Николя отличался ото всех присутствующих и высоким ростом, и одет был в черные брюки и яркую рубашку с пальмами в отличие от остальных, которые были в джинсах и майках, и даже выражением лица с высокомерной усмешкой, видимо, ощущая себя птицей высокого полета. Но, похоже, никто этого не замечал, принимая его за своего.

Собравшиеся наперебой стали рассказывать новоприбывшему о том, что это Николя принес им замечательные косячки, которые гораздо лучше, чем те, что они курили в прошлый раз. Николя на это улыбался, потом, дождавшись спада эйфории по этому поводу, как бы между прочим, предложил:

– Ну, у меня ещё есть отменная дурь, чуваки, угощаю. Халява, – подчеркнул он.

– У тебя есть ещё лучше косячки? – Захохотал догадливый Игорёк.

– Да нет, это получше – «снежок», – он кисло улыбнулся.

– Да? А что это? – спросил Игорек.

– Таблеточку проглотишь, и даже дымить не надо, как вы.

– Про таблетки мы знаем, а что такое снежок?

– Ты чё, не втыкаешь в расклад, брателла? – Сквозь зубы процедил Николя.

– Ладно, Игорек, брось дурить, как будто ты не в теме? Николя – секарь в своем деле. – Остановил его Лёвушка. – А чё? Давайте попробуем!

– Есть еще азот, амнуха – продолжал предлагать наркотики Николя, прикрыв глаза.

– Дед мороз, блин, подарки раздает, – Аристарх зло сплюнул и стал отказываться.

Аристарху не понравился «залетный хлыщ», как он его про себя окрестил, и раздражал его своим высокомерием. Лёвушка глянул на дружка как-то боком, возразил:

– Да, ладно, один раз можно, да еще и бесплатно.

– На халяву и дерьмо конфеткой будет, если жрать охота, – опять хохотнул Игорек.

– Ну, ты, лось, тормоз! – фыркнул другой, который сидел рядом.

– Дает природа всё нам на халяву, а мы взамен – отходы и отраву, – повторил Левушка фразу какого-то писателя, которого любил цитировать его отец.

– Нет, я не хочу, – отказался Аристарх, вдруг вспомнив, что договаривался о встрече с Ольгой, но не мог вспомнить, когда именно: сегодня или завтра, видение Ольги тенью пронеслось в сознании, уступив место реальности, в глаза ему бросился узор пёстрого ковра, который стал шевелиться змеями.

Все стали подвигаться к пальмам Николя, боясь, что снежка может не хватить.

Аристарх перекатился на четвереньки, пытаясь встать.

– Ты куда? – обернулся к нему Лёвушка.

– В сортир, – зло ответил он другу.

Про него тут же забыли, разглядывая то, что доставал из кармана гость.

Аристарх, качаясь, вышел в коридор, взял куртку и вышел в подъезд, не сумев придержать дверь, и та громко хлопнула. Несмотря на стук, из квартиры никто не вышел, Аристарх медленно спустился по лестнице, держась за перила. На улице он остановил такси и поехал домой.

Ольга в тот вечер простояла почти час, ожидая Аристарха, непрерывно набирая его номер. Ей казалось, что телефон уже раскалился от её непрерывных звонков, и ей уже надоело слушать одну и ту же бравурную мелодию на телефоне любимого, но Аристарх так и не ответил ей. Сначала у неё замерзли ноги, потом холод змейкой стал пробираться вверх по спине. Она начала ходить взад и вперед на небольшой для себя отведенной площадке, боясь уйти далеко, потом пританцовывать, но теплее не становилось. У неё не было обиды, щемило сердце, и что-то говорило ей, что Аристарх не мог просто не прийти к ней, что-то случилось. Потом она подумала, вспомнив о ребенке, что ей никак нельзя простужаться, и пошла к метро.

Аристарх добрался на автопилоте, не осознавая, куда и как идет.

Мать не спала, ждала сына. Увидев, что он в чужой куртке, качается, а потом и вовсе остановился, прислонившись к косяку, потому что у него не получалось открыть дверь в свою комнату, перешла в нападение.

Конец ознакомительного фрагмента.