И да, маска лежала именно там.

– Дафна! – с отчаянием воскликнул Томми, бережно извлекая маску из сумки и передавая ее Шторм. – Ты что, хотела ее украсть?

– Конечно нет, глупый! Я просто подумала – вот будет смешно, если надеть ее на Хеллоуин.

– Да ну? – сказал я. – Думаешь, мы в это поверим?

– Да верь во что хочешь, паршивец мелкий!

С этими словами Дафна подхватила сумку, развернулась на пятках и величаво вышла за дверь.

Десять минут спустя мы услышали рев двигателей ее яхты, идущей к выходу из марины.

– Простите, ребята, – сказал Томми. Мы стояли на палубе и смотрели, как исчезает вдали яхта Дафны. – Это же надо так попасться.

– Ты про Дафну или про себя? – хмыкнула Бек.

– Про обоих, – вздохнул Томми, кладя руки нам на плечи. – Все-таки я выдающийся балбес.

Мы улыбнулись – именно так говорили папа с мамой про Тугодума Томми: наш выдающийся балбес. Это как «балда». Только ласковей.

Вечером того дня, когда закончился ремонт, Шторм выдала – как всегда, без околичностей и обиняков:

– Хорошо, что ремонт оплачивает Луи Луи. Мы банкроты.

– Что-о? – спросила Бек.

– Я перепроверила все цифры. Того, что у нас на счетах, хватит на четыре бака горючего и недельный запас провизии.

– Ну, – сказал я, – возьмем у кого-нибудь в долг.

– Нет, – сказала Шторм, – нам никто не даст кредит.

– Но ведь завтра придет Луи Луи, и, если мы не отдадим ему сокровище, которое обещал папа, нам придется платить за ремонт из собственного кармана.

– А это будет непросто – денег ведь нет, – сказал Томми.

– И что тогда? – спросил я.

– Понятно что, – сказала Бек. – Он заберет «Потеряшку».

Какая ирония, подумал я. Наша «Потеряшка» столько всего преодолела – и все-таки пойдет ко дну.

Прямо у причала.

На следующее утро, едва рассвело, на «Потеряшку» явился Луи Луи.

Конец ознакомительного фрагмента.