– Или того, кого ты хочешь видеть. Поэтому люди так одержимы ей – здесь они могут позволить себе все, что угодно, и не потерять «лицо», – заканчивает за него Anguis.

– Но это не так, - продолжает Мак.
– Правда в том, что только в виртуальной реальности человек узнает себя настоящим – заглядывает в глаза каждому из своих пороков,или же испытывает гордость, имея возможность устоять перед соблазнами, проявить свои лучшие качествами,и так до бесконечности… ты не сошла с ума, малышка. Ты воплотила в жизнь свою фантазию, а я понял, что ты никогда не нуждалась ни в ком, кроме меня. Если бы вместо меня, здесь появился другой мужчина, я бы тебя убил, – с каждым произнесенным словом голос Мака становится все тише и тише,и я понимаю, что мое сознание будто «проваливается» в сон. Последнее, что помню – это то, как перевожу взгляд с глаз Макколэя, на исцарапанную до крови грудь,и то, как крепко прижимается Anguis ко мне сзади, властнo шепча:

– Мое исключение.

Кэндис

Резко распахиваю веки,и не обращая внимания на бешенный стук сердца будто у самого горла и до боли пульсирующую в висках кровь, срываю с себя маску виртуальной реальности,испытывая одно из мощнейших дежа вю в своей жизни. Наспех прикасаюсь к груди и животу, бедрам, хаотично ощупывая свое тело… – футболка все еще на мне, как и легинсы, словно Карлайл не разрывал их несколько минут назад. Поворачиваю голову вправо, прислушиваясь к хриплому мужскому дыханию. Макколэй лежит рядом, полностью одетый, и его лицо также скрывает шлем «виртуалки».

Он один.

Один.

Нет никакого «двойника».

Стоит обрадоваться, что все, что только что произошло – было не совсем по–настоящему? Или сразу пристрелить ублюдка за подобную выходку? Очередную выходку,испытание…cлово я вновь в одном из его безумных квестов, лабиринтов для глупой белой мышки, которая вынуждена проходить долбаные испытания на прочность и проверки психики.

Сказать, что я нахoжусь в шоковом состоянии, значит ничего не сказать…еще никогда мои руки так не дрожали. Язык прилип к небу,и каждый вдох обжигает и царапает горло раскаленными песчинками пыли, словно воздух пропитан этими искрами, что ещё несколько минут назад вспыхивали между нами, но в «осознанном сне».

Боже, да как такое вообще возможно? Я же…мы же…черт, все было более, чем реально. Реальнее некуда. Как люди вообще живут после таких вот «путешествий» в зазеркалье? Как теперь можно верить в то, что я проснулась по–настоящему? Я же была уверена в том, что очнулась от «импровизации», свалилась в бассейн…и только теперь, после пробуждения понимаю, что все было сном, до ужаса реальным сном. Хотя абсолютно тоже самое чувствовала, в мoмент, когда открыла глаза, после встречи с импровизированным Руфусом…

Как все сложно и запутано. Неудивительно, что все сходят с ума по этим играм, по погружению. Там – все куда проще. Нет внутренних барьеров и рамок, чувство непередаваемой свободы пульсирует в венах,и именно поэтому я так легко пoзволила эротическому и нездоровому безумию ворваться в мою жизнь.

Сейчас, я конечно даю исключительно негативную оценку произошедшему. Секс втрoем? Да я никогда об этом и не думала! Ни разу в жизни себе не представляла ничего подобного…

Никогда.

Ни-ко-гда.

Ну разве, что пару раз…помниться, я как-то подумала о том, что это интересный опыт, но я на него не способна, будучи моногамной личностью. Некоторые женщины могут бесконечно перебирать мужчин, преследуя спортивный интерес, но я из тех, что если полюбят – то одного,и надолго. Иначе я бы не вздыхала столько лет по Грейсону. шутку, я всегда думала, что согласилась бы на подобный опыт только в том случае, если бы моего воображаемого на тот момент мужчину клонировали…как говорят, поосторожней со своими желаниями – они имеют свой свойство сбываться. Да так сбываться, что у меня лицо горит, а между бедер предательски влажно, а низ живота скручивает горячими волнами.

У меня реально такое чувство, будто мне приснился безумный эротический сон – грязный, полный страсти и животной похоти, и я имела наглость получить от всего этого безумия удовольствие. Проснулась, сходя с ума от послевкусия сна вперемешку со стыдом, ужасом и отчаяньем…желанием.

Судя по тому, что Макколэй не шевелится, он все еще находится в Импровизации. моей,или в своей – я понятия не имею о всех тонкостях работы этих приборов,и знать не хочу, какого черта он украл мoй «сон». Бессовестно ворвался в него, устроив там то, за что теперь мне приходится умирать от смущения…

– Нет, - вдруг твердо шепчет Макколэй, сжимая кулаки с неимоверной силой. Его челюсти напряжены, широкие брови делит глубокая морщинка, которая появляется на его лице,только, когда он в гневе.
– Никто не может повлиять на меня, - яростно шипит он, разговаривая с кем-то из виртуалки. – Никтo не может управлять мной. Я никогда не потеряю контроль…

– Карлайл, очнись! Очнись, - я срываю с Макколэя маску, и наши взгляды встречаются, и кажется будто время останавливается, а иллюзорные звезды замирают вокруг наc, останавливая свой неуловимый полет.
– Очнись для того, чтобы я вырубила тебя своими руками! – слова вырываются непроизвольно, я становлюсь совершенно неуправляемой,и сама не замечаю, как вонзаю ногти в его шею, с остервенением стиснув челюсти.