментовская. – Что за облава? – Останавливается Глушко. – Бомжей в «Зечки» грузят. Губа качает головой: – Плохо дело. Надо с подвала сматываться, пока они не поняли, что замок на двери липовый. За мной! Он разворачивается и быстро бежит вглубь подвала. Рыданов хватает Глушко за руку и тащит следом. – Какая облава? – Выкрикивает Глушко. – Тихо, – успокаивает его Рыданов, – Потом! Они пробегают по длинному подвалу и оказываются с другой стороны дома у высокого окна. Губа подставляет к нему деревянный ящик, становиться на него и дергает за раму. Рама легко вынимается из проёма. – Давайте, двигайте наверх, – распоряжается бомж, – Я за вами. Помогая друг другу, они выбираются наружу. 31 На улице Рыданов, Глушко и Губа расстаются. – А теперь разбегаемся, – говорит бомж, – По одному, ловить сложнее. Встречаемся через час на свалке. Губа скрывается в ближайших кустах. Рыданов и Глушко, пробежав половину квартала, останавливаются. – Какая облава? – Спрашивает Глушко, – Что ты такое выдумал? – А что оставалось делать? – Отвечает Рыданов, – Там, у входа Дымов тусовался. Можешь представить, если бы он нас увидел! «Здрассьте, ребятки! Вы чего здесь?» Вся операция тогда коту под хвост. – Понятно, – успокаивается Глушко. 32 Дымов и Точилин осматривают двор и усаживаются на лавочку, спрятанную в высоких кустах недалеко от входа в подвал. 33 В дежурную часть входит Савина. – Добрый день, Борис Михайлович. – День добрый, товарищ лейтенант, – отвечает Чердынцев, – Всех преступников сегодня разоблачили? – Увы, нет, – говорит Савина, – Все оказались порядочными людьми. – Так это хорошо, лейтенант, – поддерживает разговор дежурный, – Когда порядочных больше, чем бандитов. Это всегда хорошо. – Но ведь преступление не раскрыто, – возражает она, – А это плохо. – Ошибаетесь, – произносит Чердынцев, – Отрицательный результат, тоже результат. А чтобы жизнь не казалась вам пресной, мы её сейчас подсластим. Угощайтесь. Чердынцев протягивает Савиной коробку с конфетами. Она угощается одной. – Спасибо. 34 На свалке находится человек десять бомжей. Кто-то из них стоит, кто-то сидит. Располагаются они по кругу, в центре которого восседает Дуб. – Странная картина получается, – говорит он, – Мы никого не трогаем, Никому не мешаем. В компанию по сбору милостыни в метро не лезем, а нас начали отстреливать. Бомжи недовольно шумят. – Предлагаю каждый день сообщать обо всех своих передвижениях и обо всех подозрительных, – предлагает Дуб, – Ходить теперь только по двое. Так мы сможем оградить себя от неожиданных нападений. Бомжи согласно кивают головами. – Я не вижу «Губу». Он обещал сегодня прийти. Все смотрят вокруг. Их взгляды останавливаются на Рыданове и Глушко. Глушко под взглядами тушуется. Рыданов выходит вперёд. – Он обещал нас познакомить с Дубом. – Я – «Дуб, – произносит главарь бомжей, – А вы кто такие? – Мы приехали из Пензы. Дуб машет рукой: Эту сказку я уже слышал. Бомжи зло смотрят на Рыданова. – Там житья нет, – сообщает тот, – Вот и решили мы в большой город податься, чтоб с голода не помереть. – Красиво поёшь, – продолжает Дуб, – Только не вериться мне что-то. Бомжи поднимаются со своих мест. Глушко, видя это, выходит и становится перед Рыдановым. – А ты, Дуб, не фраерись здесь. Не один ты такой умный на белом свете. Если тебе один раз повезло, и ты стал «паханом» среди таких, как я. Это ещё не значит, что из тебя прокурор и судья в одном лице выйдет. Я сам себе хозяин: хочу – живу, хочу – сдохну. Тебя спрашивать не буду. Бомжи удивлённо смотрят на Глушко. Дуб хмыкает. – Ух, ты, какой борзый! – Такой уродился, – нападает Глушко, – А будешь из себя Фемиду корчить, вести себя, как поганый «мент», я сам, лично, тебя порешу. Дуб растеряно отступает: – Это ты загнул на счёт суда, брат. Я не хотел вас обидеть. Я просто вас проверял. – Проверять – проверяй, – примирительно говорит Глушко, – но палку не перегибай. – Да мы не в обиде, – вставляется Рыданов, – Мы же понимаем, что происходит. И готовы помочь. – За помощь «спасибо», – кивает Дуб, – но лучше не суйтесь. Мы, местные, сами разберёмся. – А нам что делать? – Интересуется Рыданов. – Пока у Губы посидите, – советует им главарь бомжей, – Тихо. А когда это закончится, решим, что вам делать дальше. 35 Губу в глубине двора между забором и стенкой гаража избивает убийца. – Где кейс, гадина? – Чего ты привязался? – старается сопротивляться Губа, – Он твой? – Ты что, не понимаешь русского языка? – Не унимается убийца, – Я тебя ещё раз спрашиваю, куда ты дел кейс, который забрал неделю назад в кустах во дворе? – Так бы и сказал, а то сразу харю бить начал, – с обидой произносит бомж. – Ты его взял? – А на нем не написано, что он твой. Лежал в кустах, я и взял. – Где он? – Дома, где ж ещё? – Где дом? – Сначала скажи, что в нём? Убийца снова избивает Губу. Тот падает на землю и старается отползти. – Доказал, – прикрывая голову руками, говорит бомж, – Большая Подьяческая, 12. Забирай его, он мне не нужен. Убийца вынимает из портфеля пистолет и начинает прикручивать глушитель. Губа видит его приготовления. – Ты меня убить собираешься? – Да. – Но я ведь тебе возвращаю кейс? – Ты меня видел. – Я никому не расскажу. Убийца отрицательно качает головой: – Так надежнее. – Может не надо? – Просит Губа, – Зачем брать грех на душу и убивать безвинного человека? – Согласен. Убивать человека нехорошо, но ведь ты не человек, – произносит убийца, – Ты отбросы, мусор. Какая от тебя польза обществу? Одна вонь. Моя бы воля, я бы давно вас всех вывез за город и сжег, а пепел развеял по ветру, что б и памяти от вас не осталось. – Всякая тварь имеет право на жизнь. – Не всякая. Даже от таракана больше пользы, чем от тебя. Дустом вас вытравливать нужно, уничтожать на корню. – Только Бог имеет право решать, – крестится Губа, – жить мне или нет. – Я ему помогу. Он меня простит. Убийца стреляет в Губу. 36 Рыданов и Глушко возвращаются в подвал через окно. Проходят по подвалу к месту обитания Губы. Хозяина подвала не находят. – Дома его тоже нет, – констатирует Глушко. – Меня это начинает беспокоить, – волнуется Рыданов. – Куда он мог подеваться? – Не знаю. Глушко осматривает подвал: – Андрюша, а давай, пока его нет, очень внимательно всё здесь рассмотрим. – А если он вернётся и увидит нас? – Скажем, что наводили порядок. Рыданов кивает: – Идёт. Они осматривают вещи Губы, переворачивая матрасы и сумки. – Здесь ничего, – сообщает Рыданов. – И у меня чисто, – говорит Глушко. Садятся на ящики у импровизированного стола. Глушко обращает внимание на блестящую поверхность кейса, накрытого газетой. Разбирает стол. Пытается открыть кейс. – Закрыт на замок. – Покажи, какой? Глушко передает кейс Рыданову. Тот, не напрягаясь, руками открывает замки. Внутри кейса они видят деньги, аккуратно упакованные в стопки. Рыданов удивленно свистит: – Ни фига себе! Сколько здесь? – Давай посчитаем. – «Квартиры, деньги, богатство»! – Качает головой Рыданов, – Вот тебе и бомж. Подпольный миллионер Корейко. – А может, это не его, – не соглашается Глушко. – Может. 37 В дежурке появляется эксперт Калинин. Чердынцев выскакивает ему наперерез. – Сан Саныч, подожди минуточку. – Что случилось? – Спрашивает эксперт. – Тут тебе Волков коробку конфет передал. Чердынцев отдаёт коробку Калинину. Тот открывает её и видит одну конфету в центре коробки. Качает головой, закрывает коробку и идёт в лабораторию. 38 Во двор въезжает черный «Мерседес» и останавливается у дома с подвалом. Из машины выгружается убийца. Он оглядывается по сторонам и направляется к входу в подвал. Дымов и Точилин, сидевшие на лавочке, переглядываются. Убийца крутит в руках замок, висящий на решётке. Дымов и Точилин поднимаются на ноги. 39 Глушко кладёт в кейс последнюю пачку денег. – Пять миллионов рублей. – С ума сойти! – Говорит Рыданов, – И все эти деньги… – Мои… – слышат они незнакомый голос за спиной. Рыданов и Глушко поворачиваются и видят убийцу. Тот стоит у входа, направив на них пистолет. – А теперь закройте кейс, – приказывает тот, – поднимите руки и отойдите в сторону. Дёрнитесь, сразу уложу на месте. Вам всё понятно? Рыданов и Глушко, подняв руки, отходят вглубь подвала. Убийца подходит к кейсу. Достаёт глушитель и начинает прикручивать к пистолету. Глушко падает на колени и, плача, начинает ползти к убийце. – Не убивайте меня, пожалуйста! Я жить хочу. – Только не всем это право на жизнь даётся, – произносит убийца. Он поднимает пистолет, но в этот момент в подвал заходит Дымов. Убийца поворачивается на шум. Этого времени хватает Глушко, чтобы вскочить на ноги и выбить пистолет из рук. Дымов прыгает на убийцу. Завязывается потасовка, в результате которой убийцу валят на пол и одевают наручники. 40 Дымов, Точилин и Рыданов выводят из подвала убийцу. За ними идёт Глушко, неся в одной руке в целлофановом пакете пистолет с глушителем, во второй – кейс с деньгами. – Грузите красавца в «Мерседес», – говорит Дымов. – Какой «Мерседес»? – Спрашивает Рыданов. – Его, – Дымов кивает на убийцу, – Он на нём сюда приехал. Рыданов и Точилин запихивают убийцу в машину. – Кто поведёт? – Интересуется Рыданов. – Конечно, ты, – отвечает Дымов. Счастливый Рыданов садится за руль. Дымов звонит по телефону. – Георгиевич, мы его взяли. Это Манилов – собственной персоной. Орудие убийства с его пальчиками и кейс с пятью миллионами прилагается. 41 В дежурку приходит Волков. – Как дела в прокуратуре, Вячеслав Юрьевич? – Задает вопрос Чердынцев. – Стоит прокуратура, что ей сделается, – отвечает Волков, – Ты конфеты Сан Санычу передал? – Конечно, как обещал, – кивает дежурный. – От наших ещё известий нет? – Как нет? Есть, – сообщает Чердынцев, – Взяли они серийного убийцу. Сейчас сюда привезут. – Это хорошо. Хоть что-то радует. 42 В кабинете Фирсова все участники расследования. Фирсов, Соловец, Дымов, Савина, Рыданов, Глушко, эксперт Калинин и Волков. На столе лежат пистолет и раскрытый кейс. – Можете докладывать, Геннадий Антонович, – говорит Соловец, – что дело серийного убийцы раскрыли. Фирсов улыбается: – Уже доложил. Когда сказал Баринову, что убийца сам господин Манилов, который устроил показательные выступления в прессе и на телевидении по поводу своего задержания, он чуть дара речи не лишился. А теперь рассказывайте всё подробно. – Получив взятку в размере пяти миллионов рублей, Манилов успел выскочить из кабинета через черный ход до прихода сотрудников отдела по борьбе с коррупцией, – докладывает Соловец, – Сел в машину и попытался скрыться, но они успели сесть ему на хвост. Тогда он, видя преследование, заскочил в первый попавшийся двор, и пока был вне зоны наблюдения, сбросил кейс в кусты. Потом спокойно поехал дальше. На следующем квартале его остановили, но денег в машине не нашли. Извинились и отпустили. Вечером он вернулся во двор и узнал у случайного прохожего, что кейс подобрал какой-то бомж. Какой? Он не знал. Он принялся вылавливать бомжей, живущих в этом районе, и выпытывать у них о своих деньгах, в надежде, что рано или поздно найдет того, кто забрал кейс. Его не волновало то, что кто-то кинется искать убийцу бомжей, ведь он считал себя санитаром общества и делал благородное дело. Фирсов, с любопытством слушая рассказ Соловца, берёт со стола конфету и отправляет её в рот. – Вот жук! Но сколько верёвочке не виться, всё равно конец будет. Хвалю. Молодцы. Хорошо поработали. Волков замечает на столе у Фирсова конфету в знакомой обертке. – Вкусные конфеты у вас, Геннадий Антонович. Все начинают загадочно улыбаться. – Да, – соглашается полковник, – Фабрики «Огонёк». – Точно. Фабрики «Огонёк», – говорит Волков, – Такие конфеты проходят у нас по одному уголовному делу об отравлении. Сосед угостил соседа отравленными конфетами, а тот через два дня помер. Коробку конфет, изъятую в квартире отравителя, я сегодня передал Сан Санычу для экспертизы. – С каких это пор одна конфета стала целой коробкой? – Возмущается эксперт, – Мне Чердынцев передал конфету в единственном экземпляре. – Странно, – пожимает плечами Волков, – Куда делись остальные конфеты? У всех шок. Молчание первым нарушает Фирсов. – Сан Саныч, ты экспертизу уже сделал? – Не успел, – отвечает Калинин, – Завтра буду делать. – Сегодня! – Орут все сразу. 43 Все стоят за спиной у Калинина, который колдует за столом с пробирками и реактивами. – Не стойте за спиной, – просит эксперт, – Всё равно быстрее не будет. – А ты постарайся, Сан Саныч, – говорит Фирсов, – От этого зависит судьба нашего отдела. – Зачем он коробку конфет на столе оставил? – Спрашивает Рыданов. – Нет. Он не – Чердынцев, – произносит Глушко, – он – Яго. Калинин откидывается на спинку стула: – Готово. В лаборатории моментально наступает тишина. Все поворачиваются к Калинину. – Г… говори, – торопит его полковник. – В моей конфете из самых страшных ядов, – сообщает Калинин, – вредных для здоровья человека, есть только кокосовое масло. А что было у вас, я не знаю. – Что же делать? – Интересуется Дымов. – Ехать в больницу и делать промывание. Чем быстрее, тем лучше… Все вскакивают с мест и устремляются к выходу. Эксперт останавливает Волкова. – Вячеслав Юрьевич, по делу об отравлении выводы экспертизы брать будете. Волков берет у эксперта бумаги и принимается их читать. Калинин озвучивает выводы. – Слава, закрывай дело. Твой отравленный умер от инфаркта. Волков отрывается от бумаги: – Так выходит, что никакого отравления не было. Эксперт отрицательно вертит головой. – А зачем ты сейчас перед ними комедию разыграл? – А не фиг вещественные доказательства жрать. Прямо, как дети малые, все в рот тащат! 44 Держа полные кружки с пивом в руках, за столиком уличного кафе сидят Рыданов, Глушко и Губа. У Губы перевязано плечо. – Правильно я сделал, – рассказывает Губа, – что под пальто кольчугу надел. – Где ты её нашёл? – Интересуется Глушко. – На киностудии. По блату, – отвечает бомж, – Я когда-то монтировщиком декораций подрабатывал. А когда убийства пошли, к знакомому обратился. Он мне и подогнал списанную. – А меня интересует один единственный вопрос? – Говорит Рыданов. – Интересно, какой? – Вот у тебя в руках пять миллионов было. – Верно. Было, – подтверждает Губа. – И что, не появилось никакого желания потратить? – Ответить честно? – Конечно. – Хотелось, – кивает бомж, – Но я всегда знал: как пришло, так и уйдёт. – Так почему не отдал кому-нибудь? – Кому? – вздыхает Губа, – Деньги, не заработанные, ещё никому пользы не приносили. И вся эта история тому подтверждение. Законник 1 В кабинете находятся Соловец, Волков и Фирсов. Фирсов поднимается из-за стола. – Значит так, граждане товарищи. Вызвал я вас вот по какому поводу. Звонил генерал Баринов и поручил доставить в прокуратуру города одного свидетеля. – Но мы же этим не занимаемся, Геннадий Антонович! – Вставляет Волков. – Это личная просьба генерала, – отвечает Фирсов. – Странно, – пожимает плечами Волков. – Я тоже так подумал, но когда узнал, кто свидетель, вопросы сразу отпали, – продолжает полковник. – И кто свидетель? – Интересуется Соловец. – Вор в законе Вася «Крест». – Это тот, которого неделю назад задержали на Украине? – Спрашивает Волков. – Он самый, – кивает Фирсов, – Мой старый знакомый. Я его брал в 92 году за рэкет. Он со своими дружками начал подминать под себя малый бизнес. Так сказать, добровольно-принудительно предлагал «крышевание». Получил тогда мало, потому что пострадавшие на суде начали отказываться от своих прежних показаний. Но троечку он всё-таки схлопотал. За хулиганку. Одному бизнесмену рожу начистил. – А теперь он, значит, свидетель, – хмыкает Волков. – Да, – продолжает полковник, – В суде будет давать показания по поводу убийства депутата Корнеева. – Очень странно, – пожимает плечами Соловец, – Вор в законе даёт показания? – Всё течёт, всё меняется. – Нам что, на Украину ехать за ним? – Спрашивает Волков и тут де отвечает, – Я согласен. Когда? Где получать командировочные? – Никуда ехать не надо, – отвечает полковник, – Васю «Креста» наши украинские коллеги сегодня доставят самолётом в «Пулково». – А я размечтался! – В следующий раз поедешь, – Фирсов присаживается рядом с Волковым и Соловцом, – У нас Рыданов на машине ездит? – Да, – отвечает Соловец. – Вот его с кем-нибудь и пошлите в аэропорт. – С Дымовым, – предлагает Соловец. – Можно и с Дымовым, – соглашается полковник, – Только пусть постараются не привлекать особого внимания к свидетелю. Журналисты народ ушлый. Они его тоже будут встречать. Это же сенсация: вор в законе изменил «понятиям» и даёт показания в суде, как простой урка. Да, измельчали нынче «авторитеты». 2 Панорама аэропорта. Взлетают и приземляются самолеты. Дымов и Рыданов, высунувшись из машины наружу, смотрят вверх. – Успели? – Спрашивает Рыданов. Дымов смотрит на часы: – Через двадцать минут должны приземлиться. В небе появляется маленькая точка, которая приближаясь, увеличивается до объёмов самолёта. Сильно гудя, самолёт заходит на посадку. – Первый раз встречаю вора в законе, – говорит Рыданов. – Я тоже, – сообщает Дымов. – Интересно, какой он? – Поехали, будем знакомиться. 3 Машина Рыданова выезжает с запретной зоны аэропорта «Пулково» и мчится по трассе в сторону Санкт-Петербурга. 4 На заднем сидении располагаются Дымов и Вася «Крест». – Я предполагал, что пришлют не менее десятка специально обученных агентов, чтоб меня сопровождать, – произносит законник, – А тут… – Ага, – кивает Рыданов, – Ковровую дорожку расстелют, и хлеб с солью вручат. – На счёт дорожки – это перебор, – говорит «Крест», – а вот пожрать я бы не отказался. – А что, украинские коллеги вас не накормили? – Спрашивает Дымов. – Только обещаниями лучшей жизни у себя на родине, – хмыкает вор в законе. – Я думал, что ты только на блатном языке изъясняться умеешь, – Удивляется Рыданов, – А ты, как профессор, шуруешь. – Это в кино вор в законе «по фене ботает» и пальцы веером держит, – объясняет Вася «Крест», – а в жизни совсем не так. Думаешь, если у меня четыре ходки, я ничего не знаю? – А что, не так? – В первую ходку я всего Достоевского прочёл и трёх Толстых: Льва, Алексея и Константина, – рассказывает законник. – А я одного: Льва, и то в хрестоматии с сокращениями. По школьной программе. А про Константина вообще не слышал. 5 Через время на трассе появляется мотоциклист. Шлем с темным стеклом скрывает лицо. Он лавирует между машинами, постепенно приближаясь к машине Рыданова. 6 – Так ты по «фене» и говорить не умеешь? – Спрашивает Рыданов. – Ну, почему же, умею? – вальяжно разваливается на сидении Вася «Крест», – Только делаю это в редких случаях. – Когда? – Когда «наехать» нужно. – И действует? – Не верит Рыданов. – «Закрой хлебало, – вдруг резко произносит вор, – зуботычка, и не приставай с гнилым базаром к правильному чесноку. На раз ботало вырву. Достал конкретно своим порожняком. Хватит баки заколачивать, возьми дорогу, не то подведёшь под вилы». Рыданов открывает рот. – Офигеть! Дымов удивлённо смотрит на Васю «Креста». Тот смеётся, довольный произведенным эффектом. – А вы рисковые ребята, – говорит он, – Не боитесь, что сбегу? – Нет, – отвечает Дымов, – Мы просто знаем, что тебе бежать незачем. – Всё-то вы знаете, – улыбается «Крест», – С вами даже не интересно. – Признаться честно, мне тоже не доставляет удовольствия встреча с тобой, – парирует Дымов. – Чем же я тебе так насолил, что тебе противно моё общество? – Тем, что много разговариваешь. «Крест» хмыкает: – Мне этого ещё никто не говорил. – Боялись. – А ты не боишься? – Нет, – говорит Дымов. – Про меня ведь много страшного рассказывают. – Про меня тоже. 7 Мотоциклист пристраивается сзади машины Рыданова. Некоторое время, не отставая, следует за ней. Проехав немного, мотоциклист идёт на обгон. Поравнявшись с машиной, он заглядывает внутрь, а затем, увеличивает скорость. Промчавшись вперёд, разворачивается и останавливается, поставив мотоцикл поперёк дороги. Вынимает из-за пояса обрезное ружьё и направляет на машину Рыданова. – Андрюха, смотри! – Орет Дымов. Рыданов, заметив ружьё, резко выворачивает руль вправо, бросив машину на мотоциклиста, чтобы сбить его. – Ух, ты, ё! Дымов нагибает «Креста» вниз и прикрывает собой. Мотоциклист, чтобы не попасть под машину, уводит мотоцикл в сторону. Оказавшись сзади машины, он снова взводит ружьё и стреляет в салон. Заднее стекло разлетается вдребезги, осыпав осколками, сидящих на заднем сидении, Дымова и Васю «Креста». Рыданов, крепко сжимает руль и пригибает голову. – Он мне всю машину раскроит. – Из обреза шмаляет, – сообщает Дымов, – Дробью. Чтоб наверняка! Дымов выхватывает пистолет и, не глядя, стреляет назад. Вася «Крест» поднимает голову, чтобы осмотреться. – Убери голову! – Кричит ему Дымов, – Снесёт! Мотоциклист увеличивает скорость и снова обходит машину, но уже с другой стороны. Поравнявшись с задней дверью, он, не целясь, стреляет ещё раз и мчится прочь по дороге. Рыданов останавливает машину на обочине, выскакивает и машет кулаком вслед мотоциклисту. – Найду, блин, голову оторву! Из машины выглядывает Дымов. – Андрей, у нас проблемы. – Сам вижу, – нервничает Рыданов, – Стекло заднее расханакал. Двери прострелил, зараза. – Хуже. – Что может быть хуже? – Возмущается Рыданов, – Мне на ремонт никто денег не даст. – Васю «Креста», кажется, убили, – сообщает Дымов. Рыданов, не понимая, смотрит на него. Потом бросается к нему. – Точно? Ты пульс проверил? Рыданов щупает пульс на руке Васи «Креста». – Слышь ты, козёл, не вздумай концы отдать! Вася «Крест» стонет. Рыданов и Дымов громко выдыхают. – Живой, родненький ты наш! – Выдыхает Рыданов. – Быстро в больницу, – говорит Дымов. 8 Генерал Баринов вне себя. Он ходит по кабинету, размахивая руками. – Вы даже не представляете, товарищ полковник, что вам грозит. Ну, выговор с занесением – это вы уже получили само собой от меня. Автоматически. Об этом даже и говорить не стоит. А вот что будет, если Вася «Крест», не дай Бог, помрёт, вы даже не представляете? Баринов прекращает махать руками и садится за стол. – У вас всё, товарищ генерал? – Спрашивает Фирсов. Баринов, молча, машет головой. – Перед вашим приходом мне доложили, что гражданин Крестовский Василий Петрович успешно прооперирован, – сообщает полковник, – Жизненно важные органы не задеты. Ну, поваляется он до суда на больничной койке, а не на тюремной наре, не велика беда. Отдохнёт, здоровье поправит и в благодарность расскажет всё, что знает об убийстве депутата Корнеева. Генерал Баринов крестится: – Хоть что-то хорошее услышал за последние два часа. – Стараемся. – Вы там охрану возле него выставили? – А как же. Баринов грозит Фирсову пальцем: – Чтоб и муха к нему в палату не пролетела. – Не пролетит, – отвечает тот, – В больнице дежурят старший лейтенант Рыданов и капитан Крымов. – Надёжные? – Скала. – Обо всём докладывайте каждые два часа. – Есть докладывать каждые два часа. Баринов надевает фуражку, собираясь уходить. Перед дверью останавливается: – И найдите мне этого мотоциклиста! – Найдём, – кивает Фирсов, – Обязательно, товарищ генерал! Баринов стремительно выходит из кабинета. Фирсов вытирает платком пот со лба. Прячет платок в карман и тоже выходит из кабинета. 9 В кабинете: Соловец, Волков, Савина и Дымов. Входит Фирсов. Все поднимаются. Он машет рукой. – Сидите-сидите! Что выяснили по делу? Фирсов проходит по кабинету и садится у окна. Встаёт Савина. – Я изучила досье на Василия Петровича Крестовского, посмотрела характеристики, которые давали ему его подельники, следователи и работники исправительных учреждений. – Я вам и без них о нём всё расскажу, – вступает Фирсов, – Характер – тяжёлый. Со своими врагами расправлялся жестоко. Они просто исчезали с лица земли. Не терпел тех, кто жил не «по понятиям». Имел четыре судимости. И все четыре раза был «смотрящим» в зонах. Правильно? – Правильно, – кивает Савина. Из-за стола встаёт Соловец. – Изучив материалы, мы разработали несколько версий. Васю «Креста» могли заказать бандиты, которые желают передела сфер влияния, а «Крест» постоянно противится этому. Даже находясь за границей. – Здесь нужно прощупать «деда Ивана», – советует полковник, – Есть такой вор в законе. В миру его зовут Иван Трофимович Иванов. У них с «Крестом» постоянная война. И не только из-за сфер влияния. Говорили, что они даже бабу, извините, женщину не поделили. Но это по слухам. Соловец поворачивается к Дымову. – Ты не сиди, ты записывай. Тебе этим заниматься. – Георгиевич, я запомню, – отвечает Дымов. – И основная версия, – продолжает Соловец, – Васю «Креста» хотят убить те, кто заказал убийство депутата Корнеева. – Логично, – соглашается Фирсов. 10 На больничной койке спит Вася «Крест». Рядом с койкой на стуле, стараясь не заснуть, клюёт носом Рыданов. У двери на кушетке примостился Крымов. Одеты они в белые халаты. – Столько времени прошло, – хлопает себя по щекам Рыданов, – а он всё спит, спит, спит. – А ты хочешь, чтобы он после операции «Польку-бабочку» танцевал? – Спрашивает Крымов. – Я хочу одного. Чтобы это быстрее кончилось, – говорит Рыданов, – Стрёмно всё, да и, глядя на него, спать постоянно хочется. Он поднимается. – Ты прав, – зевает Крымов, – Дурной пример заразительный. Рыданов делает несколько приседаний, разгоняя сонное состояние. – Я прогуляюсь немного, а потом тебя сменю. – Хорошо, – соглашается Крымов, – Только недолго. Рыданов выходит из палаты и идёт по коридору. Заворачивает за угол и сталкивается с молодым человеком. Тот роняет авоську, из которой высыпаются апельсины. – Извините! – Произносит Рыданов. – Да ничего страшного, – говорит тот. Рыданов смотрит на молодого парня и начинает улыбаться. Тот, не обращая на него внимания, собирает рассыпанные по полу апельсины. – Игорь?! Павлов! – Улыбается Рыданов. Парень поднимает на него голову. Внимательно смотрит. – Рыданов?.. Андрюха! – Да! Они бросаются друг к другу. Обнимаются. – Сколько мы с тобой не виделись? – Спрашивает Игорь. – Много, – отвечает Рыданов, – С самого дембеля. Игорь обращает внимание на белый халат Рыданова. – Ты что, врачом работаешь? – Можно и так сказать, – машет рукой Рыданов, – Опером в убойном отделе. – Солидно, – кивает Игорь, – А здесь чего? – Одного крутого бандита после операции охраняю, – сообщает по секрету Рыданов, – А ты? Игорь показывает авоську с апельсинами: – А я к тётке пришёл. Её вчера положили. Перелом шейки бедра. – Сочувствую, – говорит Рыданов, – А работаешь где? – На севере. Дороги строю вахтовым методом. Месяц – дома, два – в Якутии. – Кого-нибудь из наших видел? – Юрку Кузнецова два года назад. Толстый стал! – Он всегда пончиком был. Игорь мнется: – Слушай, Андрюха, мне идти пора. Тётка ждёт. Ты в какой палате находишься? Я продукты отдам и заскочу. – В 38, – отвечает Рыданов, – На третьем этаже. Жду. Они расходятся в разные стороны. 11 Вася «Крест» приходит в себя. Он шевелится и поднимает голову, но стонет от боли и опускает голову на подушку. Крымов встаёт со стула. – Ну, наконец! Рыданов подходит к ним. – Как ты себя чувствуешь? – Терпимо, – отвечает «Крест», – Где охрана? – Мы охрана, – показывает на себя и Рыданова Крымов. «Крест» рассматривает их с головы до ног. – Мало. – Ты так думаешь? – Интересуется Рыданов. – Да. Он попытается ещё раз. – Кто? – «Дед Иван», – говорит законник, – Это он решил меня убрать. – Не переживай, – успокаивает его Рыданов, – Он не знает, где ты. – Узнает. – Хорошо, – соглашается Крымов, – Мы передадим вашу просьбу нашему руководству. Вам что-нибудь нужно? «Крест» облизывает языком губы. – Воды? – Спрашивает Крымов. – Нет, – качает головой «Крест», – Отлить. Рыданов направляется к двери из палаты. – Ты куда? – Останавливает его Крымов. – Я пойду, наверное, пройдусь, – отвечает Рыданов. – А кто ему «утку» держать будет? – Точно не я. – И не я. – А кто? – Спрашивает Рыданов. Они оба поворачиваются к Васе «Кресту». – Мужик, может, ты потерпишь? – Нет, – категорично заявляет законник. Крымов и Рыданов смотрят друг на друга. – Что будем делать? – Закусывает губу Крымов. – Спички? – Предлагает Рыданов. – Давай. Рыданов достаёт из коробка две спички. Одну обламывает. – У кого короткая, тот и выносит. Крымов кивает: – Идёт. Крымов вытягивает длинную спичку. Смеётся. – Тебе, Андрюша, – сегодня ассенизатором работать. Рыданов обреченно вздыхает и направляется к двери. – Ты куда? – Останавливает его Крымов. – Медсестру позвать, – улыбается Рыданов, – Пусть обслужит клиента. – А зачем ты тогда комедию разыгрывал? – Очень хотелось посмотреть, как ты с уткой управляешься. – Не получилось? – Нет. Крымов сочувственно качает головой: – Не повезло тебе, Андрюха. Ладно, иди. И позвони Дымову по поводу «деда Ивана». – Хорошо. Рыданов разворачивается и идет к двери. У двери останавливается и обращается к Васе «Кресту»: – Слышь, «Крест», где найти твоего «деда»? – Он всё время сидит в ресторане «Шаляпин», – отвечает законник. 12 Дымов сидит за столом. Звонит мобильный телефон. Он отвечает. – Слушаю тебя, Андрюха? – Коля, «Крест» подозревает в нападении «деда Ивана», – сообщает Рыданов. – Понятно. Но где его искать? – Ресторан «Шаляпин». – Уже еду. 13 Раздаётся звонок. Юлия идёт открывать входную дверь. Соловец входит в квартиру. – Привет. – Ты сегодня рано, – говорит Юлия, целуя мужа в щеку. – Ну, где же рано? – Отвечает тот, – Восемь вечера. – Вчера ты пришёл позже. – Работа такая. Где наследник? – Спит. Соловец удивлен: – Спит? Так рано? – Он сегодня жаловался, что плохо себя чувствует, – объясняет Юлия, – И просил его не беспокоить. Соловец заглядывает в комнату к сыну. Тот, укрывшись с головой одеялом, ровно посапывает. Соловец закрывает плотно дверь в комнату Степана. – Мой руки и садись ужинать, – говорит Соловцу Юлия. – Есть, товарищ начальник. – Выполняйте! 14 Дымов входит в ресторан «Шаляпин». В фойе у двери ему дорогу преграждает Малый. – Слышь, мужик, ресторан закрыт на учёт. Свали отсюда. Дымов, не обращая на него внимания, продолжает двигаться вперёд. Малый догоняет его и пытается схватить за лацкан пиджака. Дымов перехватывает руку и выворачивает так, что Малый взвизгивает и приседает на пол. – Не дёргайся, курица, – говорит Дымов, – Я к «деду Ивану». По делу. – Так бы и сказал. Чего надо? Дымов отпускает его. – Пойди и скажи, что с ним хочет поговорить капитан Дымов из убойного отдела, – произносит оперативник. – Ты – мент? – Переспрашивает телохранитель, – Из ментовки? – Нет. Крокодил Гена из мультфильма про Чебурашку, – произносит Дымов, – Ты ещё здесь? Малый пожимает плечами и исчезает в тёмном зале ресторана. Отсутствует не долго. – «Пугач» при себе? – Сейчас нет, – отвечает Дымов. – Это хорошо. А то бы были «непонятки». – Какие? – «Тереть» с «дедом Иваном» без «волыны» полагается, – объясняет Малый. – Боится, что его кто-то застрелит? – Желающих слишком много, – произносит телохранитель и отходит в сторону, – Проходи. «Дед Иван» тебя ждёт. Дымов входит в зал. У одной из стен стоит единственный стол, который освещается фонарями. За столом сидит дед Иван и слушает музыку. – Проходи, мент, присаживайся, – указывает дед Иван Дымову место напротив. Дымов садится. – Есть будешь? – Спрашивает вор в законе. – Нет. – Пить? – Смотря что? – Родимую. – Её можно, – соглашается Дымов. Дед Иван ставит перед ним рюмку и наливает из графина водку. Тот пьёт и закусывает солёным огурцом, любезно протянутым дедом Иваном на вилке. – А теперь говори, – предлагает дед Иван. – Ты, наверняка знаешь, что сегодня произошло? – Произносит Дымов. – Это, смотря где? – пожимает плечами вор в законе, – На Тайване – наводнение, а в Йемене – засуха. – По дороге из аэропорта на машину, в которой везли Ваську «Креста», – рассказывает Дымов, – было совершено нападение. – Удачно? – Что «удачно»? – Напали удачно? – Переспрашивает дед Иван. – «Крест» тяжело ранен. – Не повезло тем, кто нападал, – хмыкает вор, – Васька оклемается, им всем рога посшибает. – А это не ты нападение организовал? – Даже если скажу, что не я, ты всё равно не поверишь. – А кто? – Задает вопрос Дымов. – Знал бы – не сказал, – отвечает дед Иван, – Ты ещё выпьешь, или так пойдёшь? – Зря, «Крест» считает, что это ты его заказал, – говорит опер. Дед Иван поднимает полную рюмку. – За здоровье Василия Петровича Крестовского. Он всегда «застёгнутым» был. Голову высоко держал, а что внизу делается, не видел. Вот и проглядел. Ступай. Дымов поднимается и идет из зала. У двери его догоняет Малый. – Стой, мент. Дымов поворачивается к нему. Малый протягивает фотографию. – Что это? – Я не знаю, – пожимает плечами телохранитель, – Дед Иван велел передать. Дымов смотрит на фотографию. Это старая фотография молодой женщины. 15 Соловец среди ночи отбрасывает одеяло и поднимается с постели. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Юлию, мирно спящую с другой стороны кровати, направляется в туалет. В коридоре, нащупав на стене выключатель, включает свет. В этот момент открывается соседняя дверь и из ванной выходит молодая девушка, одетая в одну мужскую рубашку. Она видит растерявшегося Соловца. – Здравствуйте! – Улыбается она. Соловец кивает в ответ. Девушка выключает свет в ванной и проходит в комнату Степана. Ошалевший Соловец идет следом за ней, но у двери останавливается. Поднимает руку, чтобы постучаться, но застывает на месте. Разворачивается и идет к себе в комнату. Ложится в постель. Снова садится. Пытается что-то сказать, но вместо слов начинает сипеть. – Юля?!. – Что? – Сонно спрашивает Юлия. – Ущипни меня, – просит он. – Ты чего? – Скажи, к нам сегодня никто не приходил? – Нет. – Ты уверена? Юлия садится в постели: – Что случилось? – Я только что у нас в квартире видел… Соловец делает паузу, соображая, как сообщить своей жене о неизвестной девушке, которую встретил в три часа ночи у себя в квартире. Юлия не выдерживает: – Кого? – Как тебе сказать? – Говори, как есть. – Девочку. – Кого? – Удивленно смотрит на мужа Юлия. – Девочку, – повторяет Соловец, – В одной рубашке. И она зашла в комнату к Степану. – Ты с ума сошёл, – не верит она. – Хотелось бы, – говорит он, – но я её точно видел. Юлия встаёт с кровати. Набросив сверху халат, идёт из комнаты. Соловец следует за ней. Юлия подходит к двери в комнату к Степану, берётся за ручку, но в последний момент останавливается. – А если, правда, она там? – Там, – кивает он, – Из ванной вышла и туда зашла. – А мы ворвёмся? Соловец чешет затылок. – Ты права. Не хорошо будет. – Что же делать? – Не знаю. 16 В палате Крымов и Вася «Крест». Дверь открывается. В палату входит санитар с марлевой маской на лице и вкатывает тележку для перевозки больных. Сразу направляется к постели больного. Он отсоединяет Васю «Креста» от всевозможных трубочек и датчиков. Крымов поднимается со стула: – Вы кто? – Ночной санитар. – Что вы делаете? – Отсоединяю аппаратуру. – Зачем? – Спрашивает Крымов. – Чтобы отвезти больного на процедуры, – объясняет санитар. – Какие к черту процедуры, лепила? – Возмущается Вася «Крест». – Поменять бинты и обработать раны, – отвечает санитар, – Один раз днём, второй – ночью. Иначе загноятся. Вам же это врач говорил? – Говорил… – произносит законник. – А где сестричка, что приходила утку выносить? – Интересуется Крымов. – Сменилась. – Понятно, – кивает опер, – Вам помочь? – Вы поможете, если пока не будете мешать, – просит санитар. – Ясно. Крымов садится на стул и наблюдает за действиями санитара. Тот, закончив с аппаратурой, поворачивается к Крымову. – Помогите положить больного на тележку. Крымов кивает. Они перекладывают Васю «Креста» с кровати на тележку для перевозки больных. Санитар укрывает его одеялом. Затем толкает тележку к двери. Та послушно двигается на маленьких колёсиках. Крымов бежит вперёд. – Подождите, я вам дверь открою. – Не надо. Я сам. – Мне всё равно, – говорит Крымов, – Я буду вас сопровождать. – Как хотите, – пожимает плечами санитар. Крымов останавливается у двери. Санитар резко таранит Крымова тележкой, прижимая к стенке. Тот падает. Санитар прыгает на него. Завязывается потасовка. Они катаются по полу. Санитар хватает штатив, на котором была установлена капельница и с размаха бьёт Крымова по голове. На мгновение Крымов отключается. Этого времени хватает санитару, чтобы вскочить, поднять Крымова над собой и бросить в угол палаты. Крымов, стукнувшись о стену, грохается на пол и замирает. – Ты – труп, бродяга, – произносит сквозь зубы Вася «Крест». Санитар поправляет халат и подходит к нему. – Помолчи. Заклеивает Васе «Кресту» рот пластырем и, накрыв с головой одеялом, вывозит из палаты. 17 По коридору идёт Рыданов. Мимо него санитар катит на тележке для перевозки больных, накрытое одеялом тело. Рыданов провожает его взглядом и заходит в палату. Рыданов видит лежащего на полу Крымова и бросается к нему. – Игорь, что случилось? Крымов приходит в себя. – Это санитар. Скорее. Рыданов бросается в погоню. Крымов вынимает из кобуры пистолет и, шатаясь, бежит за ним. Рыданов выскакивает из палаты и бежит за санитаром. Проскочив по коридору до поворота, он видит, как санитар, толкая тележку с Васей «Крестом» впереди себя, заворачивает за угол. Рыданов кричит ему вслед: – Стой! Стрелять буду. Санитар толкает тележку с законником быстрее. Рыданов мчится следом. Проскочив ещё один перегон, тоже поворачивает за угол и видит в тупике тележку с Васей «Крестом». Он подбегает к ней, и срывает одеяло. – Жив? Он отлепляет со рта законника пластырь. Тот плюется: – Долго ты бегал. – Куда он делся? – Спрашивает Рыданов. – Я не видел под одеялом, – говорит «Крест». – Полежи здесь, я быстро. – Не надо меня оставлять одного, – возражает вор. К ним подбегает, шатаясь, Крымов. – Игорь, побудь с ним. Я – за санитаром. – Давай! Рыданов устремляется на лестничную клетку. Перепрыгивая через две-три ступеньки, он спускается на второй этаж, где сталкивается с Игорем. – Андрюха, привет! – Здорово, – отвечает Рыданов, – Ты здесь не видел санитара? – Видел, – сообщает Игорь, показывая рукой в сторону межэтажной лестницы, – По этажу побежал в ту сторону. – Спасибо. Рыданов срывается с места. Игорь бежит за ним. – Что случилось? – Да не санитар это, а киллер, – продолжая бежать, говорит Рыданов. – Киллер? – Мне его поймать надо. – Понятно. Ты давай по лестнице, а я на лифте, – предлагает Игорь, – Внизу на выходе перехватим. Рыданов продолжает движение к лестнице, а Игорь заскакивает в открывшийся лифт. Рыданов снова, перепрыгивая через ступеньки, мчится вниз. К выходу на первом этаже они подбегают одновременно. – Ушёл? – Задает вопрос Игорь. Рыданов разочаровано вздыхает: – Ушёл, гад. – Ну, извини, – разводит руки в стороны Игорь. 18 Часы показывают «семь утра». Соловец и Юлия сидят на кровати. – Пора. Они встают с постели и направляются в комнату к Степану. Юлия тихо стучит в дверь. – Как ты стучишь? – Делает замечание ей Соловец, – Так он… они ничего не услышат. Соловец стучит в дверь настойчиво. Затем прислушивается. В комнате Степана никакого движения. – Так. Я вхожу, – предупреждает он. – Давай, – соглашается она. Соловец нерешительно открывает дверь в комнату и просовывает голову. – Ну, что там? – Толкает его Юлия. Соловец распахивает дверь настежь. Они оба входят в комнату. Степан мирно спит один в кровати. – Где твоя таинственная девочка? – Шепчет она. Соловец опускается на корточки и заглядывает под кровать. Поднимается, разводит руки и виновато смотрит на жену. – Я же вчера не пил. – Пошли отсюда, – тащит она его к выходу, – пока он не проснулся. – Нет, – сопротивляется Соловец, – Я не страдаю галлюцинациями. Он проходит по комнате. Заглядывает под стол. Подходит к шкафу и открывает дверцу. Среди висящих на вешалке вещей стоит молодая девушка. – Доброе утро! – Говорит она. – Здравствуйте, милое создание, – улыбается в ответ Соловец, – Вы кто? Степан поднимается с кровати. – Это – Саша Чуркина. Соловец поворачивается к сыну. – Я не тебя спрашиваю. Саша опускает голову. – Я – Саша, – произносит девушка. Юлия берёт мужа за руку и старается утащить из комнаты. – Чего ты привязался к девочке? Ты её смущаешь. Видишь, она не одета. – Так пусть оденется, – вырывает руку Соловец. – Ты хочешь, чтобы она делала это при тебе? – Ничего я не хочу. – Тогда отвернись, а ещё лучше: выйди из комнаты. Соловец решительно садится на стул посередине комнаты: – Что, вообще происходит? – Ничего, – успокаивает его Юлия, – К твоему сыну пришла в гости девочка. – Ага. И случайно задержалась на целую ночь. – А чего тебя это так волнует? – Ты абсолютно права. Это должно волновать её родителей. Но почему-то волнует меня. – Папа, – говорит Степан, – Мы с Сашей решили расписаться. – Где расписаться? – Спрашивает отец. – В ЗАГСе. Юлия садится на стул. Соловец начинает кашлять. – Саша Чуркина – моя будущая жена, – говорит сын. 19 Савина ставит чашку с кофе на стол перед следователем Чуркиной, которая расследовала дело об убийстве депутата Корнеева. – Спасибо, что пришли, Лидия Михайловна. – Можно просто: Лида, – произносит та, – Я всё равно в этом районе была. – Вы пьёте кофе с сахаром? – С сахаром. Савина ставит перед гостьей сахарницу. Та насыпает в чашку две ложки сахара. – Так что ты хотела услышать? – Вы уже знаете, – рассказывает Савина, – что на нашего клиента совершено второе нападение? – Знаю. – Это же вы ведете дело об убийстве депутата Корнеева? – Вела, – отвечает Чуркина, размешивая сахар в чашке, – Уже передала в прокуратуру. – По-вашему мнению, кто из подозреваемых мог организовать нападение на главного свидетеля Крестовского? – Спрашивает Савина. – Да любой из них, – сообщает Чуркина, – Через своих адвокатов. Ляхов выложит любую сумму, чтобы устранили Васю «Креста». Да и Минин мог. Только поймать их будет сложно. – Что посоветуете сделать? Чуркина, не торопясь, пьет кофе из чашки: – Прежде всего, нужно спрятать Крестовского. Киллер не остановится. Далее: необходимо усилить охрану. Двоих-троих он обойдёт налегке. Ну, а когда поймаете киллера, можно попытаться узнать, кто заказал Васю «Креста». И одна сотая процента, что он ответит. Но всё же попытаться стоит. – Понятно. Спасибо, что зашли. Чуркина отставляет пустую чашку и поднимается. – Спасибо за кофе. Не провожай, дорогу я знаю. 20 Соловец сидит за столом. Волков, уткнувшись в бумаги, пишет очередной отчёт. В кабинет входит Чердынцев. – Георгиевич, сводка за сутки пришла, – говорит он, – Вам отдать, или сразу Фирсову нести? – Оставь, я просмотрю. Чердынцев кладёт листок на стол и собирается уходить, но его останавливает Соловец: – Дымов не появлялся? – Нет, – отвечает Чердынцев, – Как утром ушёл, больше не было. – Придёт, скажи, чтобы ко мне обязательно заглянул. – Хорошо, – кивает дежурный и выходит. Соловец берёт со стола сводку. – Так, Слава, сейчас узнаем, что интересного произошло за сутки, – читает вслух, – «В 20–00 в ресторане «Олимп» на свадьбе гражданин Курелёнок устроил драку с женихом, гражданином Пустобреховым… И здесь свадьба с дракой! – Правильно, – произносит Волков, – Какая же свадьба без мордобития? – «В 23–00 в Кировском районе, – продолжает читать Соловец, – муж в порыве ревности зарезал свою жену…» Они издеваются надо мной, честное слово. – Не принимайте близко к сердцу, Георгиевич, – Волков удивленно смотрит на Соловца, – Каждый день такое происходит. Если так переживать, вас надолго не хватит. – Нет, Слава, ты только послушай это! – Возмущается Соловец, – «От гражданки Соловьёвой А. Н. поступило заявление об изнасиловании. Она требует, чтобы молодой человек, который изнасиловал её, немедленно женился на ней». – Ну, правильно. – Что же тут правильного? А если он не хочет? – Я тебя, Георгиевич, не пойму, – пожимает плечами Волков, – Тогда лучше в тюрьму? Соловец задумывается. Потом вскакивает из-за стола и ходит по кабинету. – Они сами нас провоцируют. Почему они по квартире в одной рубашке бегают. – Кто бегает? – Следит за ним Волков. – Есть такие бесстыжие особы, которые малолетних ребят совращают. Звонит телефон. Волков снимает трубку. – Убойный отдел. Майор Волков слушает? Георгиевич, тебя. Соловец берёт трубку. – Соловец у телефона. – Олег, это я, – слышит он голос жены. – Что делает наследник? – Они ушли, – отвечает Юлия. – С каких это пор ты его называешь во множественном числе? – Иронично произносит он. – С сегодняшнего утра, потому что их у нас стало двое. – Быстро ты согласилась, – осуждающе говорит Соловец. – А у нас есть альтернатива? – Спрашивает она. – Есть. – Хотела бы я знать: какая? – Запретить, – категорично отвечает он. – Глупо. Последние слова жены взрывают его. – Я её выведу на чистую воду. Это она его изнасиловала и теперь заставляет жениться. – У тебя всё в порядке с головой? – Я против того, чтобы Степан женился, не закончив института, не став на ноги. Я хочу знать, кто такая эта Саша Чуркина, откуда, кто её родители? Волков удивлённо смотрит на Соловца. 21 Генерал Баринов и Фирсов сидят в кабинете. – Вот видите, полковник, – хвалит генерал, – Если ваши сотрудники хорошо выполняют свою работу, я и похвалить могу. Молодцы. Ничего не скажешь. Второй раз отразили нападение без потерь. – Рады стараться, товарищ генерал, – удовлетворенно отвечает Фирсов. Баринов поднимается на ноги и ходит по кабинету, заложив руки за спиной. – За это, конечно молодцы, а вот за то, что упустили преступника, мне придётся объявить им выговор. – Но они рисковали собственной жизнью? – Пытается вступиться за своих ребят полковник. – Такая у нас работа, полковник. Рисковать, что бы бандита задержать. – Задержим. – Это вы мне в прошлый раз обещали, – не довольно произносит Баринов, – А воз и ныне там. Что думаете делать дальше? Ждать пока киллер ещё раз нападёт? – Что вы предлагаете? Баринов садится рядом с Фирсовым: – Васю «Креста» нужно спрятать. Надёжно. Там, где его никто не найдёт. – Но ему необходим медицинский уход, – возражает полковник. – А вы подумайте, чтобы совместить и то, и другое. На то голова и дана, чтобы думать. Генерал Баринов надевает фуражку и идёт к двери. У двери поворачивается. – И помните, третий раз может не повезти. Баринов выходит из кабинета. Фирсов снимает трубку и набирает номер. – Олег Георгиевич, все собрались? – Все, – отвечает Соловец, – кроме тех, кто охраняет Крестовского. – Тогда я иду. 22 В кабинете Соловец, Волков, Дымов и Савина. Входит Фирсов. – А теперь рассказывайте, что задумали? – Есть предложение перевести Крестовского в частную клинику, – предлагает Волков. – И что здесь такого? – Геннадий Антонович, о нахождении Васи «Креста», – рассказывает Волков, – знали считанные люди. На лицо новое нападение. Значит, кто-то сливает информацию тем, кто охотится на него. – Интересное предположение, – кивает Фирсов. – Мы предлагаем не ждать нового покушения, – продолжает Волков, – а самим его спланировать. – Как это? – Нам нужно организовать утечку информации о перевозке Крестовского в средства массовой информации. Мол, так и так, Вася «Крест» пошёл на поправку и должен пройти курс реабилитации в частной клинике. Об этом сразу станет известно всем заинтересованным лицам: деду Ивану, Ляхову и Минину. И киллер клюнет. Он обязательно воспользуется возможностью напасть во время транспортировки. А мы подготовимся к встрече. – На живца, выходит, будем киллера ловить? – Спрашивает Фирсов. – Можно и так сказать. – А Крестовский не против «наживкой» стать? – А мы ему не скажем. Фирсов поднимается: – Хорошенько всё продумайте и действуйте. Одобряю. Полковник поворачивается к Соловцу, который сидит, нахмурив лоб. – Георгиевич, ты чего такой? Случилось что? – У него сын женится, – объясняет Волков. – Так он же ещё ребёнок несовершеннолетний, – говорит Фирсов, – Ему, по-моему, четырнадцать. Соловец вздыхает: – Было. Четыре года назад. – Ну, тогда другое дело, – улыбается полковник. – Да рано ему ещё женится! – Возражает Соловец. – Это как посмотреть. Может уже и поздно. Соловец поднимает на Фирсова голову. – Что вы имеете в виду? – Может она в положении, – говорит тот. – Каком положении? – Не понимает Соловец. – Беременная, значит, – сообщает Фирсов, – Рожать скоро. Вот они и торопятся. – Беременная? – Переспрашивает расстроенный Соловец. – А что здесь такого? Дело молодое, – машет рукой полковник. Соловец обессилено садится на стул. Фирсов поворачивается к Волкову. – Помощь ОМОНа понадобится? – Нет, товарищ полковник, – отвечает тот, – Сами управимся. – Вот и хорошо, – кивает полковник, – Работайте, а я пойду на телевидение позвоню. У меня там знакомый журналист есть. Он меня давно просит интересную информацию сообщать. Вот и порадую его. Фирсов выходит. Соловец бросается к телефону. Нетерпеливо, набирает номер. – Алло, Юля. Я понял. Она беременная. 23 Дверь открывается. В квартиру входит Юлия. Из комнаты выглядывает Степан. – О! Ма, чего так рано? – Я на обед прибежала, – говорит она, – Вас же покормить нужно. – Мы бы и сами управились. Требовательно звонит звонок. Юлия открывает дверь. На пороге стоит Соловец. Она удивлена его раннему приходу: – А ты чего пришёл? Соловец входит. – Я что, не могу прийти пообедать дома? – Ты никогда этого не делал. – А вот с сегодняшнего дня начал. Он медленно проходит мимо комнаты Степана, заглядывает в неё. – Здравствуйте, детки! – Привет, па! – Здоровается сын. Соловец расплывается в улыбке. – Чем занимаетесь? – Читаем. Соловец входит в комнату. – Что читаем? – Книжки. – Какие? – Интересные, – отвечает Степан. – Хорошее занятие, – хвалит Соловец, подходит к Саше и начинает незаметно рассматривать её живот, – Родители знают, что ты у нас? – Да, – говорит Саша. – Мы час назад звонили маме, – добавляет Степан. – И она не волнуются? – Она Степе доверяет, – произносит девушка. – Да? – Удивляется Соловец. Юлия заглядывает в комнату. – Быстро всем мыть руки и за стол. Соловец первым идёт в ванную. – Ма, а можно мы здесь поедим? – Спрашивает сын. – Как хотите. Юлия идет в кухню. Следом за ней в кухню входит Соловец. Юлия ставит еду на поднос. – Ты видела? – Тихо спрашивает он. – Что? – У неё есть живот, – сообщает Соловец. – У тебя тоже. Он смотрит на свой живот и быстро втягивает его, выдохнув воздух. – Я не это имел в виду. – Садись есть, – говорит Юлия, берёт поднос и идёт в комнату к Степану. Ставит поднос на стол, – Кушать подано. Степан и Саша поднимаются со своих мест и подходят к столу. Юлия незаметно рассматривает живот у Саши. Когда дети усаживаются, Юлия выходит в кухню. – Ну? Видела? – Интересуется Соловец. – Нет. – Разве у нормальной девочки такой живот? – А какой должен быть живот у девочки? Он не знает, что ответить. – Не знаю. – Если не знаешь, нечего говорить. Соловец ест. Юлия сидит, задумчиво глядя в окно. – Ты чего не ешь? – Задает вопрос он. – Нужно пригласить её родителей на выходные к нам. – Зачем? – Как зачем? – Удивляется она, – Познакомится с будущими родственниками. – Их сначала найти нужно, – вздыхает Соловец. – Вот ты и найди, – предлагает Юлия, – Кто у нас самый главный сыщик? Ты или я? 24 Савина сидит за компьютером. За спиной у неё Соловец. – В городе Санкт-Петербурге проживает 253 человека с фамилией Чуркин, – сообщает она, – В пригороде 742. – Меня все Чуркины не интересуют, – уточняет он, – а только те, у которых есть дочь Саша. – Это сужает поиск. – Вот и ищи. В кабинет входит Чердынцев. – Разрешите войти? – Боря, не отвлекай, – кривится Соловец, – Нам некогда. Что ты хотел? Дежурный расплывается в благожелательной улыбке: – Я пришёл поздравить вам с прибавлением в семействе. Соловец удивлённо смотрит на него. – Откуда ты знаешь? – Мне позвонил дежурный Красногвардейского РУВД и сказал, – сообщает Чердынцев. – А он откуда знает? – А ему из отдела по борьбе с наркотиками по секрету рассказали. Соловец медленно опускается на стул. – Господи! – Не переживайте, Георгиевич, – успокаивает его дежурный, – Это же радость большая. А кого ждёте? Мальчика или девочку? Сейчас техника сразу определяет пол ребёнка. – Тебе это зачем? – Интересно, – говорит Чердынцев, – Да и ребята из Выборгского и Калининского района интересуются. – А они откуда узнали? – Настораживается Соловец. – Это я с ними вашей радостью поделился. Соловец вздыхает: – Спасибо, Боря, ты настоящий друг. Звонит мобильный телефон. Соловец вынимает трубку. – Слушаю? – Олег Георгиевич? – Спрашивает женский голос. – Да. – Это вас беспокоит Чуркина Лидия Михайловна. 25 В машине прикрытия сидят Дымов и Волков. Волков говорит по рации: – У нас всё спокойно. Можно выносить. Из здания больницы Крымов и Рыданов, одетые в белые халаты, вывозят на носилках Васю «Креста». Савина, изображающая врача, руководит процессом. Они останавливаются у машины скорой помощи и начинают загружать больного. За их действиями следит мотоциклист, находясь за углом соседнего здания. На голове у него надет шлем с темным стеклом, закрывающим всё лицо. – Движение пошло, – произносит Волков, – Коля, ты ничего не видишь? Дымов крутит головой по сторонам. – Пока всё спокойно. Загрузив Васю «Креста», Крымов садится в салон машины скорой помощи. Рыданов устраивается на место водителя, а Савина – рядом с ним. Не торопясь, скорая помощь выезжает на улицу. Машина прикрытия пристраивается сзади. – Коля, не приближайся. Держи дистанцию, – просит Волков, – Мы не должны его спугнуть. – Понятно. – Он, наверняка, наблюдал за погрузкой. – Само собой. Машину прикрытия обгоняет мотоциклист. Поравнявшись со скорой помощью, он несколько минут едет рядом. Потом резко увеличивает скорость и скрывается за поворотом. – Ты видел? – Спрашивает Волков. – Это он, – кивает Дымов. – Клюнул. – Ну, теперь поехали. Следующий перекрёсток скорая помощь проскакивает, включив сирену. Машина прикрытия останавливается на красный свет светофора. Дождавшись, когда зажжется зелёный, машина срывается с места и мчится по улице. На следующем квартале Дымов догоняет скорую помощь. И снова их обгоняет мотоциклист. И снова он немного едет рядом со скорой помощью и мчится вперёд. 26 Скорая помощь заезжает во двор частной клиники и останавливается у двери в приёмный покой. Машина прикрытия тормозит у въезда. Рыданов и Крымов принимаются выгружать раненного. Во двор влетает мотоциклист. Резко развернув мотоцикл, он останавливается прямо перед носилками, выхватывает из-за пояса обрезное ружьё и два раза стреляет в Васю «Креста». Бросает ружьё и, взревев мощным движком, мчится к выезду.

Конец ознакомительного фрагмента.