Но это все были слухи. В реальности никто не сомневался, что на канале новая метла по-новому мести будет. Стали говорить, что грядут радикальные преобразования. Мы-то у себя, выпуская скромную программу для детей, полагали, что эти бури наверху нас не затронут. Но вот меня безо всяких особо примет и прогнозов коснулись.

Не успели похоронить всеобщего любимца, как закрыли эфиры. Но это полбеды.

Намного хуже, что сразу потом «закрыли» и меня.

Так что дел на службе, кроме сбора вещей и сидения в баре с кофе, не было. Совсем не приходить было нельзя – за прогул уволить могут. А так оставалась единственная радость – при расчёте выплатят все задержанные за два месяца деньги. Народ в редакции даже посмеивался – дескать, надо уволиться, чтобы бабки наконец-то получить. Зарплату нам при прогрессивном молодом руководителе задерживали с завидным постоянством.

Резонов оставаться в конторе не было. Надвигающийся общеженский праздник тотальной мужской пьянки был не для меня. Слушать елейные сочувствия уже бывших коллег – не интересно.

Правда, и дома особо дел не было. Хотя побездельничать, ни о чем не заботясь, тоже дело достойное! Будь на моем месте женщине, она бы тотчас подумала бы об уборке. Но я отогнал эту мысль напрочь. Косметический порядок я в доме поддерживал, а о капитальном «шмоне» даже заикаться не хотелось! Вот когда совсем совесть и мама, которая периодически навещала берлогу непутевого сыночка, заест, тогда сдамся. Но совесть пребывала еще в зимней спячке, а мама редко ко мне наведывалась! Так что вариант связать освободившееся время с пылесосом и половой тряпкой был отвергнут с негодованием!

Ездить я предпочитал по небольшим улочкам и переулкам. Так экономилось время, и была возможность не попасть в уже намечавшиеся в нашем городе первые заторы и пробки. Но, разумеется, совсем избежать проездов по магистралям не удавалось.

И вот, повернув с переулка на шоссе, я увидел на обочине ЕЁ.

Обычно, когда замечаешь девушку, первое на что смотришь – на ноги. Даже если они спрятаны в джинсы или широкие брюки. Здесь ноги были открыты. Но в глаза бросилась пушистая рыжая шуба. Или, правильнее сказать, светло-коричневая? А может, как-то по-другому? Не знаю: плохо я понимаю в мехах. Но её шубка бросилась мне не своим цветом, и даже не покроем, а тем диссонансом, которым она была посреди тающего темного снега и наглых ручьев, которые стремились не оставить ни одного сухого места. Вот и эта девушка стояла посреди ручейка, от которого её не очень спасали модельные сапоги на высоченных шпильках. Она как-то совершенно безнадежно голосовала.

Машины днем не торопились останавливаться на поднятую руку.

Надо сказать, что я не часто подвозил людей с улицы. Подрабатывать за баранкой нужды не было. И криминальная обстановка не располагала доверять незнакомым прохожим. Если и останавливался, то если это была девушка. По возможности, симпатичная. Цену не назначал. Давали деньги – брал. Обещали позвонить и встретиться – это сходило. Чаще всего обманывали. Но что с них, с ветреных, возьмешь?

Здесь был именно такой случай. Я притормозил, включив поворотники, и собирался уже подкатить к ней, как из-под моих правых колес, разбрызгивая талую воду, выскочила грязно-белая «копейка», видавшая лучшие времена, и подкатила к обочине.

Ну вот, хотел сделать доброе дело, а конкуренты опередили. Ну что ж, для меня это хобби, а кто-то на хлеб насущный зарабатывает!

Однако, «копейка» долго не задержалась и тотчас отъехала.

Я даже не успел отключить поворотник. Значит – судьба. Осторожно, чтобы не обрызгать девушку, я подкатил к ней. Опустил стекло пассажирской двери. Это был предмет моей гордости. Буквально на прошлой неделе поставил себе новомодный электропривод стекол. Правда, хватило только на передние двери. Но все равно горд был необыкновенно!

– «Щелчок», – сказала девушка, наклонившись.

«Щелковская», станция метро, была немного в стороне от моего маршрута. Я, собственно, так рассчитал путь, чтобы постоянный затор, который там у автовокзала возникает, объехать. Но, внимательно посмотрев на девушку, согласился:

– Садитесь!

Пожалуй, именно момент моего согласия и можно считать началом периода, когда я стал дураком!

Не надо быть большим аналитиком, что подвести я девушку согласился не для того, чтобы лишнюю копейку (тысячу рублей, учитывая масштабы нового времени новой России) срубить…

Но чтобы перейти от стадии меркантильно-сервисного общения к лирически-ознакомительному, надо было заговорить.

Скажу честно, изображать из себя крутого мачо, которые этак небрежно через губу бросает незнакомке: «Ну что детка, тебя удостоить своим вниманием и небольшой интрижкой», – мне не нравилось. «Детки» меня не интересовали. Мачизмом я сам давно не страдал. Роль брутального пацана – тем более не подходила.

С другой стороны, и на английского денди я мало походил. Поэтому фраза: «Неплохая сегодня погода, не правда ли?» – у меня прозвучала бы нелепо.

В чем опасность искусственности? Влез в чужую шкуру, будь добор и дальше играть заявленную роль. Врать короткое время легко. Врать постоянно – это либо позыв души (актер по призванию), либо профессия (например, разведчик нелегал), либо, наконец, способ выживания (попал к врагам, притворись, но выживи).

Сейчас ни один из вариантов актуален не был. Потому и не стоило напрягаться. Лучше отказаться от знакомства, чем вымучивать что-то несусветное. По мне, лучше – быть естественным. Получится – хорошо. Нет – так и суда не будет. Денежку заработаю, бензин на поездку окуплю.