— Я сам всего не знаю, — вздохнул рыжий, ничуть не поморщившись от несомненно «восхитительного» запаха паленого мяса. Мне-то пофиг, у меня скаф работает в режиме замкнутого цикла дыхания, а вот мелкий… Впрочем, после недели скитаний он уже должен был привыкнуть, но это все равно дает ему еще плюсик в общий зачет на принятие в команду на постоянной основе. — Но и это рассказывать долго. А что касается «вырезания»… Это наше оружие эффективно. А так, чтобы прикончить хотя бы одну тварь нужно серьезно постараться. Дело в том, что где-то внутри сидит… эээ… что-то вроде паразита. Прости, но я не знаю подробностей. Просто видел как-то раз, еще в самом начале. Один мутант… причем, он был человеком. Которых на станции быть не должно… хм… Так вот, этого мутанта группа техников проткнула штырями. Прибила его к стене… это было жутко… весь проткнутый… но все равно тянется… А когда он умер и они расслабились… из его головы выскочило… что-то. И бросилось на ближайшего техника. Тот кричал. Они… его убили. Вместе с той… тварью. А еще я пару дней бродил с одним парнем. Мы встретились на второй день этого… кошмара. И он уже тогда был… не в себе. А дальше ему становилось только хуже. У него на спине была рана. Она гноилась и кровоточила, как бы я её ни обрабатывал. И с каждым часом он говорил все более и более бессвязно. Что-то про свет… и голоса… И лица. И зов. А потом он начал… меняться. Зубы выпадали. Ногти начали заостряться, пробивая перчатки… Я убежал от него. Спрятался. И наблюдал еще какое-то время. Я видел, как он постепенно превращался в одного из мутантов… Я… Я… Я убил его. Сжег выстрелом голову… И… И…

— Так, все, успокойся, — оборвал я этот поток, положив ему ладонь на шевелюру. — Все это позади. В прошлом. Сейчас мы тут быстро разберемся с этой чертовой эпидемией, эвакуируем кого сможем и выжжем станцию и базу на планете орудиями крейсера. Да, Ласточка?

— Подтверждаю, Капитан. Мощности главного калибра хватит на уничтожение всей планеты, если того пожелает Тора. Кстати, я уже зачислила его на должность младшего техника и члена десантной группы.

— О как! — удивился я. — Слышал, рыжий? Ласточка тебя уже записала в экипаж и готова даже планеты взрывать по твоему слову!

— Эм… А… Как… — а паренек стоял и обтекал от такой новости.

— Все просто, — опять воспользовалась Ласточка моим динамиком и после драматической паузы выдала. — Ты такой милашка!

— Кхм… — теперь обтекал уже я. — Так. Дорогая, у тебя, вообще-то, есть я!

— Все члены экипажа — мой гарем! — тут же заявила эта… ИскИн.

— Милая, а ты где таких слов нахваталась? — вкрадчиво поинтересовался я. — И, главное, когда?

— Биос перед вылетом прислал мне скан твоих знаний, — ответила Ласточка. — И посоветовал на досуге изучить для… развития эмоциональной составляющей. Ну я и изучаю потихоньку. Мыслю-то я другими порядками скоростей и потоков, нежели органики, вот и образовалась куча свободного времени, пока вишу тут и наблюдаю за вами двумя.

— Мелкий, — посмотрел я на тихо охреневающего эльфа. — Кажется, я испортил свой ИскИн раньше, чем рассчитывал. И ты это… не удивляйся. И не соглашайся на её подкаты. У этой дамы должен быть только один «милый», и это я! А обратные гаремы мне на борту не нужны!

— Пф, — коротко выразила Ласточка свое мнение.

— Ладно, где тут лифт? — решил закрыть тему, пока еще какая-нибудь хрень не вылезла как в смысле мутантов, так и в смысле заскоков моего понемногу формирующегося экипажа.

— Там, — ткнул Тора пальцем в неприметную дверцу, спрятавшуюся в небольшом тупичке.

— Угуськи, — кивнул я, направившись по указанному адресу. — Так, энергии нет, что ожидаемо. И, блин, даже подключиться некуда! Ладно, тогда пойдем по пути силового решения вопроса.

— Эм… Выбьем? — опасливо поинтересовался Тора, сжимая рукоять шокового пистолета и следя за коридором.

— Вырежем! — ответил я, создавая в руке небольшой стержень плазмы сантиметров десять в длину. — Я ж не варвар какой, чтобы крушить то, что можно аккуратно сломать?

— Ээээ… — судя по обалдевшему взгляду, такая формулировка поставила его в тупик.

Пока наш младший техник и космопех-новобранец в одном лице переосмысливал свою жизнь и дальнейшие перспективы, я быстро срезал створку лифта и, удерживая её магнитным захватом на перчатке, вытащил с законного места и прислонил к стене рядышком.

— Вот! И теперь пусть кто-нибудь попробует сказать мне, что космопех не умеет в аккуратное проникновение! — заявил с довольной рожей и распушившимися дредами. А потом заглянул в темноту шахты лифта. — Ух, мля.

— Что та… Ого, — согласился со мной Тора, тоже заглянув туда.

Внизу, через три-четыре уровня, шахта была затянута стремной белой биомассой, которая смотрела на нас тремя алыми глазами и многообещающе шевелила щупальцами с зубастыми пастями на концах.

— Плазмой не дотянусь, — прикинул я расстояние. — Далековато, заряд убойность потеряет. Но с другой стороны, эта штука тоже до нас дотянуться не должна…

— Эм… Я бы не был… так уверен, — осторожно возразил Тора. — Мутанты умеют неприятно удивлять.

— Ладно, уговорил, — согласился с ним, снимая со спины дезинтегратор и переводя его в боевой режим. — И ты это… шлем надень. На всякий случай. А то мало ли что. Космос, вакуум, все дела…

— Ум… — Тора что-то нажал на правом инструментроне и его воротник шустро разложился в довольно тонкий, но надежный шлем с прозрачной передней частью.

— Кстати, рыжий, — решил я уточнить один момент, снимая пушку с предохранителя. — А как ты в темноте видишь? Тут же освещения никакого.

— У меня глаза-импланты, — ответил тот, лихорадочно что-то проверяя у себя в приборах. — Так, кислорода на полчаса работы… плохо.