– Чем же скромный рейдер второй свежести аж хвата заинтересовал?

– Не прибедняйся. Тем, что артефакт предтеч активировал. Да, тот самый портал, и это именно ты сделал. Да и на вопрос как сделал, ответ я уже почти получил, посмотрев, как ты со своей аурой работаешь. – Говоря, Даньша откупорил полуштоф, плеснул в стопки. Пояснил еще: – Дар у меня есть, ежели кого хочу встретить, встречу обязательно.

– Будем теперь знакомы. Будь здоров, старейшина.

– Вестимо, не пьянства ради, а здоровия для. Тут и живца толика, промежду прочим.

– Нектар. Есть в Княжестве умельцы, но им далеко. А вот именем там представляться не принято.

– Не всегда было так. Полста лет назад люди пришли другие, другой обычай принесли, а Улей его принял, как и многое, что люди приносят. Суеверия в Улье сила, если овладевают массами. Таким как ты, свежим, теперь правильно так. Вам земное имя и вправду помешает. Старая жизнь минула, в новой жизни новая судьба, новые возможности и новое имя. Но в том есть и опасность. Далеко уйдя по этому пути, можно потерять себя, можно даже забыть, откуда пришел. Потому то я и не хочу отказываться от старого имени. Первейшее правило Улья – если ты достаточно силен, ты можешь нарушать правила. Такова воля Улья.

– Говоришь о месте, как о разумном существе.

– Улей не просто место и не просто соты. Но и пчелы. Представь пчелиный рой, обладающий разумом, как целое.

– Жуть. Это неправильные пчелы. Сожрут пчеловодов то.

– В природе тварюшки друг друга иногда едят, так уж она устроена. А теперь представь пасеку, обладающую общим разумом с пасечником. Или грибницу, как единое целое с грибниками.

– Понимаю, к чему ведешь. Грибница это самое большое существо в лесу.

– А тут она на весь мир проросла. Да и не было бы без нее этого мира, она его создала. Не одна, вместе с людьми и нелюдями. Люди свой вклад вносят, от них разум. Хотя для Улья каждый из нас, как для человека волос на голове. Потому разум Улья хоть и от людей, да не человеческий вовсе. Не разумеет он добра и зла, хоть через нас про то ведает. – Даньша вновь наполнил посуду. – А давай-ка еще по одной.

– Говорят, тост должен быть краток, как выстрел. Ну, за разум. Кхе. – немного помолчали, отдав должное блюду. Не кашей единой трапезовали, кашей то был глухарь нафарширован. С ягодами и травами.

На запах из закутка выбрался кот, издал требовательный мяв. Получил просимое.

Потом Грибник продолжил.

– Да уж, про индивидуальную ценность каждой неповторимой личинки миру объяснять без толку. Но вот с мурами непонятно. Не должно их вовсе быть. Раз уж про имена Улей принял обычай, что же не принял, что муры есть зло, которое надо извести?

– А что муры? Воля человечья остается свободна, каждый свой выбор сам делает. Они для большинства рейдеров враг, с которым надо воевать. Но признают же люди, что муры это часть естественного порядка вещей, хоть и темная его сторона. Что урки своим обычаем живут никого не удивляет, как и то, что многие из них под рукой внешников. Улей и это тоже принял и они тоже часть Улья.

– А внешники?

– Они отдельно. Но когда-то очень давно, внешники-первопроходцы, проложившие сюда путь с Земли, были магами. Порталы они строили, большие камни до сих пор остались, а кое-где клинописи, кое-где руны. Что им надо было тут, уже и не важно. Этого мира не было тогда, был Стикс, изнанка миров. Страшное, судя по всему, место. Из нынешнего разве что скребберы в начале времен были, они аборигены, но и они с тех пор, скорее всего, поменялись изрядно. А из числа пришлых магов появились первые иммунные и первые зараженные, оттого и возник Улей и навострился себе из земных реальностей пропитание приносить тем способом, которому от рождения обучен.

– Меня магия потрясла. Просто сам факт ее наличия. Знать и понять захотелось. Изучить да применить, это уж совсем мечта.

– Изначальная та магия досель жива, каждый ее кусочек получает и от каждого Улей что-то берет, по способности. Больше прочих знахарям дано, они же не только лечат, они знают. Спрос с них больше, но и прислушивается к ним Улей внимательно и говорит с ними. Хоть и без слов. Именно от того великим знахарям в стабах неуютно, что там их связь с Ульем слабее. Тебе, впрочем, тоже труднее там, ты больше сил потратишь на контроль, чем на стандартном кластере. Но путь у знахаря всё же другой, не тот, по которому ты двинулся. Вот, по-твоему, что есть магия?

– Говорят, продвинутая технология неотличима от магии. Значит и наоборот. Раз в мире есть магия и это часть мира, ее надо изучать точно так, как и всё остальное. Строить модели, проверять их экспериментом, на этой базе решать свои задачи.

– Любая магия это власть воли над разумом и над реальностью. Шли мы по этой долгой дороге неспешно и шаг за шагом. Потому как и наоборот, реальность дает форму разуму, а разум, зауженный прежним опытом, ограничивает волю. Так всегда было. До тебя. – Даньша повертел в руке стопку, сжал ее пальцами. Стекло смялось как пластилин, потекло. Плетения, возникшие в ауре Даньши, Грибник запомнил. Попытался воспроизвести, не смог. Стекло раскололось.

– Что же со мной иначе?

– Дык говорено же. Азов не освоив, вперед забежал неведомым путем, да еще и норовишь гармонию алгеброй поверить, прям как умники с Института. Различие не в том, что у меня стекло смялось, а у тебя треснуло. Разница в том, что моя воля была направлена на стакан, твоя же на собственную ауру, аура и разум для тебя инструменты. – Даньша достал две новых стопки.

– Волшебник-недоучка это опасный зверек?

– Да не, чего бояться то. Осторожность полезна, но раз опасности на каждом шагу, значит бояться уже и нечего. Будешь жив, значит не помрёшь, покуда смерть не придет. Улей тебя принял, твой путь теперь тоже есть, а раз есть, то не хуже прочих. Никто не знает, какой путь истинный, кроме того, кто прошел их все. А возможно, Улью нужны и ошибки тоже. Ну а мне посмотреть захотелось на тебя, да поговорить. Рассказать и научить. Да и послушать о том, как ты дошел до жизни такой. Считай, еще одно крещение.