Когда стемнело, я залезла в палатку, но уснуть так и не смогла. Проворочалась по ощущениям несколько часов. Вздохнув, я потянулась к рюкзаку и вытащила телефон. Пальцы так и хотели нажать нужные кнопки и позвонить

Нику, но я понимала, что нельзя, поэтому раздраженно бросила телефон обратно в сумку и достала оттуда старый потертый блокнот, карандаш и фонарик. Спать все равно не хочу, и я решила порисовать, чтобы прочистить мозги.

Вылезла из палатки и оглянулась. Никого нет. Костры догорали, все спали. Я подошла к тому самому кактусу с розовыми цветочками, который я сегодня осматривала, пока мне не помешали. Села за большие валуны, лежащие напротив, включила фонарик и принялась аккуратно выводить линии.

Не знаю, как долго я там сидела, но когда закончила, то поняла, что все выглядело не так уж и плохо.

Неожиданно мой блокнот кто-то резко выдернул из рук. Это был Бруклин. Но как же. Это ведь всегда он. Я даже была согласна, чтобы меня здесь поймала эта мерзкая Клэр, но никак не этот человек.

– Что ты тут делаешь? – Прошептал он. – Описываешь свои очередные коварные планы, ммм?

– Пошел ты! – Прошипела я, пытаясь забрать свою вещь.

Но он был хитер. Поднял руку с блокнотом наверх. Я и так едва доставала ему до плеча, а он еще и руки поднимает.

– Такая маленькая и дерзкая, – сказал он ухмыляясь.

Меня это начало крайне раздражать. Свободной рукой он выхватил у меня фонарь и посвятил его на блокнот и замер.

– Ты самый ужасный художник, – пробубнил он, – а еще ты сумасшедшая. Кто рисует ночью?

– А ты псих и я тебя ненавижу, понятно? Держись от меня подальше.

Я выхватила у него свой блокнот и фонарь. Выключила и засунула его в задний карман шорт. Как бы я сейчас хотела видеть выражение его лица, но думаю снова вытаскивать фонарь и включать его было бы глупо.

– Лучше бы я тебя никогда не встречала, – произнесла я на одном дыхании.

Между нами повисла гробовая тишина, такая что я могла слышать стук своего сердца. Только он собрался что-то сказать, как мы услышали странный шорох. Бруклин резко присел за валун и потащил меня за собой, прижимая мою спину к своей груди. Я замерла.

– Что происходит? – Прошептала я.

– Тссс.

Мы принялись наблюдать, догорающие костры почти ничего не освещали, и мы мало что видели, но по крайней мере я. Бруклин еще сильней прижал меня к себе, кладя свою большую ладонь мне на живот. Клянусь, мне показалось, что он меня понюхал. Я сейчас умру, прямо здесь, у него на руках. И это будет самая нелепая гибель. Я шумно выдохнула и замерла. Прикрыла глаза. Как же это приятно чувствовать его так близко. Даже несмотря на то как грубо он себя ведет со мной. Неожиданно, мне стало стыдно за свои мысли, и я слегка отодвинулась от него.

Шорох раздался вновь. На этот раз мы увидели человеческий силуэт недалеко от палаток, он рыл песок.

– Кажется, мы нашли крысу, – прошептал мне на ухо Бруклин.

Я ткнула в него локтем.

– Жду извинений, – прошептала я.

Он хмыкнул, отпустил меня, проводя рукой по моему животу, тем самым посылая дрожь по всему телу и аккуратно двинулся к предполагаемой крысе. Боже, накажи его за то, что он со мной делает. Рядом с ним я буквально превращаюсь в желе. Это совсем неправильо.

Через несколько мгновений я поплелась следом, вытаскивая фонарь из кармана. Бруклин резко набросился на человека, нанося удар. Тот истерично завизжал. Он ударил девушку? Я быстро включила фонарь и посвятила его в человека, держащего те самые веревки. Приподняла брови от увиденного, это была не девушка, а тот светловолосый парень, который больше всех орал о том, что скорее нужно найти крысу и вернуть веревки.

– Ну, привет, – сказала я.

Отряд от того самого истерического крика начал потихоньку просыпаться.

Глава 12. Это всего лишь извинение

– Зачем ты украл верёвки? – кричал Кэп на парня, который оказался крысой.

На самом же деле его зовут Оскар. Что ж подходящее имя для крысы.

– Меня заставили?

– Кто заставил? – ревел Кэп.

Он замахнулся и ударил крысу. Тот выплюнул кровь и заплакал. Всё здесь выглядело крайне жутко, Оскар сидел связанный на стуле, солнце светило ему прямо в глаза, и он все время морщился.

– Сарацины, – прохрипел парень, выплевывая кровь.

Бруклин и Кэп нависали над ним.

– Кто такие сарацины? – Спросила я.

– Нация небольшой кучки людей. Возомнили себе не весть что. Считают себя единственными, кто должен править или вообще населять эту землю. – Произнес Кэп.

За словами последовал ещё один удар. Я вздохнула, чувствуя тошноту, подбивающуюся к горлу, развернулась и ушла, не в силах смотреть на это. В моей жизни итак достаточно жестокости.

Хорошо, что крыса наконец-то была поймана. Очень жаль, что это не Бруклин. Я горько усмехнулась. Мне снова придется лицезреть его лицо. После тех обвинений в мой адрес, он так и не извинился. В его духе. Конечно, мне все равно, но как объяснить то, что меня это очень сильно задело.