Такой ее и застал Сережа, когда вышел из кабинета. И Юлька подлетела к нему, повисла на шее, тыкаясь губами, куда придется. Неожиданно жесткий и резкий рывок привел ее в чувство.

— Юленька, уймись, — Сергей Николаевич недовольно свел брови, и сдернул ее руки с себя и отстранился, — и веди себя прилично. Мы на работе, а не дома. Запомни, здесь я для тебя руководитель и не позволяй себе лишнего…

— П-прости-те, — растеряно прошептала Юлька, ей было так обидно. Она же просто радовалась и хотела поделиться радостью с ним. А он? Глаза защипала, но Юлька сжала зубы и не заплакала. Сережа прав. Она на работе. И нельзя показывать свои эмоции. А она повела себя глупо.

— Юленька, — Сергей Николаевич улыбнулся, — зайди ко мне.

Она кивнула и, опустив голову, вошла в кабинет директора. И едва за ними захлопнулась дверь, как она попала в жаркие объятия Сережи. Поцелуй, властный, сминающий ее волю, как фольгу от шоколада, и горячий шепот на ушко:

— Юленька, прости, но мы должны держаться в рамках на людях, — он взял Юльку за подбородок и заглянул в глаза, — ты такая красивая… и моя…. Ты же моя, Юль?

Юлькины колени ослабли и подгибались, она с трудом удерживала себя в вертикальном положении, практически повиснув на руках Сережи. И смогла только кивнуть… вернее, попытаться кивнуть, ведь ее подбородок все так же был в плену его пальцев. Но Сережа понял, и тихо рассмеявшись, нежно поцеловал истерзанные им губы.

— Юленька, — выдохнул он, пристально глядя ей в глаза, — я так хочу тебя… сегодня… а ты? ты хочешь быть со мной?

И Юлька снова смогла только кивнуть, потому что горло вдруг пересохло и появилось ощущение, что туда насыпали песка. И теперь он высушивал и раздражал бронхи.

А Сережа, счастливо улыбнувшись, поднял ее на руки и закружил по кабинету.

— Ко мне или к тебе? — спросил он, остановившись, и сам же и ответил, — к тебе… пожалуй, тебе там будет лучше…

Из кабинета они вышли чинно и внешне спокойно. Но Юлькино сердечко прыгало в груди как заяц, то ускоряясь в ожидании предстоящей ночи, то замирая от страха. А Сережа тепло ей улыбался, и как только они сели в машину, схватил холодную Юлькину ладошку и, подышав на замерзшие от страха, пальцы поцеловал в ямочку ладони.

— Юленька, — он серьезно посмотрел на нее, — если ты пока не готова, я пойму. И подожду сколько надо. Я не хочу, чтоб ты соглашалась из-за работы, а не из-за… — он замялся, и смущенно улыбнулся, — я тебя очень хочу, но еще больше хочу, чтоб ты была счастлива и улыбалась. Так же, как сегодня утром… Ты знаешь, почему мы проспали?

Юлька улыбнулась, успокаивая дрожь:

— Потому что вчера легли поздно?

Сережа рассмеялся и снова поцеловал Юлькину ладошку.

— И из-за этого тоже… Но… я проснулся вовремя, просто не мог решиться разбудить тебя. Ты была такая милая, и так смешно причмокивала губами, и так мило похрапывала… я любовался тобой и забыл по время.

— Неправда, — рассмеялась Юлька, — я не храплю…

— Не храпишь, — согласился Сережа и рассмеялся, — но немного посапываешь носиком. Как маленький ежик.

Сережа хотел было заехать в ресторан за ужином, но Юльке удалось его убедить, что она справится и приготовит ужин вкусно и быстро. Так что они заехали в супермаркет и закупили продукты. Юлька снова собиралась пойти к сердцу мужчины проверенным за тысячелетия путем.

Готовили они вдвоем. Это было весело и очень чувственно. Ведь Сережа отвлекался каждые три минуты, чтобы поцеловать Юльку, или обнять, или нашептать ей на ушко обжигающий комплимент… А когда, наконец, салат был нарезан, а горячее засунуто в духовку на полчаса, Юлька, повиснув на шее и обхватив талию ногами, отдалась на волю мужчины, в которого она, кажется, влюбилась окончательно и бесповоротно.

И они так увлеклись поцелуями и весьма откровенными ласками, что едва не сожгли жаркое. И только уловив запах горелого и подскочив к плите, Юлька заметила, что ни футболки, ни лифчика на ней давно нет, а джинсы расстегнуты, и, кажется, Сережина рука только что ласкала ее там…

Впрочем, он тоже выглядел не лучше: рубашка валялась на полу, из расстегнутой ширинки во всей своей красе торчал поблескивающий влажной головкой член. Весьма красивый и очень приятный на ощупь, заметила про себя Юлька…

Субботнее утро было прекрасным. Юлька проснулась бесконечно счастливая. Сережа спал рядом, разметавшись по постели. Красивый. Любимый. И такой нежный…. Юлька, даже слегка покраснела, вспомнив вчерашний вечер и ночь. Это была самая прекрасная первая ночь в мире! И Юлька окончательно поняла, что любит этого мужчину. Она его, а он… он ее… а иначе он не был бы таким необыкновенно предупредительным, ласковым и чутким…

Юлька зашевелилась, и Сережа вдруг протянул руку, обнял ее и притянул к себе, прижимая как плюшевую игрушку. И от этого жеста защемило в груди, и Юлька потерлась щекой о плечо любимого мужчины. И ее будущего мужа. Ведь он непременно сделает ей предложение. Ведь им так хорошо вместе. Надо только подождать немного. Ведь этот шаг такой тяжелый для каждого мужчины. Она видела в фильмах и читала, как они долго мучаются и сомневаются, даже если уверены, что девушка даст согласие.

Глава 22

В субботу Сереже надо было на работу, и Юлька, не желавшая скучать в одиночестве, собралась к Светке. Тем более молодая семья занималась ремонтом, и еще одни умелые руки были бы совершенно не лишними. Светка встретила Юльку радостными воплями и, вручив Глебу кисточку и банку краски, отправила в ванную красить стены, ведь девчонкам надо поболтать о своем, и его уши будут совершенно лишними.

— Светка, — делилась эмоциями Юлька, — он такой… такой… хороший…

— Юль, — Светка нахмурила брови, — у тебя с ним уже что-то было?