Это даст возможность уничтожить порождения Тьмы.

Этой Шарт слабо улыбнулся:

— Все это слова, повелительница. Чего они стоят?

Девушка повернулась к нему. Он был главным оппонентом, нужно заручиться его поддержкой.

— Я скажу тебе, что они стоят, Этон. В первый раз за три столетия у нас появляется шанс победить. — Для большей убедительности она сделала паузу. — Ты помнишь, что заставило меня отправиться на поиски эльфов, первый министр? Позволь мне еще раз рассказать эту историю.

И Реп вспомнила обо всем, начиная от путешествия к Хейдисхорну, встречи с тенью Алланона и кончая поисками Морроуиндла и Арборлона. Она напомнила о приказаниях Алланона Омсвордам. До сих пор она не показывала эльфийские камни никому, кроме Трисса, но теперь, завершив повествование, высыпала их на ладонь и протянула руку так, чтобы было видно всем.

— Вот мое наследство, — объявила она, поведя рукой с эльфийскими камнями. — Я не хотела и не просила его и много раз желала, чтобы оно исчезло. Но я обещала бабушке использовать его во благо эльфов и сдержу обещание.

Пусть сила столкнется с силой. Порождениям Тьмы придется иметь дело со мной и с теми, кого призвала тень Алланона, — с моими родичами, которым предназначено владеть Мечом Шаннары и быть могучими, как друиды. Я думаю, что найдены не только эльфийские камни, но и все талисманы — вся чудодейственная сила, которой боятся порождения Тьмы. Если мы сумеем объединить чудесные силы и сплотить свободнорожденных и Сопротивление дворфов, а может быть, и троллей Северной Земли, то не исключено, что праздник будет на нашей улице.

Этон Шарт покачал головой:

— Слишком много «если», повелительница.

— Жизнь вообще зависит от множества условий, первый министр, — отрезала Рен. — Ничего не гарантировано, ни в чем нельзя быть уверенным. Особенно нам. Но вспомни-ка: порождения Тьмы произошли от нас, их чудесная сила — отпрыск нашей. Мы породили их. Мы дали им жизнь, ибо бессмысленно и неумело пытались снова завладеть тем, что было нам не по плечу. Нравится нам это или нет, но их возникновение на нашей совести. Элленрох знала это, когда решила вернуться в Четыре Земли.

Мы здесь, первый министр, чтобы восстановить порядок вещей. Мы здесь, чтобы положить конец тому, чему положили начало.

— И конечно, именно ты возглавишь наше движение и реализуешь план?

Он произнес эту фразу с ударением, чтобы подчеркнуть свои сомнения в ее силах и способностях. Рен подавила вспышку гнева.

— Я королева, — тихо напомнила она.

Этон Шарт кивнул.

— Но ты еще очень юна, повелительница.

И правишь совсем недолго. Ты должна простить нам некоторую нерешительность, точнее, тем из нас кто по мере сил и способностей споспешествовал более долгому правлению.

— А я ожидала твоей поддержки, первый министр.

— Что толку в бездумной поддержке!

— А разве не так же глупо сопротивление юности только на том основании, что она юность?

Лицо Этона Шарта окаменело. Сидящие за столом почувствовали неловкость. Никто не решался взглянуть на первого министра. Он словно остался наедине с Рен.

— Я не сомневался… — начал он.

— Нет, сомневался, первый министр, — опять оборвала его девушка.

— Вспомни, что меня не было, когда тебя провозгласили королевой, повелительница, и я…

— Остановись! — Теперь Рен рассердилась не на шутку и не собиралась этого скрывать. — Ты прав, Этой Шарт. Тебя не было. Тебя не было — и ты не видел, как умирала Элленрох Элессдил. Или Гавилан. Или Орин Страйт. Или Эовин Сериз. Тебя не было — и ты не видел, как Гарт отдал за нас свою жизнь в битве с вистероном. Тебя не было — и не тебе пришлось облегчить его кончину, первый министр, это сделала я, потому что оставить несчастного в живых значило обречь его на судьбу одного из порождений Тьмы! — Огромным усилием воли девушка взяла себя в руки. — Я отдала все ради спасения эльфов: мое прошлое, мою свободу, моих друзей — все! И не жалею об этом. Я выполняла наказ бабушки, которую любила, и сделала это потому, что эльфы — мой народ, и, хотя я долго жила вдали от вас, я все равно одна из эльфов. Одна из вас, первый министр. Больше я не намерена объяснять свои поступки. Мне нечего сказать ни тебе, ни кому-либо другому.

Или я королева, или нет. Элленрох верила в меня. Этого достаточно. Наш спор окончен. — Она остановила суровый взор на Этоне Шарте. — Мы должны быть друзьями и союзниками, первый министр, чтобы получить хоть какой-то шанс в борьбе против порождений Тьмы. Нам нужна сплоченность, а не взаимные сомнения.

Не всегда будет легко, но мы должны постараться понять друг друга, мы должны поддерживать и ободрять, а не высмеивать и принижать. Иного не дано. Может, нам и хотелось бы, чтобы все было иначе, но приходится принимать судьбу такой, какая она есть.