Шрифт:
– Пойдем, – с тяжелым вздохом сказала она. – Пойдем посмотрим мир, детка.
И, надежно привязав к себе ребенка, Сян, посвистывая, зашагала по лесу.
Она намеревалась идти прямиком в Вольные города. Она твердо собиралась сделать именно это.
Но она решила показать девочке водопад – ей наверняка понравится. И красивый вид, открывавшийся там, где из земли выступал каменный пласт. Ведьма поймала себя на том, что ей хочется рассказывать девочке потешки. И петь песни. За песнями и потешками Сян шла все медленнее и медленнее. Она говорила себе, что всему виной возраст, и боль в пояснице, и вертлявый младенец, но на самом деле правда заключалась в ином.
Сян обнаружила, что все чаще останавливается, вытаскивает девочку из перевязи и вглядывается в ее бездонные черные глаза.
С каждым днем Сян все больше отклонялась от привычного курса. Ее следы петляли, извивались, проходили по одному и тому же месту дважды. Обычно путь ее через лес прямизной мог соперничать с Дорогой, однако на сей раз он вилял, поворачивая то в одну сторону, то в другую. По ночам, когда козье молоко закончилось, Сян собирала тончайшие нити звездного света, и девочка с удовольствием ела. С каждым глотком звездного света ее взгляд становился все темнее. Мириады галактик, целые вселенные горели в глазах ребенка.
На десятую ночь путь, который Сян обычно преодолевала за три с половиной дня, был пройден меньше чем на четверть. Той ночью поднялась полная луна, однако Сян не обратила на это внимания. Она протягивала руки, собирая звездный свет, и совсем позабыла о том, что при луне надо соблюдать осторожность.
В звездном свете есть магия. Это всем известно. Однако этот свет летит издалека, и магия, вплетенная в его тончайшие нити, успевает ослабнуть и рассеяться. Ее достаточно для того, чтобы насытить младенца и утешить его голодный животик, а если ребенок выпьет звездного света побольше, тот пробудит все самое лучшее в его сердце, душе и разуме. Звездный свет несет с собой благословение, но одарить человека магией он не в силах.
А вот лунный свет – совсем другое дело.
Лунный свет сам по себе – магия. Это все знают.
Сян не отводила взгляда от глаз девочки. Солнца, звезды, метеоры. Пыль звездных туманностей. Большие взрывы, и черные дыры, и бесконечное, бесконечное пространство. А между тем над лесом вставала луна – круглая, зрелая, сияющая.
Сян протянула руку вверх. Она не глядела на небо. Она не заметила луну.
(Неужели она не заметила, как тяжело лег свет в ее пальцы? Неужели не заметила, какой он был тягучий? И какой сладкий?)
Она повела пальцами над головой. Когда рука наполнилась и потяжелела, Сян опустила ее.
(Неужели она не заметила магии, которая стекала с ее ладоней? Она сказала себе, что не заметила. Она повторяла это снова и снова, пока сама не поверила.)
Девочка на руках у Сян ела. Ела. Ела. Вдруг она вздрогнула и выгнулась. Вскрикнула – всего один раз, но очень громко. А потом издала счастливый вздох и мгновенно заснула, прижавшись к мягкому животу ведьмы.
Сян запрокинула голову, и на лицо ей лег луч лунного света.
– Ах, – прошептала она. Как она не заметила, что луна успела округлиться? И налиться могущественной магией? Ребенку хватило бы и одного глотка, а ведь девочка выпила… ну, девочка выпила гораздо больше.
Наверное, она была очень голодна.
Так или иначе, случившееся было так же ясно, как луна, торжественно сиявшая над лесом. Девочка обрела магию. В этом не могло быть сомнений. И теперь все стало гораздо сложнее.
Сян села на землю, скрестив ноги и положив ребенка себе на колени. Она не станет будить девочку. Пусть спит долго-долго, много часов подряд. Сян провела пальцами по черным кудряшкам младенца. Уже сейчас под кожей ребенка явственно пульсировала магия, наполняя собой пространство между клетками, наполняя ткани тела, кости. Какое-то время с девочкой будет тяжело, но, впрочем, это пройдет. Правда, Сян хорошо помнила, что учившие ее колдуны говорили, будто воспитывать наделенного магией ребенка не так-то просто. Уж об этом ее учителя твердили не переставая. Колдун Зосимос, который опекал Сян, не уставал повторять: «Подарить ребенку магию – все равно что вложить меч в руки трехлетке, – огромная мощь при спящем разуме. Разве ты не видишь, как ты меня состарила?»
И это была правда. Дети, наделенные магией, несли в себе опасность. Кому попало такого ребенка не доверишь.
– Что ж, милая, – сказала Сян, – значит, хлопот от тебя теперь будет в полтора раза больше.
Девочка спала, тихо посапывая. На губах, похожих на лепесток розы, трепетала легкая улыбка. Сян почувствовала, как что-то пронзило ее сердце, и крепче прижала к себе ребенка.
– Луна, – сказала она. – Я назову тебя Луна. Я буду твоей бабушкой. А ты – моей внучкой.
Едва произнеся это, Сян поняла, что так все и будет. Слова, прозвеневшие в воздухе, соединили их судьбы прочнее всякой магии.
Сян встала, привязала к себе ребенка и пустилась в долгий путь домой, про себя гадая, каким образом она объяснит все Глерку.
Глава 4, в которой есть всего лишь сон
Ну что ты все время пристаешь со своими вопросами!
Никто не знает, что делает с детьми ведьма. Никто об этом не спрашивает. Ты что, не понимаешь? От таких вопросов только хуже.
Ну ладно, ладно. Она их ест. Хватит с тебя?