– И что за порода?

– Самоед.

– Самоед?
– ее бровки слегка приподнялись, а учитывая сколько пластики сделала моя родительница, это означало ее самое большое удивление.
– Они сами себя едят, что ли?

– Нет, Астра, они сами едут.
– фыркнула я.
– Это разновидность ездовых собак.

– Ездовых?
– ахнула мама.
– Электра, так они что, не лысые?

– Нет, не лысые. Очаровательные собаки с густой, белой шерстью.

– Дочь! Ты точно сошла с ума! Представляешь сколько у тебя дома будет грязи от шерстяного животного?

– Ничего, мой новый Упи справится.

– А аллергия?
– напомнила она.

– Я еще полгода назад произвела вакцинацию. И это я тоже тебе рассказывала… Ты вообще, меня когда-нибудь слушаешь?

Мамочка насупилась. Демонстративно погладила лысую кошку, однако такое проявление любви кошке не очень понравилось, она подняла лапу, выпуская когти. Мама убрала от кошки руку и та успокоилась.

– Электра, зачем тебе собака?
– поинтересовалась вдруг Астра.

– Чтобы любить.
– пожала я плечами.
– И чтобы дома меня всегда встречало живое существо.

– Твой новый робот вполне себе живой.
– фыркнула мама.

– Не смеши, мам, - такое обращение я произнесла изредка и специально, когда мне хотелось задеть Астру.
– Он - робот. Да, эмоциональный, но холодный.

– Для тепла лучше мужчину заведи, - стандартно посоветовала она.
– Вон, у моей соседки, тети Кассии, такой красивый сын вырос…

– Астра, не начинай, - закатила я глаза.
– Мне нужно душевное тепло… - ответила я, но понимая что мама моего мнения не разделяет, поспешила попращаться.
– Ладно, уже поздно, а мне завтра рано вставать…

Место, в которое я собиралась, было далеко от Московии. Официально это земля принадлежала Новой Руси, на Ямале продолжали добывать газ, как и сто лет назад. Но эта местность считалась неблагоприятной для проживания, Глобальное потепление как-то обошло стороной эти края. И зачастую здесь жили или временные рабочие или коренные жители. Остальные предпочитали сюда не соваться, ведь во всех источниках писали что на Ямале - вечная мерзлота. Конечно, утрировали, средняя температура зимой на полуострове редко опускается ниже -20 градусов. Но и это большинству жителям нашей планеты казалось ну очень холодным. Забыли мы, что это такое, настоящая русская зима… Однако место действительно было как бы отрезанным от основного мира. Добраться сюда можно было только на ультразвуковомм скоростном перевозчике Миролет, единственным летевшим транзитом через Ямал, билет на который стоил приличных денег, независимо от начального и конечного пункта маршрута.

Сойдя на нужной мне остановке, я огляделась. Вид, прямо скажем, не очень. Вокруг не выгодные в современном мире, сплошные девяти и двенадцати этажки, построенные еще в конце прошлого века. Хотя, тут мало кто живет… Но самое интересное то, что на улице шел снег, который долетая до земли тут же таял. И мне стало холодно. Я коснулась пальцами ремешка на запястье, похожего на наручные часы, и нажала кнопку, возле циферблата. И у моей одежды тут же включился дополнительный обогрев.

Номера домов светились большими цифрами на боковых фасадах. Мне нужен был десятый, и я, увидев эту двухзначную цифру, тут же направилась к грязно-желтой девятиэтажке.

Преодолев несколько препятствий, в виде тяжелой двери подъезда и поднятием на последний этаж в противно и непонятно чем пахнущем лифте, я наконец оказалась у заветной двери. Надавила пальцем на допотопный звонок и принялась ждать.

Дверь мне открыл мужчина, невысокого роста и плотного телосложения. Светлая кожа, черные, прямые волосы, глаза карие с узким разрезом и небольшой нос. Одет он был в нательную длинную меховую рубаху, с пришитыми капюшоном и рукавицами. Причем рубаха была одета мехом к телу и подпоясанна кожанным поясом, обшитым красным сукном и украшенным подвесками из медных цепочек и блях. На поясе справа на длииной цепочке висели ножны. На ногах мужчины была одета не менее странная для дома обувь - высокие сапоги с тонким ворсом, подвязанные под коленями плетенным шнурком. Хозяин дома выглядел импозантно, как буд-то только что сошел со страниц учебника по моей горячо любимой этники. Я залюбовалась мужчиной, а точнее его внешними атрибутами, явно указывающими на принадлежность этого человека к ненецкой культуре.

– Здравствуйте, я по поводу собаки.
– начала я с улыбкой.

– Какой собаки?
– не понял мужчина и принялся меня разглядывать, как буд-то пытаясь вспомнить.

– Самоедской, - ответила я.
– Вы же Яунгад Хабэча Хываревич?
– с выражением выговорила я старательно выученное имя. Мужчина кивнул.
– В РусНете написано что вы самый лучший заводчик самоедов.

– Потому что единственный… - усмехнулся он, но посторонился, впуская меня в квартиру.

Я прошла и словно попала в тот самый, вышеупомянутый, учебник по этнике: повсюду шкуры животных - на полу, и на стенах, деревянная плетенная мебель и даже раскидистые оленьи рога вместо вешалки… Куда вообще смотрит общественная организация “Зеленый Мир Руси”? В этой одной квартире нарушений больше, чем во всей Московии за год.

– Хочу сразу предупредить - сейчас щенков нет. Только подрощенные.
– сказал мужчина, чем неимоверно меня расстроил.

– Очень жаль, - печально сказала я, на секунду задумалась и добавила.
– Что ж, подрощенные тоже подойдут.

– Уверены?

– Да. Они же у вас уже приучены к туалету?

– О, да, все мои собаки к нему приучены.
– с усмешкой ответил он и прошел в центр комнаты к большому дивану.
– Проходите, присажиаайтесь.

Я не отказалась от такого приглашения и послушилась хозяина. Только я устроилась на гладком и скрипящем от моего приземления диване, как мужчина попросил: