– Ты чё, не спал что ли?

– Не стал тебя будить. Услышал сквозь сон голоса. Непонятно было, на каком языке разговаривали. Проснулся вот, а уснуть не сумел. Люди ушли как раз в сторону моста. А я сидел и думал, стоит нам туда соваться или нет. Если засекут, уйти будет проблемно. Болота, а проходов по нему нет. Остаётся только сама дорога, как ловушка.

– Если у моста засекут? Тогда проблема?

– Да. От моста километра три по сторонам топь, – глубоко вздохнул Андрейка.

– К мосту не пойдём. Эт только отряд на смерть гнать. Пошли к твоему Митричу. Гостинец отдохнул.

Андрейка согласно кивнул, закинул автомат за спину, пошептался с коровой и двинулся в сторону заимки Митрича.

– Ничего пока не говорил. Разведаем, что где и как, вот тогда он решение и примет. Скорее всего, все вместе решение примем.

Тюляпин посмотрел на Андрейку.

– Ты чё, не спал что ли?

– Не стал тебя будить. Услышал сквозь сон голоса. Непонятно было, на каком языке разговаривали. Проснулся вот, а уснуть не сумел. Люди ушли как раз в сторону моста. А я сидел и думал, стоит нам туда соваться или нет. Если засекут, уйти будет проблемно. Болота, а проходов по нему нет. Остаётся только сама дорога, как ловушка.

– Если у моста засекут? Тогда проблема?

– Да. От моста километра три по сторонам топь, – глубоко вздохнул Андрейка.

– К мосту не пойдём. Эт только отряд на смерть гнать. Пошли к твоему Митричу. Гостинец отдохнул.

Андрейка согласно кивнул, закинул автомат за спину, пошептался с коровой и двинулся в сторону пасеки Митрича. Тюляпин обвёл взглядом лес и двинулся следом. Теперь громче всех шла корова.

Пасека вытянулась своеобразным языком в стороне от болот на широком пригорке, словно раздвинув лес в обе стороны. Разноцветные ульи вытянулись вдоль языка по три в ряд. И всё жужжало, летало, тихо, мирно, будто и не было войны.

Они вышли к центру пасеки, где бродил между ульев небольшого роста старик в широкополой шляпе, в одежде, напоминающий балахон, длинная седая до пояса борода и никакой защиты от пчёл.

Андрейка остановил Тюляпина, который хотел выйти на пасеку.

– Никого же нет! Дед один. Это и так видно, – отмахнулся было тот, но остановился от слов мальчика.

– Пчёлы покусают, я тебя здесь оставлю.

Тюляпин почесал затылок. Не доверять мальчишке не было никакого резона.

Старик заметил их и подошёл.

– Наконец-то хоть кто-то пришёл, – заговорил он. – Жду, всё жду, а никто за мёдом не идёт. Мёд в этом году душистый ароматный. Доброго вам здравечка. Андрейка, подрос, подрос. Совсем взрослый стал. Идёмте в дом.

И он пошёл вдоль кромки леса. Тюляпин недоумённо посмотрел на Андрейку.Тот пожал плечами.

– Митрич, похоже, не знает, что война началась.

Так вместе с коровой они и дошли до дома. Небольшой, бревенчатый. Внутри одна комната со столом, двумя лавками, печью и кроватью в углу.

Митрич засуетился. Приготовил чай с травками, налил каждому по плошке мёда.

– А вы чего с коровой по лесам шастаете?

– Не наша корова. В лесу нашли. Два дня не доена была.

– Потерялась значит, – голос старика звучал добродушно и казался сказочным. По крайней мере, так казалось Тюляпину.

– Митрич, тут такое дело, – начал Андрейка.

– Ешьте медок, опосля о делах поговорим, – махнул рукой старик.

– За мёдом никто не придёт.

– Как так никто не придёт? Председатель обещал, что к концу месяца пришлёт подводу…

– Ваше село сожжено, как и соседнее, вместе со всем жителями.

Глаза Митрича стальными круглыми от удивления.

– Война началась.

Старик посмотрел на Тюляпина, словно желая подтверждения или опровержения страшных слов.

Тюляпин только кивнул в ответ.

– Вот оно как, – бухнулся на лавку Митрич. – Я старый дурак и не понял, что громыхает вдали. Думал, гроза стороной прошла несколько раз. Немец, небось, пришёл?

– Немец, – поддакнул Андрейка.

– Теперь всё понятно. И оружие, и форма, и не появление односельчан. Вот как бывает. Пережил всех сразу. Но точно ли всех сожгли?

– Может кто и убёг, а кого постреляли. Но села точно больше нет. Как и жителей.

Они замолчали. Каждый думал о своём. Митрич качал головой, не в силах поверить в сказанное, Андрейка уплетал мёд, Тюляпин прихлёбывал невероятно ароматный чай без всяких ароматических добавок.

– Когда?

– Двадцать второго июня.

Митрич покивал в ответ.

– Что войска?

– Отступают.

Конец ознакомительного фрагмента.