— Не обижайся. Обещаю, что в следующий раз поцелую тебя тогда, когда сама попросишь.

Я бы сказала ему, что такого никогда не будет. Но тогда бы лгала не только ему, но и себе. Нет, я не собиралась бегать за ним, как послушная собачонка. Заглядывать ему в рот. И развешивать уши, как спаниель. Если (ну а чем черт не шутит) наше странное знакомство перерастет во что-то большее, тогда, возможно, до поцелуя дело и дойдет. Но не стоило забывать, что у меня, как бы, есть парень. Который, на самом деле, мне и не парень вовсе. Только Саша об этом не знает.

Еще настораживало поведение Льва. Он словно вжился в роль, которую ему недавно дали. И теперь сам верит в то, что является моим молодым человеком. Конечно, это могут быть всего лишь мои предположения. Может, я просто все это себе придумала. И в реальности все совсем не так. В любом случае, пока не спросишь напрямую, никто ничего не ответит. Так и можно гадать постоянно.

— Посмотрим, — наконец, сказала я.

Дернув рукой, смогла высвободиться из захвата. Из машины выскочила с такой скоростью, будто мне в одно место пяток иголок впились. Чуть сумкой снова по корпусу автомобиля не прошлась. Несмотря на внутреннюю нервозность, до подъезда я шла неторопливо. Когда же зашла в него и закрыла за собой дверь, смогла выдохнуть более-менее спокойно. Плечи сразу поникли, руки задрожали. Да и, оказалось, я ужасно устала. На лицо самый настоящий грипп. Нужно будет дома померить температуру.

Александр

Сорвался с места сразу, как только Мира вышла из машины и закрыла за собой дверь. Находиться рядом с ней было подобно самой настоящей пытке. Или издевательством. Проверкой моей выдержки. Которая уже начинала давать трещины.

Черт! Я хочу, чтобы она была только моей! Какой, мать его, Львов? Нет, его я рядом с ней не видел. Как и никого другого, впрочем, тоже. Она только моя. И пусть это слишком самоуверенно и нагло. Так и я не идеальный мальчик, чтобы смириться с наличием у любимой девушки соперника.

Моя персональная колючка могла обманывать кого угодно. Но меня провести у нее не получится. Я видел, как она смотрит на меня. Замечал интерес, время от времени мелькающий в ее глазах. Пусть словами она хотела ввести меня в заблуждение. Но ее тело говорило за нее. И по этим намекам я понимал гораздо больше.

Нужно было ехать домой. По крайней мере, так я планировал поступить сначала. Но потом вспомнил, что Вано сегодня опять зависает в своем клубе. Чтобы снять скопившееся напряжение, я мог пойти двумя путями. Первый — это найти симпатичную девчонку, с которой можно было хорошо провести время. А потом сразу после секса забыть, как ее зовут. Или вообще не спрашивать ее имени. Второй — вызвать Вано на спарринг. Победить я брата не смогу. Не так интенсивно и фанатично занимаюсь. Но пар спущу точно. На неделю воздержания хватит. А там дальше уже буду думать. Либо снова махать кулаками, либо… Мира перестанет изводить меня, нервируя своим мнимым безразличием и парнем.

У клуба оказался довольно быстро. Гнал на пределе, наплевав на правила. Чую, батя потом устроит головомойку, возмущаясь манерой моей езды. Впрочем, я и сам не особо любил гонять. По этой части у нас был Андрюха. Вот этот языкастый скорость любил больше, чем девчонок. Мне же просто хотелось на время отключиться. Забыть о Мире. О том… что я хотелна самом деле желал с ней сделать. Поэтому впустил в себя адреналин.

Вано, если и заметил, что я, мягко говоря, нервный, то не подал виду. Легко согласился на спарринг. И вскоре мы уже заняли позиции на матах, на которых и происходили тренировки. Девчонки, что часто крутились здесь, надеясь на внимание старшего, поглядывали с интересом, усиленно делая вид, что занимаются.

Я был готов соревноваться до последнего. До дрожи во всем теле. До темных точек перед глазами. И все нарастающего шума в ушах.

Так и произошло, когда Вано, отразив мою атаку, легко ушел в сторону, а потом как следует приложил меня в ухо. Не больно, но звон в ушах подействовал отрезвляюще. Словно мозги, что до этого не хотели работать, включились.

Нет, почти ничего не изменилось. Я все так же думал о Мире. О нас… Но лучше начать действовать более активно. Чем продолжать крутиться вокруг нее, без какой-либо возможности прикоснуться. Надо бы было еще Львова поймать и поговорить, наконец-то, по-мужски.

Мирослава

Мама заметила, что со мной что-то не так. Расспрашивать пока не стала. Но сказала, что если я так и буду ходить, словно в воду опущенная, она прижмет меня к стене. Зная мою мамочку, можно было не сомневаться, что она притворит угрозу в жизнь. Как бы ни хотелось мне притворяться еще и при родителях, я понимала, что выбора как такового у меня нет. Единственной же, с кем я могла поделиться своими переживаниями, была Лидка. Она не только всегда готова выслушать. Но и на три веселых буквы обидчика послать, если потребуется. Заставлять родителей лишний раз переживать не хотелось. Поэтому я, натянув на лицо улыбку, попыталась заверить маму, что все хорошо. А мое подавленное состояние вызвано учебой. Нагрузка большая, преподаватели звери, одногруппники шумные… И это точно не связано с работой! И к мнимому парню никакого отношения не имеет.

На следующий день я добралась до универа без приключений. Неслыханная щедрость со стороны Судьбы. Если честно, я была готова ко всему. К очередному нападению, например. Или к тому, что вдруг, ни с того ни с сего, начнется дождь. Ну или асфальт под ногами пойдет трещинами, разойдется в стороны, и я начну падать в неизвестность.

Слава богу, ожидания не оправдались. И вот я уже подхожу к универу. А там меня поджидает Львов. О том, что стоит он у проходной из-за меня, стало понятно, когда парень, увидев мою хмурую персону, сорвался с места и уже через пару секунд был рядом.