Решив не городить лишнего, я выдал ту же версию, о которой «догадывались» магистр и графиня чуть ранее. Олм и Дьели пришли в неописуемый восторг от открывшихся перспектив. Если для толстяка это был шанс урвать большой кусок монарших милостей будущей королевы, то Дьели уже в открытую представлял себя в роли консорта. Краем глаза заметив, как на миг скривились графиня с магистром, я внутренне ухмыльнулся. К чему сюрпризы? Тем более что с наступлением ночи их будет у вас, хоть отбавляй. А до тех пор…

Остаток дня я провел в блаженном ничего неделании. Периодически через ментальную метку мне приходили отчеты от Тьеши. На ней были ворота, выходившие на другую сторону ущелья. К концу первой ночной четверти она должна была позаботиться о том, чтобы все рабы были в бараках за стеной. Кроме тех, которым нравилось их рабство. Такие тоже были, но их остальные невольники всячески сторонились. Когда люди и нелюди окажутся вне территории крепости, она должна разобраться со стражей и запереть ворота, чтобы никто не смог призвать на помощь «мясо в ошейниках». Конечно, внутри оставался еще двухтысячный гарнизон и шесть десятков монахов, но это такая мелочь. В памяти всплыли бандитские разборки на Земле. Эх, русские девяностые, какая ностальгия. Впрочем, эта ночь обещает быть даже веселее. Ведь что могли мне тогда противопоставить несчастные бандиты? Сегодня же придется сильно постараться, если не хочу раньше времени полностью лишиться печати. От предвкушения губы сами собой разъехались в клыкастой улыбке. К счастью, в этот момент возле меня не было никого, кто смог бы заметить эту «светлую» улыбку.

Начало первой четверти ночи. На стенах сменились караулы, сменились и уставшие от долгого поддержания светлых щитов монахи. Братьев было не так много, и они сменялись раз в двенадцать часов. С трудом ввалившись в казарму, они почтительно поздоровались и буквально рухнули на свои постели. Еще бы. После такого напряжения никакой святой не может быть важнее сна. Тем лучше. Ко мне почти никто не приставал, монашки едва ноги переставляли. Хотя четверо все же нашли в себе силы попросить благословения. К этому моменту я уже благополучно упростил заклинание, так что оделил всех желающих и отправил спать. Еще и сонным заклятием сверху добавил. Пошел обратный отсчет. Крепость засыпала. Я ждал. И где-то за стенами безмолвно ждало темное войско.

– Все рабы покинули крепость, – тихий ментальный голос льемы был ярок и невесом, словно искра, взлетевшая от костра. Впрочем, именно так и переводилось имя Тьеши. – Можешь начинать. Если кого и встретишь в ошейнике – руби подстилку без сожалений.

– Принял, – тихо выдохнул я ментальный ответ. – Жди сигнала.

Поправив опостылевшую рясу и отбросив от себя посох, я призвал духовный клинок. Меч был сейчас неотличим от своих железных собратьев. Он не сиял Светом, не сочился Тьмой, но одно свойство это оружие не утратит никогда. Духовное оружие существует для битвы с духами, а значит, все, кто сегодня погибнут от него, погибнут окончательно. Вместе с душами. Можно было бы взять другой, не столь ужасающий меч, но слишком серьезное дело мне предстояло, чтобы позволить себе сражаться чужим оружием. В эту ночь мои верные спутники – подлость и безжалостность. С этой мыслью духовный клинок пробил сердце первого спящего монаха. Чтобы оборвать жизни всей дневной смены, мне потребовалось около десяти минут. Убивать спящих – что может быть противнее? Ни жаркой схватки на грани жизни и смерти, ни ненависти врага, которой он окатывает тебя в поединке. Но это только начало, продиктованное рациональной необходимостью. От светлых братьев необходимо избавляться максимально быстро, не вступая с ними в схватку, иначе затея рискует сорваться.

А вообще, забавная ситуация. Обычно боги указывают пальчиком своим последователям в нужную сторону, приказывают там построить храм, а дальше смертные с выражением восторженных дебилов мчатся исполнять приказ своего божества. Надо захватить страну? Не вопрос, все во имя великого бога! Построить храм на территории врага? Как прикажет великий! Так какого аргарона я занимаюсь всей грязной работой лично?! Нужно построить храм? Так сходи, выбей с той территории врагов, и мы тебе его там построим! И почему у меня все через лярвину гузку?

Повздыхав очередному выверту судьбы, я оставил за спиной погрузившуюся в мертвенный сон казарму, запечатав Светом двери, чтобы никто раньше времени не обнаружил трупы. Пусть думают, что братья так устали, что подстраховались от визитеров и заперлись изнутри. В донжоне еще играла музыка. Графья веселятся. Коротко заглянув в банкетный зал, где происходила форменная вакханалия, я решил оставить их напоследок. Слишком много шума от них будет в перспективе. Пусть себе гуляют, пока есть такая возможность.

Тенью скользнув в знакомый по слежке за Цоришем проход, я остановился у резной деревянной двери. Сонное заклятье, после которого легким нажимом ноги открываю незапертую дверь. Как беспечно. Рабыня спит, накрытая заклятьем, а вот графиня окуталась светлым щитом и теперь внимательно рассматривает меня, даже не думая звать на помощь или бежать.

– Свет Светом не пробить, – язвительно заявила она, чуть искривив губы в кривой улыбке. – Уж что-что, а основы стихийных взаимодействий я знаю. Чем выше порядок взаимодействия со стихией, тем нерушимее наложенные чары. Равное или более слабое воздействие результата принести не могут. Чтобы полностью развеять твои иллюзии, «святой», скажу, что у меня древний артефакт защиты, созданный в эпоху богов одним из высших ангелов.

– Понятно, откуда такая беспечность, – ласково улыбнулся я женщине, пробивая мечом ее сердце вместе с наведенной защитой. – Глупая самоуверенность, смертная.

Графиня удивленно распахнула глаза, с миг постояла и рухнула к моим ногам. Пинком перевернув убитую на спину, я сорвал артефакт и сунул в карман. Стоит потом внимательно изучить вязь светлого заклинания. Впрочем, впереди ждал еще один источник знаний.

Покинув покои графини, я немного пропетлял по узким изгибающимся коридорам, но довольно скоро достиг покоев магистра. Проверив через следящее заклинание, на месте ли хозяин апартаментов, я, уже совершенно не стесняясь, вышиб дверь. Цориш среагировал молниеносно. Десятки многослойных сложносоставных светлых щитов окружили его таким плотным облаком, что у меня даже глаза заслезились от яркого сияния, которое стал испускать магистр.