Сильнее всего меня зацепила одна…

– Давным-давно, – начал Эверли, поглаживая Ниру по руке, – жил один молодой лорд по имени Рошер. Он был сильным воздушным магом и удачливым охотником. С самой юности ходил с деревенскими мужчинами в леса, да и вообще много времени проводил в деревне у подножья родительского замка. И однажды во время охоты увидел лежащую среди снегов бессознательную девушку. У неё была светлая кожа, белые волосы, бледно-голубые глаза. Её перенесли в деревню, вылечили. Она не помнила о себе ничего, кроме имени – Тазира.

– Тазира? Почти как твой род, – хмыкнула я.

– Ты права, – кивнул Эверли. – Но слушай дальше. Тазира и Рошер полюбили друг друга. Он не мог провести ни дня, чтобы не увидеться с ней, а она не чаяла своей жизни без него. Но когда молодому лорду пришло время жениться, его отец сам выбрал для него будущую супругу – дочь лорда из соседнего баронства. Рошер пытался отказаться, говорил, что любит Тазиру и женится только на ней. Но в итоге всё-таки смирился с волей родителей.

– Какая знакомая ситуация, – иронично протянула я. – Думаешь, ваша бы закончилась иначе?

– Арфелия, ты снова слишком рано делаешь выводы, – сказал он, бросив на меня укоризненный взгляд. – Не суди, пока не узнаешь всей истории. Так вот. Рошер женился и больше не приходил к своей любимой Тазире. Она смирилась с его выбором, хоть и продолжала любить его больше жизни.

И вот однажды во время стычки с воинами из диких земель в молодого лорда попало проклятие. Целители в один голос утверждали, что его невозможно вылечить. И лишь одна забредшая в деревню ведьма сказала, что его вернут к жизни воды горного озера, испитые из ладоней той, что была дана ему Богами.

В тот же день родители Тазира отвезли его самого вместе с супругой к ближайшему подходящему водоёму. Но сколько ни старалась молодая жена, сколько ни поила своего мужа, тому становилось только хуже.

Теперь я слушала его, затаив дыхание. Даже руки сцепила в замок, чтобы ничего ненароком не сломать, а то у меня бывают казусы, если сильно переживаю и забываю о контроле. А Эверли продолжал:

– И когда все уже отчаялись, к озеру подошла просто одетая деревенская девушка, в которой родители парня узнали Тазиру. Она опустилась на колени, взмолилась Светлым Богам и сказала, что готова отдать что угодно, чтобы Рошер жил.

Вдруг вода в озере забурлила, от неё повалил пар, а перед людьми появилась красноволосая женщина с пронзительным тёмным взглядом – Альма, Богиня ветров, покровительница севера.

«Готова ли ты отдать за него свою жизнь? Он будет жить, но ты уйдёшь со мной», – спросила она Тазиру. «Готова», – без сомнения ответила та. Потом зачерпнула рукой воду из озера и поднесла к губам своего возлюбленного.

Едва капли попали в его рот, он ожил.

– И что было дальше? – выдала в нетерпении.

– Рошер очнулся, обнял Тазиру, но та вдруг начала таять в его объятиях. Он пытался её поймать, удержать, но не смог.

«Она была твоим счастьем и твоим спасением, но ты сплёл линии жизни с другой», – сказала ему Богиня. А потом добавила: «Если бы вы были связаны магическим браком, я бы не смогла её забрать. Но вы сделали свой выбор. Ты – свой, а она – свой». И растворилась в воздухе вслед за Тазирой.

– Какая грустная история, – вздохнула я.

Эверли кивнул, явно довольный тем, какое впечатление произвел на меня его рассказ.

– С тех пор, Арфелия, то озеро никогда не замерзает, и даже в лютые морозы в нём горячая вода. Его назвали «Тазира», в честь той самой девушки. Говорят, у неё и Рошера был сын, которого они прятали от его родителей, и именно он стал основателем моего рода.

А ещё с тех самых пор лорды севера стараются жениться только по любви. Лишь отчаявшиеся найти свою судьбу заключают браки по расчёту. – И видя, как я удивлена, добавил:

– Вот такая легенда.

Ничего себе!

Значит, именно это он имел в виду, говоря, что я ничего не знаю о его семье и традициях его рода?

И всё-таки Эверли удивительный человек – так донести до меня истину, чтобы я не просто ему безоговорочно поверила, но ещё и слушала с открытым ртом. Чем больше его узнаю, тем сильнее понимаю Ниру. Да, в такого на самом деле можно влюбиться.

– То есть, если бы ты на самом деле решил жениться на Данире, никто бы не стал тебе запрещать? – спросила я.

– Да, но лишь в том случае, если бы убедились, что мы на самом деле любим друг друга, -ответил он, коснувшись губами запястья Ниры.