Продолжение романа «Чёрный остров». Американский сенатор Майкл Ферри и адмирал Кондраки пытаются устранить президента США, наслав на него ядовитых мух. Покушение терпит провал, но смертоносные насекомые, размножаясь чудовищными темпами, заполоняют Америку. Их армады, захватив значительную часть территории, надвигаются на густонаселенные районы. Жертвы исчисляются сотнями тысяч. Угроза нависает над всем миром. Выручает Россия. По заданию генерала Строева бывший боксёр Константин Байков выводит мух «кинетического боя», которые избавляют человечество от «летающей смерти».
1. Мухановский катаклизм
В субботу двадцать восьмого октября в два часа после полудня настоятель храма Архангела Михаила в селе Мухановка отец Пантелеймон, отобедав и облобызав матушку Серафиму, вышел на крыльцо, кряхтя, обул чёрные штиблеты, разогнулся и застыл на месте: с юга, со стороны районного центра Лаптево на село надвигалась низкая темная туча. Тень её упала на церковь, и сусального золота кресты над синими куполами потускнели.
– Тьфу, ты! – отец Пантелеймон стряхнул с бороды хлебные крошки, осенил лоб крестным знамением, зажмурился и вновь открыл глаза. Кресты месяц тому назад покрыли позолотой, и они должны были сиять даже при пасмурной погоде! Отец Пантелеймон потряс головой и ещё раз перекрестился: высокие символы христианской веры продолжали быстро темнеть, словно невидимая бесовская кисть спешно покрывала их жидким асфальтным битумом.
Надо сказать, что храм Архангела Михаила и дом настоятеля были построены в давние времена на пожертвования процветавшего тогда мухановского купечества. К двухсотлетию со дня освещения храм отремонтировали. Работы были только что закончены, и отец Пантелеймон уже начинал подумывать о том, чтобы попросить у архиерея денег и заняться, наконец, своим жилищем, о чём матушка уже плешь проела.
Конечно, думал отец Пантелеймон, архиерей сразу денег не даст, скажет, что надо собирать со своего прихода. Но что можно наскрести в Мухановке?! Когда-то село гремело на всю губернию, и сотни людей собирались к заутрене. А теперь? На богослужения являются какие-то четыре нищие старухи, да и те бывшие комсомолки! Купцов в Мухановке днём с огнём не найдёшь, а с владелицы единственного в селе продуктового ларька Эльвиры Тяпкиной с её морожеными котлетами не то, что пожертвований на ремонт, три копейки в базарный день не отожмешь!
– Не откладывай! Ты ему прямо сейчас позвони и скажи, – наставляла матушка Серафима батюшку за обедом. – На золочённые кресты, ваше преосвященство, раскошелились, надо и на обитель отца настоятеля изыскать копеечку!
С этими наставлениями в уме отец Пантелеймон вышел из-за стола, но теперь все мысли о переговорах с церковным начальством как-то разом из головы вымело.
Черная краска поглотила синь куполов, погасила блеск узких стрельчатых окон, и накрыла бирюзу высоких стен церкви Архангела Михаила. Теперь на фоне светлой полоски на горизонте отцу настоятелю виделся мрачный, будто обугленный силуэт храма. Ни ветра, ни грома не было, и в этой звенящей тишине, которую нарушало только беспокойное кудахтанье глупых кур на заднем дворе, да звяканье пустой алюминиевой чашки, которую дворовый пес Тобик с голодухи гонял возле конуры, батюшке послышалось быстро нарастающее монотонное жужжание.
– Свят, свят… – перекрестился отец Пантелеймон и поцеловал висевший на животе массивный крест.
Не помогло. Бесовское наваждение не исчезло, и густая тёмная туча заняла всё небо без остатка. Теперь только тусклое, расплывчатое свечение в том месте, где минуту назад сияло солнце, позволяло в наступивших среди ясного дня сумерках различать тёмные домики сельчан и покосившиеся электрические столбы вдоль улицы писателя Льва Толстого. Жужжание усилилось и переросло в гул, будто вылетевший из гигантского улья громадный рой пчёл накрыл Мухановку.
В отличие от отца Пантелеймона, ютившегося при церкви в деревянном доме, срубленном ещё при царе Горохе, бывшая заведующая мухановским домом культуры, а ныне пенсионерка Роза Яковлевна Радкевич проживала в трёхкомнатном панельном коттедже со всеми удобствами.
Своё жильё Радкевич, как ценный для совхоза специалист, получила в тот год, когда над стадионом в Лужниках поднялся в небо символ московской Олимпиады – «ласковый Миша».
Удивленная необычно ранними сумерками, Роза Яковлевна в застиранной кофточке, придерживая руками колыхающиеся под тонким трикотажем тяжелые груди, вышла на ступеньки. Взглянув на небо и увидев сизую тень, закрывшую солнечный диск, она первым делом подумала, что начинается затмение, но тут же отбросила эту мысль: во вчерашнем выпуске новостей о затмении не предупреждали.
Тень превратилась в густое тёмно-синее облако, которое с жужжанием опускалось всё ниже и ниже. Из малинника выскочил серый лохматый кот с поджатым от ужаса хвостом, подкатился женщине под ноги так, что она, споткнувшись об него, едва не упала.
– Роман, тут чёрт знает, что творится, а ты под ногами путаешься! – раздраженно закричала хозяйка но, тем не менее, приоткрыла дверь, и её любимец, благодарно мяукнув, быстро прошмыгнул в дом. За ним в нагретую солнцем веранду влетело целое облако мух.
– А вас никто не звал, проклятые! – в сердцах воскликнула Роза Яковлевна и захлопнула дверь.
Затмение было вызвано громадным скопищем мух, опустившимся на Мухановку в разгар ясного дня. Необычному природному явлению предшествовала аномальная жара, установившаяся с середины октября в европейской части России к югу от Москвы. По-летнему жарко было в Воронеже, Ростове и Краснодаре. В сизом мареве колебался горячий воздух над бескрайними поволжскими и ставропольскими степями. В Калужской, Орловской и Липецкой областях зацвели обманутые необычным теплом яблони, а в Мухановке случилось исключительно редкое природное явление, названное впоследствии «мухановским катаклизмом». Оно привлекло внимание прессы, всполошило руководство страны, дало почву для активизации толкователей чёрной магии и разного рода экстрасенсов. Но всё это было потом, а в этот душный октябрьский день тучи насекомых кружились над шиферными крышами домов, и дощатыми сараями, заполоняли огороды, и как справиться с этой свалившейся с неба бедой в Мухановке не знал никто.
Засветилось окно в квартире хозяйки ларька «Клондайк» Элеоноры Тяпкиной, затем у главной сельской самогонщицы – бабки Марфы. К соседнему двору подкатил на своем фургоне Санька Чижик и, накрыв голову руками, согнувшись, пробежал к крыльцу.
Насекомые облепили лицо пенсионерки, лезли в рот и в нос. В одно мгновение от насевших мух стали чёрными дверь и окна веранды. Резиновые калоши, словно сами развернулись и потащили женщину в помещение. Отмахиваясь от мух, Роза Яковлевна набрала номер телефона главы администрации Лаптевского района.