Как только наш транспорт остановился, бойцы мигом высыпали наружу, укрываясь за высокими штабелями строительных материалов. Я выполз последним, с удовольствием размяв затёкшие конечности. В руках покоился короткий тактический дробовик — самое то с моими вечно подрагивающими руками. С такого на короткой дистанции легче попасть, чем промахнуться, в чём кое-кто уже успел убедиться лично.

Ребята Цоя предпочли всё те же старые добрые «Вихри» с глушителями. Один только Стриж, руководивший расчисткой коллектора, оказался вооружён штатным пистолетом. Но это, скорее, от нехватки рук. На нём и так немало всяческой аппаратуры висело, и в бой он не собирался.

Освободившиеся спецы шустро заняли наше место в минивэне, а изображающий покупателя агент вместе с работниками торговой точки направился в противоположный конец склада подбирать ещё что-то из ненужного. Пока всё шло по плану — сигналов в службу охраны не поступало, и вокруг царила сонная тишина буднего дня.

Свинцово-серое небо снова принялось ронять редкие хлопья рождественского снега, но сюда, под сплошной высокий навес из металлопрофиля его практически не заметало. Стараясь ничем не бряцать, мы по одному начали спускаться в тоннель. Меня от нетерпения уже потряхивало, но спешить в таких делах не стоит, меньше потом следователи смеяться будут.

В целом, я понимал, почему агентство до поры не стало привлекать слуг закона — от них будет больше вреда, чем пользы. Деятельность «Призраков» не могла существовать без прикрытия откуда-то сверху, иначе их бы давно уже раскрыли. И ничего из того, через что мне пришлось пройти, не произошло бы…

Пусть я давно уже устал злиться на извечно слепую Фемиду, зубы сами собой заскрипели от плохо сдерживаемой злости, а на скуле заныл плохо заживающий рубец. Сколько у меня ранений до этого было — не перечесть, но этот шрам являлся самым болезненным из всех.

Внизу было тесно, сыро и отчётливо пованивало плесенью. Кое-где ледяная вода, которая вскоре вольётся в местную речку-Вонючку, доставала до щиколотки. Но эти мелкие неудобства меркли в сравнении с теснотой, в которой приходилось двигаться к заветному повороту. Клаустрафобу здесь конец бы и настал — даже при том минимуме экипировки бойцы иногда застревали и проталкивались дальше лишь при помощи товарищей и такой-то матушки.

Мои усохшие габариты позволяли даже изредка дышать, поэтому узкие места я преодолевал без проблем.

Шедший первым Стриж при помощи миниатюрного резака мигом расправился с петлями, которые неосмотрительно располагались с внутренней стороны. Хорошо, что владельцы крематория не стали менять конструкцию, ограничившись лишь системами обнаружения. Дальше в ход пошёл гидроклин, без труда отжавший металлический люк в сторону, и только потом специалист спустился вниз, дав остальным дорогу.

Наступил самый тонкий момент проникновения. Если сейчас выбирающихся бойцов засекут, то весь план операции можно скрутить в трубочку и засунуть куда подальше. Достаточно одной удачно брошенной гранаты, чтобы атака захлебнулась, не говоря уже о более изощрённых средствах обороны. Увы, никакой информации по дополнительному вооружению охраны у нас не было, поэтому пришлось идти на риск. Впрочем, не в первый раз.

Единственным нашим прикрытием являлось звено дронов, паривших на приличной высоте. К сожалению, они могли наблюдать лишь за передвижениями во внутреннем дворе, а вот основное здание и даже каптёрка у ворот были скрыты от наблюдения. Спецы могли лишь с уверенностью подтвердить, что возле люка никто не дежурит, и на этом всё.

Цой вышел на поверхность первым, за ним ринулись остальные, расходясь по территории согласно обговорённой схеме. Одна пара сразу же ринулась разбираться с охраной, а остальные, включая меня, поспешили к пожарному входу. Тут уж не до сантиментов с обхаживанием охранных систем — всё должен был решить стремительный натиск. Благо, интересующее нас здание большими размерами похвастаться не могло. А сигнал тревоги, если таковой пошлют, должны перехватить технари, врубившие «глушилку».

Поэтому, пока не начнётся интенсивная стрельба, никто даже не поймёт, что здесь творится. В отличие от того же кино, она не длится долго, и у нас будет время разжиться информацией в том или ином виде.

С другой стороны — могло случиться всё, что угодно. Это не очередной перевалочный пункт, а целый координационный центр, управляющий операциями не только в нашем городе, но и в целом регионе. А что, вполне неплохо устроились ребята. И к траурно-чёрным грузовикам все привыкли — вози в них, что хочешь. И от улик, включая неизбежные в их работе трупы, избавляться очень даже удобно. Килограммом золы больше, килограммом меньше — кто там заметит?

Проблемы, как обычно, начались ровно с первой же минуты, как мы выползли из коллектора.

Едва только Стриж отпер резаком дверь, как на связь вышла пара бойцов, занявших сторожку:

— Цой, беда. Охрана холодная.

— Давно? — отрывисто спросил командир, подав знак всем нам замереть.

Примерно час назад отсюда вырулил вполне обычный погребальный кортеж, за которым увязалась машина наших «наружников» и тогда ребята в чёрной форме были вполне себе живы, все четверо. Больше никто не въезжал и не выезжал.