Б.: Что именно?

Кр.: Я весь – энергия, и существует только скорлупа, а время прекращается. Если взять только это, оно кажется таким…

Б.: Я понимаю, что если мы тут остановимся…

Кр.: То это все.

Б.: Я думаю, что это действительно проясняет причину всего хаоса, всей запутанности.

Кр.: Безусловно. Итак, конец есть начало. Но что есть начало? Ведь начало также предполагает время.

Б.: Не обязательно. Как мы сказали, возможно движение вне времени.

Кр.: Вот почему я хочу это прояснить.

Б.: Да, но это трудно выразить. Это не вопрос статичности, пребывания в неподвижности, но в каком-то смысле это движение не обладает порядком времени. Я думаю, мы должны были бы теперь так это сказать.

Кр.: Да. То есть мы воспользуемся словом «начало», но лишим его времени.

Б.: Да, потому что конец и начало не предполагают определенного времени. Фактически они могут относиться к любому времени или ни к какому вообще.

Кр.: Безвременье.

Б.: Да, верно, безвременье.

Кр.: И что тогда имеет место? Что происходит? Не со мной, не с моим мозгом. Что происходит?

Б.: Вы имеете в виду энергию?

Кр.: Мы сказали, что когда отвергается время, остается ничто. В итоге этого долгого разговора ничто означает все. А все – это энергия. И мы тут остановились. Но это ведь не конец.

Б.: Нет.

Кр.: Это все. Это не конец. Что же тогда происходит? Думаю, нам надо прерваться до завтра. Мне хочется развить эту тему, но нам лучше отложить это до завтра.

Б.: Хорошо.

Кр.: Это созидание?

Б.: Да, что-то в этом роде.

Кр.: Но созидание – не в смысле творчество, как, например, литература.

Б.: Хорошо бы обсудить, что мы имеем в виду под созиданием.

Кр.: Сделаем это завтра.

1 апреля, 1980

Охай, Калифорния.

Кришнамурти: Надеюсь, вы хорошо отдохнули. В нашей прошлой беседе мы говорили, что время – это конфликт.

Бом: Психологическое время.

Кр.: Время – враг человека. И этот враг существует с начала человечества. Мы спрашиваем, почему человек в начале своего пути совершил «неправильный поворот», пошел по «неверному пути»? А если так, то возможно ли вернуть его на правильный путь, идя по которому он может избежать конфликта? Потому что, как мы вчера сказали, внешнее движение – это то же самое, что и внутреннее. Не существует разделения на внутреннее и внешнее. Это одно и то же движение. И мы спрашиваем, серьезно ли мы озабочены и полны страстной решимости направить человека по правильному пути, чтобы он жил вне времени, но сохранил знание о внешних вещах. Религии, деятели в сфере политики и образования не достигли в этом успеха, их это никогда не интересовало. Вы с этим согласны?

Б.: Да. Я думаю, что религии пытались говорить о вечных ценностях за пределами времени, но они в этом как будто не преуспели.

Кр.: К этому я хотел подойти. Для них это было идеей, идеалом, принципом, ценностью, но не действительностью.

Б.: Хотя некоторые из них заявляют, что для кого-то из них это реальность.

Кр.: Но дело в том, что большинство религиозных людей нашло свою опору в вере.

Б.: Да.

Кр.: Они нашли опору в принципе, образе, знании, в Иисусе, в чем-то одном или другом.

Б.: Да, но если вы рассмотрите все религии, скажем, различные формы буддизма, то они пытаются в каких-то пределах говорить то же самое, что говорите вы.

Кр.: В каких-то пределах, но то, что я пытаюсь выяснить, состоит в следующем: почему человек никогда не поворачивался к этой проблеме лицом? Почему мы не сказали: «Давайте покончим с конфликтом»? Вместо этого мы его поощряли, потому что через конфликт мы думали прийти к прогрессу.