— И не смотри на меня так! — сказала я.

— Киска! — выдохнул он.

— Тебя девочки заждались.

— Ляль, — начал он.

— Томас, не надо.

— Почему нет?

— Ты знаешь почему. У нас хоть и договор, но ты сказал что когда сама захочу-попрошу. Или твои слова уже ничего не значат?

— Значат. — ответил он. — Ляль, то что я сказал в столовой ты же знаешь что это не правда!

— Правда. Вот это как раз-таки правда. Ты всегда будешь гулять по своим подругам. Ты имеешь. Больше ничего. Так что сейчас у тебя похоть и голод.

— Да, киска, я страшно голоден и я этот голод не могу ничем упить. Ничего не помогает. Занимаясь сексом с другой я представляю тебя на ее месте.

— Это уже слишком. — сказала я.

— Ляль, да послушай ты. — попросил Томас.

— Нам не о чем говорить. Извини. Но тебе пора.

Он поджал губы и ушел, громко хлопнув дверью.

***

Том.

Ненавижу. И зачем я только рассказал? Зачем вообще вспомнил о том дне? Все перемешалось в голове. Думать нормально не возможно. Особенно если киса так близко. Но после признаний я заслужил ту боль, которую сейчас испытываю.

К киске я отправился домой чтобы упиться ею. После очередной девчонке мне снова стало тошно. Тошно от мысли что это не киса. Что на месте какой-то блондинки или брюнетки, не киса со мной. Да я поступил как последний мерзавец, но не могу я без нее. Лялька для меня как чистый воздух, вот как влияет, раз я уже не могу быть с девчонками. Раз она заняла мою голову. Пробралась под кожу.

Когда она открыла дверь ее глаза показывали удивление. Неожиданность.

— Ты что здесь забыл? — спросила она начиная злиться.

Я ничего не хотел ей отвечать и просто закрыв дверь прижал ее к стене и накрыл ее сладкие мягкие губы своими. Чтобы снова почувствовать вкус, чтобы упиться этой девчонкой. Но она не отвечала.

— Пожалуйста, Ляль. Пожалуйста.

И я снова тянусь к ее губам. Она в этот раз отвечает. Обхватывает мою шею. А ее ноги скрепляют замок на моих бедрах, давая почувствовать ее. Из-за этого она не много поднялась. Но это мне не мешало. Точно не сейчас. Я обхватил ее бедра и придерживал чтобы она не ушла. Снова. Снова не закрылась от меня. Я сильнее прижал ее к стене. Я целовал ее нежную кожу. Шею, ключицу, подбородок. Мне было ее мало.

В дверь постучали и мы не сразу смогли отпустить друг друга. Вот и настал момент, когда она отпустил меня. А все чертов курьер.

Когда дверь закрылась я смотрел на нее удивленно. Мне хотелось чтобы она сама сделала первый шаг.

— И не смотри на меня так! — сказала она.

— Киска! — выдохнул я. Не знаю что со мной, но она мне нужна. Очень. Вся, без остатка.

— Тебя девочки заждались.

— Ляль, — начал я. Я хотел сказать что никто мне больше не надо. Только она одна.

— Томас, не надо.

— Почему нет?

— Ты знаешь почему. У нас хоть и договор, но ты сказал что когда сама захочу-попрошу. Или твои слова уже ничего не значат?

— Значат. — ответил я. Нашла оружие против меня. Надо было тогда сказать это. Теперь вот мучайся. — Ляль, то что я сказал в столовой ты же знаешь что это не правда!

— Правда. Вот это как раз-таки правда. Ты всегда будешь гулять по своим подругам. Ты имеешь. Больше ничего. Так что сейчас у тебя похоть и голод.

— Да, киска, я страшно голоден и я этот голод не могу ничем упить. Ничего не помогает. Занимаясь сексом с другой я представляю тебя на ее месте. — чистая правда выливается из меня.

— Это уже слишком. — сказала она.

— Ляль, да послушай ты. — попросил я.

— Нам не о чем говорить. Извини. Но тебе пора.

Я поджал губы и ушел, громко хлопнув дверью. Не выслушала. На что я надеялся? На то что она выслушает и снова мы вернемся к нашим отношениям? Нет. Это точно не договор. Это больше. Это снова то чувство, когда я не могу без этого человека жить. Снова хочется для нее перевернуть все горы, но ради того чтобы она была счастлива. Чтобы она улыбалась своей сияющей улыбкой.

На следующий день перед столовой я стоял с друзьями во дворе, чтобы покурить.

— Ну… давай рассказывай. Ты ее уже поимел? — спросил Вадим.

— Пока нет. Не все так легко. Но пытаюсь. Девчонка отдается поцелуям, но сейчас другие у нас проблемы. — сказал я выдыхая дым из сигареты.

— Неужели вы втюрились? — со смешком выдавил Миха.

— Да пошли вы. Нет. — отрицал я. Она уж точно не любит. Никого эта девчонка не любит. И я это прекрасно знаю.

— Ладно. Но времени у тебя еще навалом.