Шрифт:
Грохнуло в самом центре людского скопления, между тушей и машиной. В воздухе что-то яростно засвистело.
Пулемётчик всё осознав, пытался развернуть орудие, но турель почему-то непоправимо заклинило.
Реваль вытащил из сумки вторую трубу, выстрелил по грузовику.
Следом сорвал кольцо у гранаты, кинул. Снова грохот. Снял автомат с плеча, разложил приклад.
Подошёл к кабине, выстрелил несколько раз.
– Реваль, мать твою, петух! Не-ет!…- последний выстрел, последовавшая за ним неестественная тишина, и гул в ушах.
Он подошёл ко мне. Спокойный. Посмотрел мне в глаза и произнёс:
– Ненавижу муров.
****
Всю эту сцену я оторопело и боязненно наблюдал, урывками, вжимаясь в землю, а осознал всё несколько позже.
Сейчас Реваль ходил по площади, ставшей могилой для его товарищей.
– Так, пошумели, и хватит, теперь резко валим отсюда в лесок, за безопасный бугорок. Я резко шмонаю муров, ты не менее резко приводишь свою тушку в вертикальное положение. Чё это у тебя из ноги торчит?
– Ааааа – я вскрикнул, когда Реваль выдернул из меня стрелу.
– Не реви, выпей живца из фляги.
– Почему ты убил их?
– Да уж точно не из-за тебя! Крайний, например, вон тот, мне денег должен был! Все вопросы потом. Сейчас делай, что тебе говорят!
Сказав это, он начал копаться в месиве из тел, оружия, вещей. Некоторые винтовки, взглянув на них, тут же отбрасывал. Несколько уже перекинул через шею, несколько отложил в сторону. Покопался ещё по бронежилетам мертвецов, доставая оттуда пистолеты, ножи, мелкие вещи и странные пакетики.
– А эта кучка для тебя. Или ты всерьёз решил, что я тебя потащу, из-за твоего же гвоздя у тебя в ноге?
Глава 5. Реваль.
Я стоял на одной ноге, правую руку прижимая к уху, левой придерживая ногу под коленом, сгибом локтя подтирал разбитый нос.
– Да мне бы бинт, что-ли какой или обработать хотя-бы раны перекисью. Я бы в дом зашёл, там поискал.
– Забей. Эти царапины сами затянутся через день. А в дом, ты прав, заглянем. Надо тебя приодеть, дырки твои заткнуть, чтоб новую одежду не запачкал, хавчика набрать в дорогу. По лестнице забраться сможешь? А ладно давай я сам. Быстрее выйдет. Сними пока с себя всё грязное.
Скинув автоматы на землю, быстро сбегал в дом, не пробыв в нём и десяти минут, вернулся, держа в руках продукты, рюкзаки, штаны, свитер и куртку.
– Надевай. Ты чё такой непонятливый то? Чё штаны не снял? Снимай давай, вся твоя одежда кровью провоняла. Снимай – снимай, чай не девочка, ничего не произойдёт, если ты там без трусов, и я твою письку маленькую увижу! А теперь заматывай ногу этой тряпкой. Ухо не заматывай, кровь уже не идёт. Эх, помыть бы тебя, да времени нет! Чё за бахилы на ногах? Кровь не затекла?
– Да нет вроде, всё на штанах осталось – сказал я, понимая к чему он клонит.
У меня были классные, невероятно удобные сапоги, кожаные снизу, у подошвы, и с тряпичным голенищем. Часть спецодежды железнодорожников. Расставаться с ними не хотелось совершенно.
– Ну ладно, если так. Смотри, заражёные кровь лихо чуют. Так бы мы тебе чё-нить щас нашли.
Одевшись, и накинув брезентовую ветровку, вместо своей кожанки, немного подранной, навесил на себя всё оружие, указанное Ревалем. Опёрся на приклад винтовки, вместо костыля: каждый шаг отдавался болью в икре.
– Эх, покарать бы тебя, за такое обращение с винтовкой, ну да ладно уж, живи!
Мы прошли мимо туши монстра.
– Не забыть про главное! Нук-ка чё они здесь напилили? Да, работу свою сделали, оболтусы, уже свои грабельки к моему жемчугу протянули!
– Фу мерзко. Это как из раковин в океане достают?
– Не совсем - протянул Реваль, заворожённо уставившийся на шарик у него в руке. – Сиреневая! Никогда такого не видел! Даже не слышал о таком!
– А какие ещё из них достать можно? Сколько стоят?
– Немыслимо. Невообразимо дорого, Виталь. Гораздо дороже, чем моя или твоя жизнь. А это - я вообще в первый раз вижу, ладно, пошли. Некогда нам с тобой беседы разводить, бизнесмен ты мой! Только вылупился, уже о деньгах думаешь! Они здесь не дороже лопуха, которым зад подтирают!
Он завернул находку в платок, и мы куда-то пошли дальше.
Пришли к тому месту, откуда я передумал возвращаться домой.
С тех пор не прошло и дня, но я ощущал себя уже не тем человеком, который шёл по направлению к жилому комплексу пятиэтажек.