– - Считаете ли Вы себя новатором?

– - Нет, не считаю. Новаторство вообще категория вздорная. Рифмы у меня попадаются иногда хорошие, но считать их "новыми" бессмысленно, они взяты из языка, в котором всегда были.

– - Относитесь ли Вы критически к своему творчеству?

– - К тому, что я делаю? В достаточной степени. Иначе бы я этим не занимался.

– - Вы получили недавно одну из самых престижных Американских премий -премию Макартура. Вы стали теперь состоятельным человеком. Намечаются ли у Вас изменения в связи с изменением Вашего материального статуса?

– - Нет, я думаю, никаких. Я, как жил, так и живу, так и собираюсь жить. Менять я особенно ничего не стану. Ну может, дом себе куплю со временем. Это максимальная перемена обстоятельств.

<1981>

– ----------------

Феликс Медведев -- Иосиф Бродский

– - Почему вы сейчас не в Нью-Йорке, а в Саутхэдли?

– - Я преподаю здесь историю русской и английской литературы. Занимаюсь этим уже много лет.

– - Вы профессор?

– - Да.

– - А сколько у вас студентов?

– - По-разному, колледжи здесь небольшие. Иногда я читаю лекции двадцати студентам, иногда семидесяти.

– - Этим вы занимаетесь из-за финансовых проблем?

– - Финансовые проблемы отпали, мне нравится преподавать, читать лекции.

– - А что представляла собой ваша нобелевская лекция? Как происходило вручение Нобелевской премии?

– - О лекции в двух словах не скажешь. Если вы ее не читали, мои нью-йоркские друзья помогут вам приобрести полный ее текст. Премию мне вручали в Стокгольме, в городской ратуше. Я был одним из семи лауреатов в разных областях науки, искусства.

– - Я знаю, что на торжественный акт приглашаются друзья. Были ли они рядом в тот памятный день?

– - Друзья были. Но из Союза не смог приехать никто.

– - Вы довольны своей речью?

– - Как сказать? Вроде бы да.

– - Для вас получение премии было неожиданностью?

– - О ней говорили в связи с моим именем несколько лет. Хотя для меня она все равно неожиданность.

– - Сколько книг у вас вышло на сегодня?

– - Семь. С 1965 года.

– - Каковы их тиражи?

– - Представляю их только приблизительно. От десяти до двадцати тысяч каждая.

– - Вы довольны?

– - Не знаю.

– - А как вы относитесь к книгам о себе, их ведь тоже опубликовано не менее семи.

– - Отношусь к ним несерьезно.

– - Вы пишете по-русски или по-английски?

– - Стихи по-русски, прозу по-английски.

– - Вы следите за развитием современной советской поэзии?

– - К сожалению, я не вижу ее целиком. Я все-таки от нее отрезан. По-видимому, в ней участвует много лиц и картина обширна. Могу лишь назвать имена Кушнера, Рейна, Елены Шварц, кого-то еще... Величанского, Еремина, Кривулина... Но эти имена вам, наверное, почти ни о чем не говорят?

– - А как развивается русская эмигрантская поэзия?

– - Я назвал бы Кублановского, Лосева, Горбаневскую.

– - Вы встречаетесь со своими друзьями из России?

– - Виделся с Кушнером, Битовым...

– - Вы, конечно, знаете о первой публикации ваших стихов в журнале "Новый мир"?

– - Меня несколько удивила субъективность выбора. Стихи отобраны не самые лучшие, они не дают впечатления о моей работе. Ощущение, что гора родила мышь.

– - Не хотели бы вы издать сборник в советском издательстве?

– - Я не против. Рукопись готова. Нужны формальные договоренности.

– - Я слышал о каких-то ваших поэтических вечерах в Ленинграде. Так ли это?

– - Это легенда.

– - Вы наверняка читали произведения многих писателей и поэтов, возвращающихся сегодня из прошлого, из небытия. Кого, по-вашему, надо издать, кого еще забыли?

– - Мне кажется, надо издать собрание сочинений Михаила Кузмина, книги Вагинова, Андрея Платонова.

– - Что значат для вас друзья, единомышленники?

– - Я всегда доверял мнению двух-трех близких людей. Число это -- и необходимость в них -- вне отечества не увеличилось.

Иосиф Бродский заговорил о своем ленинградском друге поэте Евгении Рейне, человеке, у которого, как он сказал, многому научился. "Почти всему на начальном этапе. Он был моим метром, он был многим для меня".

– - Это было в пору молодости?

– - Да, конец пятидесятых -- начало шестидесятых годов.

– - Я слышал, что именно Рейн познакомил вас с Анной Андреевной Ахматовой?