Однажды отец после какой-то пьянки-гулянки разоткровенничался с сыном-подростком. Просто на трезвую голову говорить о сексе не позволило бы строгое советское воспитание, а после нескольких рюмок горячительного за сигареткой говорилось на интимные темы легче.

— Запомни, Андрей, — рассуждал Виктор Геннадьевич, — нет ничего приятней, чем видеть, что твоей любимой женщине приятно. Никакое свое удовольствие не затмит осознание, что именно ты подарил женщине наслаждение. А их благодарность не знает границ!

— Пап, ну что ты такое говоришь! — возмутился шестнадцатилетний Андрей. Как-то не особо комфортно было слушать такие отцовские признания.

— Вспомнишь мои слова, когда полюбишь, — не обращая внимания на протест сына, продолжал мужчина. — Вот когда будешь держать в объятьях именно ту, которую любишь, тогда и поймешь. А секс с любимой не сравниться ни с чем.

— Пап, глупости все это! Секс — это круто всегда, — выдал, вкусивший уже запретный плод, подросток.

— Нет, сынок, ты не прав. Круто — это с теми, с кем ты сейчас водишь амуры. А с той, которую любишь — это феерично. Даже, если приятно только ей, а ты остался ни с чем, все равно ощущения непередаваемые.

— В смысле? — любопытство пересилило смущение. Да и налитые сто грамм в честь праздника придавали храбрости.

И Виктор Геннадьевич без утайки ответил на все интересующие сына вопросы. Всё равно давно хотел поговорить с ним по душам и откровенно. А тут и случай подвернулся и разговор завязался.

Поверил в правдивость отцовских слов Андрей только после того, как Кристина стонала ему в губы и дрожала под его пальцами. Пусть от желания у парня тогда сводило мышцы, и он с трудом сдержался, чтоб не утащить девушку в какой-нибудь укромный уголок. Но папа был прав: удовольствие любимой перекрывало с лихвой собственное возбуждение.

А от воспоминаний об их первом сексе у Андрея всегда сладко ныло в паху. Да, прав был папа…

— Котик, я хочу кушать, — жалобно прошептала Кристина. — Я не дотерплю пока мы доедем к твоим родителям.

— Хорошо, красавица, сходим покушаем где-нибудь после сеанса, — выныривая из воспоминаний согласился мужчина.

В самом-то деле, беременная женщина хочет есть. Его мама всё поймет и не обидится, если они привезут внуков позже и не особо голодными. А Кристина порадует ее аппетитом в любом случае.

Лидия Петровна и Виктор Геннадьевич ждали внуков с нетерпением. Как бы сложно ни было иногда управляться с тремя непоседливыми мальчишками, но удовольствие от времяпрепровождения с ними бабушка с дедушкой испытывали невероятное. Тройняшки всегда придумывали что-то интересное и необычное, с легкостью соглашались на любые авантюры и разного рода активные игры. Самое сложное было не занять их чем-то, а заставить сидеть тихо, ничего не делая.

А самое приятное для Лидии Петровны было то, что братья имели отличный аппетит и этим пошли в ее сына. К приезду внуков бабушка наготовила пирожков с картошкой и сделала оладушек с яблоками — все, как любят мальчики. Кристина, конечно, бурчит на свекровь, что та кормит детей абсолютно вредной едой, но ничего для изменения ситуации не делает. А смысл? Сыновья ведь не будут есть всю жизнь только полезную пищу. Да и не так уж и часто они бывают у бабушки, чтоб она успела ей испортить детей.

Лидия Петровна, тем не менее, на невестку не обижалась за выказываемое недовольство. Сама ведь была мамой и старалась давать своему сыну самое полезное и самое лучшее. А внуков хотелось баловать, чего не позволяла себе со своим ребенком.

И, наверное, и за это женщина и любила, и ценила Кристину тоже. Не заметить, как ее сын расцвел рядом с невесткой было невозможно. Лидия Петровна была рассеянной немного, и, тем не менее, очень наблюдательной. Кристину женщина видела несколько раз и мельком, но уже тогда в материнское сердце закралось подозрение, что сын неровно дышит именно к этой девушке. А когда однажды он привел ее домой после похода за покупками, Лидия Петровна была уверена, что в скором времени Андрей представит девушку в новом статусе.

Так, в принципе, и произошло. Только вот сын представлял любимую уже в статусе невесты. Женщине будущая невестка понравилась сразу: мало того, что у Андрея разве что крылья за спиной не выросли, та он был счастлив, так еще и сама девушка ее вполне устраивала. Не размалёванная кукла, но очень красивая. Не вертихвостка, каких возле Андрея водилось немерено, а очень даже хозяйственная и умелая. И вроде бы не совсем тихая. И глазки в пол от скромности опускала, вцепившись Андрею в руку, когда он представлял ее родителям в новом статусе.