— До завтра, — отвечала та.

Мы наведались в совет. Нас уже там ожидали. Приветствовал же жданных гостей невысокий мужчина лет шестидесяти пяти. Круглолицый с седыми редкими волосами он внушал доверие и справедливость.

— Я осведомлен о вашем вопросе, — начал он после короткого приветствия.

— Благодарю, что согласились разъяснить мне все тонкости, — высказала я свое почтение.

— Что вы! Мне приятно, что вы решили обратиться ко мне лично и именно из моих уст получить ответы. Это делает мне честь.

Дальше этот человек поведал мне все, что я хотела знать. Больше всего на свете я боялась услышать о том, что мне в будущем предстоит делать то, чего я совсем не желаю делать.

Однако по его словам, ничего такого мне не предстояло.

Вот, например, я вольна выбирать себе помощниц, посещать собрания совета, участвовать в воспитании своих детей. И после рождения ребенка, его не заберут у меня минимум до трех лет. Уже с вышеупомянутого возраста воспитанием мальчика будет заниматься отец, но я также могу принимать в этом участие. А что касаемо девочки, то я могу не отдавать ее на попечение своей или Калима матери, или косум (нянь).

Мы обсудили и вопрос о гареме. Так как его не будет, то после родов мне не нужны будут отдельные покои. И Калим, и я, и наш ребенок будем жить вместе. Правда, в другом крыле дворца, где места для нашей молодой семьи будет больше.

— Благо у нас нет такого закона, как обязательное содержание гарема, — подытоживал Калим.

— Вы правы, Мой Вождь, — поддерживал его законодеятель, — Но ваше решение очень удивит вашу мать. Ведь она уже лет пять содержит его за вас.

Мужчины рассмеялись. Я тоже усмехнулась и призадумалась. Мне так-то только предстояло подружиться с этой женщиной.

Итак, мне поведали о моих обязанностях. В них будет входить: сопровождение Вождя в поездках, на совете; ведение дома и распоряжение им; подбор слуг, помощниц, управительниц; уважение к Вождю и его народу; исполнение его требований; а также верность и поддержка.

Что ж, это не сложно. Это я смогу.

А вот чего категорически нельзя делать: оскорблять Вождя, его народ; высказывать свое недовольство на публике; перебивать Вождя; лгать Вождю; прелюбодействовать; отказывать Вождю в его просьбах и все в этом духе.

Тут, я думаю, проблем тоже не возникнет.

Оказалось, что все очень просто. И чтобы быть Женой Вождя Всех Вождей, как и просто женой, не нужно обладать какими-либо сверхъестественными качествами. Всего лишь необходимо быть воспитанной.

Эх, зря я парилась. Законы и обязанности оказались совсем не дикими.

Незаметно шло время, и наступил этот долгожданный день. День, когда о нашей свадьбе с Вождем объявили всей округе. Нас поздравляли шумно и в течение нескольких суток. Но за пару дней до этого случилось кое-что интересное.

Мы с Мириной как обычно вели свои занятия. Только теперь они проходили во второй половине дня, так как в первой я была занята вопросами образования. Тут неожиданно к нам в комнату-класс вошла мать Калима, женщина, чей внешний облик меня восхищал, пугал и ставил в тупик. Но больше всего мне было не вдомек, как ей удавалось так молодо выглядеть.

А зашла она проведать, как проходят наши занятия, и как я себя чувствую. Я сначала оторопела, но затем живо поблагодарила ее за внимание и ответила на все положительными утверждениями.

Ее внимание меня удивило. До этого дня она не обращала на меня даже взгляда, будто бы меня и вовсе нет. Хотя мы виделись и на собраниях совета, и во время прогулок с Калимом по городу и по дворцу. Да, мы обменивались приветствиями и взаимными расспросами о самочувствии, но она никогда не приходила ко мне на занятии или в покои. Меня это не огорчало. Мне, в принципе, было даже комфортно находится с ней в таких отношениях.

После непродолжительных вопросов и ответов с обеих сторон наступила небольшая пауза. Я заметила, что мать Калима как-то странно мнется, будто ей неудобно что-то у меня спросить.

— Вы еще что-то хотели узнать? — решила проявить инициативу я и пожалела.

— Кенна, нам с тобой нужно наведаться к нашему лекарю. Там будет и повитуха. Очень важно осмотреть тебя и подтвердить твое положение. Ведь уже прошло столько времени, а твоего живота так и не видно, — укоризненно заявила она.

Я опешила. Прошло восемь недель со дня зачатия. Живот у меня был, но за пышными юбками его совсем не разглядеть. Также присутствовали и остальные признаки беременности. Однако я не стало озвучивать свое возмущение, а послушно согласилась проследовать за ней.