— Даже не знаю — затушевался Пармис. — Такие вопросы я не могу решить прямо здесь, последнее слово останется только за королем.

Видимо он был готов к любому повороту событий кроме того, что озвучил я.

Тогда обсудим позже — указал я кивком головы в сторону говорившего с трибуны гнома.

— …этот знаменательный день — донеслось со стороны выступающего — Мы забудем про все былые распри и быть может в состоянии бескорыстной дружбы пробудем во веки веков.

— Аминь — добавил я полушепотом, чем вызвал смешок Ариэля.

Гномы заговорили про бескорыстность? Что в этом гребанном мире происходит? Это скорее всего какая-то ритуальная речь, ибо коротышки даже советы бесплатно не раздают, а тут про вечную и бескорыстную дружбу вдруг завели песенку.

— Итак, начнем торги — после бурных оваций продолжил говорить распорядитель аукциона — Первый лот, в студию!

Два гнома вынесли сначала невысокий, но массивный гранитный постамент и установили его у края трибуны. Почти сразу следующая двойка коротышек вынесла и сам предмет торгов.

Первый лот был, наверное, самый бесполезный, причем во всех смыслах этого слова. Осколок какой-то старинной вазы из поместья какого-то не менее древнего князя. Даже несмотря на непригодность в хозяйстве этого лота, делегация эльфов схлестнулась в противостоянии с одним из патриархов Глубинного Конклава. У меня сложилось такое ощущение что это не просто кусок какой-то керамики, а что-то нереально ценное, ибо ни ушастые ни коротышки не желали уступать друг другу, практически моментально перебивая ставки.

Весь зал замер в ожидании окончания этих торговых «переставлялок» не смея вмешиваться в битву за первый лот.

Когда сумма перевалила за пятьдесят тысяч золотых монет, бородатый гном недовольно произнес короткую фразу на непонятном языке, скорее всего что-то неприличное и махнул рукой, мол: — «забирай, ушастая мразь».

Если они с таким ожесточением бились за кусочек керамического осколка, то боюсь представить, что будет происходить, когда вынесут что-то действительно стоящее.

Остальные два лота так же благополучно прошли мимо моего интереса, так как по полезности не сильно уступали первому лоту, но вот зато третий лот был моим, я заметил знакомый блеск драгоценных камней стоило только вынести этот предмет.

— Легендарная корона некогда украшавшая чело не менее легендарного хуманса. — Начал словно стихи читать распорядитель аукциона — Представляю вашему вниманию корону Норманна Касторийского, Первого Императора Людей, Объединителя и Освободителя. Стартовая цена торгов пять тысяч золотых. Итак дамы и господа кто предложит больше?

— Пять с половиной!

— Шесть!

— Восемь тысяч золотых! — посыпались голоса из зала.

— Это возмутительно! — вдруг раздался действительно возмущенный вопль. — Это корона была выкрадена из императорской усыпальницы месяц назад. Мы требуем вернуть реликвию владельцу и выдать того, кто осмелился выставить ее на торги.

Вся делегация в одеждах с гербом Империи Кастор вскочила со своих мест хватаясь за оружие, но не предпринимая попыток обнажить клинки.

— Монсеньор Адалор, — снова подал голос распорядитель аукциона — Вы прекрасно знаете регламент проведения сего мероприятия и его основополагающее правило — это гарантия анонимности выставленных лотов и их владельцев. Прошу вас сесть и успокоиться. Если вы хотите вернуть эту корону, то у вас сейчас есть такая возможность. Итак, восемь тысяч от госпожи Вилоры Ардонийской. Кто даст больше?

— Двадцать тысяч! — пропищал тот самый монсеньор Адалор, который кажется даже покраснел от натуги выдавая столь высокие ноты.

Все резко повернулись в его сторону удивленные столь большим скачком.

Адалор подбоченившись обводил глядящую на него толпу с победным выражением лица, а я строчил сообщение Васюгану, лишь одно короткое слово-цифру, но с огромным смыслом.

«10 %!»

Васюган умный, сразу поймет, что я ему предлагаю. Я бы и сам рад разогнать цену на эту корону, но я не имел права торговаться за свой же собственный лот, так же, как и Ариэль, так как мы с ним попали сюда по одному билету.

— Двадцать одна! — выкрикнул кто-то из гномов

— Тридцать! — тут же переставил касториец Адалор.

— Сорок! — услышал я знакомый голос казначея Лазурных.

Ого, а он мелочится не стал, сразу десяточку накинул сверху. Все правильно делает Васюган. Адалор после той победной мины, должен выкупить эту корону просто из принципа. Для него это сейчас дело чести.

— Сто тысяч! — разбрасывая слюни, крикнул монсеньор Адалор.

Большой скачек, но вполне ожидаемый. Ну давай же Василь! Дай сто пятьдесят, пока этот придворный хлыщ еще тепленький. Он уже сам вошел в раж от того что распоряжается такими суммами. Это я как азартный игрок тебе говорю. Я видел подобные ситуации много раз, да и сам в них оказывался. Дави его Василь! Сейчас самое время, ибо не ведает он что творит, для него сейчас и полмиллиона не деньги.