Я заинтересовался им лет десять назад, когда специалист по пермским тетраподам палеонтолог В. К. Голубев предложил мне написать статью об Амалицком и посетовал, что задача будет трудной, потому что материалов сохранилось немного.

Из любопытства я поискал упоминания о раскопках Амалицкого в сетевых библиотеках и нашёл несколько интересных старых заметок, которых вполне хватило на объёмную статью о его жизни и работе [13] . Дальше его биографией я заниматься не планировал, но вмешался случай. На сайте с выдержками из старых газет мне попалась заметка о том, что крестьяне считали Амалицкого антихристом. Заметка была очень любопытной, а самое главное, она показала, что про Амалицкого писали в дореволюционных газетах. Это выглядело настоящим открытием. Ведь если была одна заметка, наверное, были и другие. Но как их найти? Мне пришлось стать завсегдатаем газетного отдела Российской государственной библиотеки и на протяжении двух-трёх лет каждый месяц отправляться туда искать публикации про Амалицкого, пролистывать годовые подшивки всевозможных «ведомостей», «листков», «новостей», «курьеров».

Полезные заметки попадались редко, пока не пришло понимание, что надо проверять газеты по ключевым датам биографии. Узнав ту или иную дату, я брал все газеты нужного города и читал номер за номером, издание за изданием. Решение оказалось правильным. Количество источников стало стремительно расти, а интересные подробности сыпались одна за другой: про «оборотней», которых якобы оживлял колдун Амалицкий, про гибельную «воню», про защиту его диссертации, избиение во время беспорядков в Варшаве.

Заодно выпукло проявлялся фон, на котором проходила жизнь Амалицкого. Благодаря газетам удалось собрать много мелких деталей, которые оживляли рассказ: о рождественских подарках, учёных съездах, даже о погоде. Один репортёр сто лет назад писал, что газеты служат верным отражением жизни [14] . С этим трудно не согласиться.

В результате значительная часть биографии получилась основанной на старых газетах. Возможно, это первая биография учёного, где одним из главных источников стали газеты и журналы.

Вторым источником были архивы, в первую очередь Российской академии наук (АРАН), где сохранились рукописи, письма, отчёты и дневники Амалицкого. В Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (ЦГИА) удалось найти документы про его учёбу в гимназии и университете; в Центральном архиве Нижегородской области (ЦАНО) – сведения о его работе в Варшавском политехническом институте; в архиве Житомира – небольшое дело об отце Амалицкого; в Институте русской литературы (ИРЛИ) – несколько писем Амалицкого; в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) – документы о раскопках в Соколках.

Интересные материалы нашлись и в Палеонтологическом институте РАН: две папки о работе Северо-Двинской комиссии, один полевой дневник и около трёхсот стеклянных пластинок с фотографиями, которые делал Амалицкий на раскопках и в экспедициях.

Биография разрослась, вместо статьи получился увесистый том. Его публикация по разным причинам затянулась на несколько лет. За это время рукопись не раз исправлялась. Иногда поступали новые подробности, которые заставляли переписывать целые главы или писать новые, зачастую меняя уже сложившиеся представления.

В окончательном варианте книги три части. Первая рассказывает про жизнь Амалицкого. Вторая – про его коллекцию и историю Палеонтологического музея, который во многом создан на основе находок Амалицкого: это своеобразный постскриптум к его жизни. Третья посвящена научным представлениям о ящерах, найденных Амалицким.

Хочется надеяться, что книга даст полезные сведения не только об Амалицком, но и об истории русской палеонтологии и геологии и будет прочитана с интересом, которого заслуживают её герои.

Город Мстиславль стоял на западной окраине Российской империи, в стороне от всех дорог, через него проходил только один почтовый тракт. Город считался страшным захолустьем, случайные путешественники называли его сонным. Днём на прямых, как линейка, улицах купались в пыли воробьи и куры, вечерами вдоль домов шагали с пастбища коровы.

За свою долгую историю Мстиславль не раз переходил то к полякам, то к русским, но всегда оставался окраиной: западной или восточной. Когда город становился польским, на холмах строили католические костёлы, когда русским – православные церкви.

В январе 1847 года в одной из церквей прошло венчание дворянина Прохора Амалицкого с девицей Елизаветой Полубинской. Жениху было сорок лет, невесте – двадцать.

Прохор Амалицкий был видным мужчиной. Всего в жизни он добился сам. Он родился в простой, незнатной семье, в четырнадцать лет окончил уездное училище и отправился служить в канцелярию губернского правления, где показал себя старательным работником. Каждые пять лет его награждали за «отлично усердную и беспорочную службу» и неспешно продвигали по карьерной лестнице: из «канцелярских служителей» в «надканцелярскую вакансию», оттуда в столоначальники, потом перевели из уездного Могилёва в губернский Минск.