Демоница, казалось, не знала усталости, а вот я выдохлась за пару минут. Пропустила удар, чудом увернувшись. Волосы выбились из пучка и упали на лицо. Наверное, я оказалась слишком близко к Яспере, потому что в следующий момент она с силой ударила меня в грудь ногой. Это было не запрещено пpавилами, но на моей памяти такими приемами пользовались толькo парни в спарринге. Девчоно обычнo жалели и уж точно никто, даже Уорд в поединке с Марсом, не переходил на примитивную драку.

Я не удержалась на ногах, больно упала на спину и выругалась, стиснув зубы. В позвоночник словно воткнули раскаленную вилку. На лице Ванджерии промелькнуло торествующее выражение, но тут же исчезло: я чудом удержала меч и не позволила ему коснуться земли.

– Хочешь поиграть, Деллин?
– Яспера улыбалась так, как улыбалась лиса перед тем, как сожрать колобка.

Из легких выбили весь воздух. Дышать получалось через раз. Наверняка будет хороший синяк.

– Ты долго этого ждала, - просипела я.

– О, поединок с тобой был единственным условием моего участия в этом балагане.

Наверное, на моем лице что-то отразилось, потому что глаза демоницы опасно блеснули. Соблазн посмотреть на Кеймана был невероятно огромный, но разборки с этой скотиной я решила оставить напоследок. Если выживу.

Острие меча оказалось перед моим лицом.

– Бросай меч, – скомандовала Яспера.
– Слышала, что сказал тренер? Или первая кровь или разоружение… будет обидно оставить тебе шрам на милой мордахе. Бросай.

Разжать пальцы. Просто ослабить хватку – и бoй окончен, преподы торжествуют и празднуют победу, Анабет не придется страдать от последствий бурного празднования. Разжать пальцы – и эта стерва уберет от меня свой меч и удовлетворится, наконец, победой.

Просто взять и сдаться на глазах у всей школы. Сдаться более сильному противнику. Простое решение, принять которое придется.

– Твоя проблема, Таара, что ты боишься бить в полную силу. Отбрось чувства, забудь,что я твой брат. Разбуди в себе ярость к противнику – тогда ты победишь.

корион улыбается и протягивает мне руку. Задница ноет от жесткого приземления, а меч вообще валяется где-то в стороне.

– Ну же, детка,ты ведь все умеешь. Мы сто раз тренировались, давай, покажи, на что способна. Представь, что я – то, что ты ненавидишь, найди в себе злость.

Я снова вскидываю меч, когда корион идет в атаку. Как послушная ученица, стараюсь отыскать в глубинах души эту ярость, о которой он говорит, но там только досада. Я не воин, можно потратить годы, как это сделал брат, и обучить меня всем премудростям поединков, но для настоящего боя внутри должен гореть особый огонь. А у меня, кажется, даже угольки не тлеют.

В очередной раз ловкая подсечка сбивает меня с ног. В грудь упирается острие меча, а брат, глядя сверху вниз, укоризненно качает головой.

– Ты не стараешься, Таара. Ты проигрываешь бой еще не взяв меч в руки. Я же вижу по глазам. Все думаешь, какой я умелый и насколько бесполезно тебе со мной тягаться. Нельзя сдаваться. Ты не способна на это. Ты сильнее, чем те, кто бросают мечи в надежде на пощаду.

Я смотрю на ступеньки замка, за спину кориона,и вижу Кроста. Муж стоит, облокотившись на перила, задумчиво смотрит за нашей тренировкой. Иссиня черные волосы собраны в тугую косу. Пожалуй, сейчас он особенно красив, но я вдруг с удивлением чувствую, как что-то в груди обжигает.

Его не было столько времени!

Воспоминания о брачном ритуале и первой ночи после него накатывают, как штормовые волны на песчаный берег. Он просто исчез наутро… я проснулась в новой комнате, кoторая должна была стать семейной, в одиночестве, а он исчез, наказывая меня за слабость, за нежелание этой проклятой свадьбы!

В ярости я отпихиваю меч брата рукой и вскакиваю на ноги.

С лица Ясперы сошла самодовольная усмешка, а в глазах появился опасный блеск.

– Хочешь играть дальше?

Я смотрела на демоницу, и видела попеременно, то ее,то Акориона, не понимая, где реальность смешивается с чужими воспоминаниями. Телом сейчас управляла не совсем я, оно словно знало больше, чем разум. Мой меч встречал удары Ясперы, наносил ответные, а я двигалась так, словно за плечами тысячи боев.

И в душе полыхала ярость, не имеющая ничего общего с реальными чувствами Деллин Шторм. Душа Таары, ее воспоминания и эмоции, отравляли меня, превращали – пусть даже на те несколько минут, что длился бой – в темную богиню.