Шрифт:
Она всего этого достигла сама, думал он, наблюдая за игрой света на ее щеке. У нее есть слава, удача, деньги, красота. Достаточно, чтобы заполучить любого мужчину, только пальцем помани.
А может, ей вовсе и не нужен любой. Может, там, на тихоокеанском берегу, ее ждет парень, которому досталось ее сердце, о котором она думает по ночам и мечтает, чтобы он лежал с ней в той постели, которую она когда-то делила с ним, с Джо. Впрочем, какое ему дело. Он разлюбил Кристину в ту ночь, когда она ушла. А теперь надо было прекратить ее желать.
Грузовик с необходимым офисным оборудованием уже поджидал Кристину у дома, когда они вернулись из супермаркета. В конце концов оставалось еще немало сфер в ее жизни, где она чувствовала себя хозяйкой. Она сделала из себя идиотку в Шон-Райте и сейчас изо всех сил старалась доказать себе и другим, что та слабость была случайной.
– Что делать с продуктами? – спросил Слейд, когда она выпорхнула из машины.
– О, делайте что хотите, – через плечо бросила она, направляясь к грузовику. – Хотите – замораживайте, хотите – варите, тушите, жарьте.
У нее было полно дел, куда более серьезных, чем занятие домашним хозяйством. Ее ждал рабочий стол, факс, новенький, с иголочки, компьютер. Пришлось потратить два часа лишь на то, чтобы найти для ее рабочих принадлежностей надлежащее место. Грузчики по ее распоряжению принесли компьютер и принтер в спальню, затем собрали установку, включающую факс, копир, телефон и автоответчик, и занесли в гостиную.
– Думаете с помощью этого устройства получать самые горячие голливудские сплетни, миссис Кэннон? – спросил один из рабочих, включая факс.
– Надеюсь, – ответила она, подписывая счет за поставку.
– Вот это работка, – продолжал рабочий, возвращая Кристине копию квитанции. – Все, что вам нужно, это сидеть и ждать, пока кто-то другой не сделает такого, о чем вы могли бы поговорить.
– Да уж, работа не пыльная, – стараясь оставаться вежливой, ответила Кристина.
Говорят, работа только тогда и называется хорошей, когда не видно, с каким трудом она дается. Иногда ей всерьез хотелось зарабатывать на жизнь копая рвы. По крайней мере тогда люди бы видели размеры труда.
– Отличный факс, – констатировал Джо, войдя в гостиную с банкой пива в правой руке и громадным сандвичем в левой. – Здорово. Я беру на себя расходы на бумагу.
Слейд показался в дверях с бутылкой «Доктора Пеппера» и круассаном, густо намазанным клубничным джемом.
– Кристина, дорогая, ты не будешь возражать, если на твой факс придет несколько сообщений и для меня? Я дал твой номер кое-кому из своих знакомых.
– А как насчет тебя? – спросила Кристина у Марины, которая примостилась на подоконнике со стаканом чая и яблоком. – Полагаю, ты захочешь научиться работать на компьютере, чтобы посылать домой сообщения с моего модема.
– Я уже умею работать в трех редакторских программах, – спокойно ответила Марина, – и буду вам весьма благодарна, если вы позволите мне использовать ваш компьютер.
Кристине стало неловко за свой тон.
– Как-нибудь договоримся, – сказала она куда любезнее.
И снова мимолетная улыбка осветила невыразительное лицо девушки, на миг превратив ее в красавицу.
– Спасибо, – ответила Марина.
– Всегда к вашим услугам, – сказала Кристина.
Джо посмотрел на Слейда, который выглядел так же озадаченно, как и он сам.
– Женщины объединяются, – сказал Джо. – И к чему это нас приведет?
Кристина бросила на него свирепый взгляд, Джо ответил самой невинной улыбкой. Слейд быстренько сделал несколько снимков: бывшие супруги – свирепый взгляд и невинная улыбка. Кристина с досадой отвернулась от всевидящего ока фотоаппарата. На мгновение она представила себя в шкуре принцессы Ди, загнанной британской прессой. Что она чувствовала? Изнеможение? Отчаяние? Беззащитность?
– Паршиво чувствуешь себя, да, Крис? Кристина едва не подпрыгнула, услышав над ухом знакомый голос бывшего мужа.
– Не понимаю, о чем ты.
– Прекрасно понимаешь. Все думаешь о папарацци, да?
– Ни о чем я не думаю, разве что о том, почему позволила тебе остаться в доме со мной.
– Ничего не поделаешь, дом – наша совместная собственность. Расхлебывай последствия своего же решения.
На следующей неделе Кристине пришлось в должной мере оценить опрометчивость своего шага. Четверо взрослых людей, каждый со своими привычками и особенностями, – это было слишком даже для такого большого дома, как тот, в котором они жили.