Две недели санки подвергались тщательным испытаниям в домашних условиях и теперь, вне всякого сомнения, были готовы мчать хозяина с высоких заснеженных вершин.

– Со двора – никуда! – затворяя за внучком дверь, потребовала бабушка.

А зачем? Если всё самое интересное сосредоточено на этой доступной и многообещающей площадке, защищённой от шумящей и торопливой жизненной сутолоки домами со всех четырёх сторон.

И вот последний лестничный марш был преодолён. Навалившись на тяжёлую металлическую дверь своим небольшим весом, в обнимку с саночками мальчик просочился на улицу, шагнул со ступеньки вниз и сразу угодил в лужу.

Оказывается, те вчерашние красивые хлопья, начавшие кружить одновременно с наступлением сумерек, ночью набухли влагой, а затем пролились дождём, обесценив к утру всё серебро снега и льда, накопленное с начала зимы.

Никто такой напасти не ждал, хотя синоптики в теленовостях предупреждали: «Надвигается мощный циклон». Многие горожане этот прогноз слышали, в том числе и бабушка мальчика, не пропускающая новости никогда.

Ну и что? Да ничего! Подумаешь – непогода! Человечество настроено на лучшее. И вообще, кто им верит, синоптикам-то? Разве что внушаемые люди без собственного мнения!

Но в этот раз природа действовала точно по науке – была строга и беспощадна, пройдя тёплым фронтом по всей городской территории, не позабыв и про двор мальчугана.

Изобары, словно круги по воде от брошенного камнем циклона, разбежались по обширным сибирским просторам. За одну ночь студёный январь стал похож на умеренный апрель, с присущими весеннему месяцу ручьями и капелями.

Снеговичок, ещё вчера крепенький и внушительный, вызывающий всеобщее уважение своей богатырской фигурой, нынче выглядел покалеченным старичком. Зона температурных аномалий, в которой он оказался, сам того не желая, безжалостно покорёжила внешность снежного человечка, свернув на сторону нос-морковку, изрядно подъев правый бок и вырвав из раскрошившейся руки видавшую виды метёлку.

Горка, украшавшая уютный дворик и ещё день назад служившая источником озорства и веселья как детей, так и взрослых, сильно просела, а в некоторых местах даже провалилась. Роскошная ледяная глазурь на её пологом склоне, созданная многочасовым и кропотливым трудом дворника, стала тусклой и ноздреватой. Казалось, что можно взять эту истончившуюся дорожку за нижний край и скатать в рулончик.

Чувствовалось, что зима, видимо, обиженная нарушением привычного сезонного распорядка, всё же пыталась восстановить равновесие, безуспешно латая прорехи в низко висящем массиве туч, сквозь который то и дело пробивались ярко окрашенные лучи солнца.

«Берегитесь приближения циклона», – предупреждал Гидрометцентр.

А как от него убережёшься? Во всех попытках противостояния человека и природы счёт в пользу природы подавляющий!

Да и земля, как ни крути, такая маленькая! Сложно найти на ней местечко, чтобы спрятаться от циклона. И если уж всё принимать всерьёз, то придётся вспомнить и про летящие из космоса метеориты, и про конец света, прости, Господи.

Все эти рассуждения, конечно, не могли родиться в голове совсем ещё маленького мальчишки. Количество прожитых им лет, а соответственно, и накопленный жизненный опыт исчислялись суммой пальцев на одной руке.

Мальчик не понимал происходящего. Зима – это время, когда катаются на санках с большой снежной горки, когда шапка греет голову, рукавички берегут руки от мороза, а валенки, вместо того чтобы быстро наполнятся водой, должны хранить тепло.

Наблюдая из окна квартиры на третьем этаже, где он жил с мамой и бабушкой, за преображениями в своём дворе, мальчик видел, как строится горка. Как дворник прихлопывает большой деревянной лопатой по её бокам, как вырезает широкие ступеньки, а потом поливает водой из шланга. И как чей-то папа ставит пушистую ёлочку, украшенную бумажными фонариками, в небольшой сугроб между подъездами.

День за днём он смотрел на мальчишек и девчонок школьного возраста, весело несущихся по ледяному склону: кто – стоя на ногах, кто – сидя на картонке, а кто и просто распластавшись на спине.

Наблюдая, мальчик мечтал, что скоро закончатся каникулы, ребята пойдут в школу, и тогда он возьмёт свои санки и отправится кататься на дворовую горку. Один. И никто!.. Никто-никто не будет дразнить его: «Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой!»

А сейчас он вышел и угодил в лужу, где стоял уже бог знает сколько времени, не в силах пошевелиться и сделать что-нибудь. Стоял с мокрыми ногами, мокрой спиной и с глазами, мокрыми от слёз, невольно катившихся из-под его рыжих ресниц.

Минута бежала за минутой, и никто не приходил ему на помощь.

Было обидно. И даже немножко страшно.

На счастье мальчика, во двор дома вошла женщина в невероятном пальто апельсинового цвета и в высоких сапожках в тон пальто. Её густые рыжие волосы были влажны от водяной мороси.

Завораживало то, как она самозабвенно шествовала по неурочному водостою, не замечая или не желая замечать случившихся перемен. Словно само солнце, спустившееся с небес.

Красавицей была мама «рыжика». И мальчик побежал навстречу родному человеку, бросив такие драгоценные для него санки прямо в луже.