– Ты про молочные реки и кисельные берега забыл упомянуть…

– Уж я-то знаю, что за кордоном, тем более в Персии, таковых нет! – как будто загрустил о несбыточном, но тем не менее патриотично заявил главный банщик Рима. – Молочные реки и кисельные берега лишь в нашей юности были. И не в персидской, а в римской!

– Тогда гони эксперта взашей и пинками. По почкам! По рёбрам! Умные сами к временщикам… эээ… к высшей власти прильнуть рвутся, а этот, судя по всему, кобенился… эээ… гони его сюда, а не отсюда! Пусть притянется… прикоснётся к прекрасному! У меня как раз время свободное для его бредней образовалось… Целая свободная минутка! Но если он окажется интересным собеседником, то и больше!

На полусогнутых на цыпочках в тепидарий прокрался, хромая и обеими кистями держась за болезные грудь и живот, скрюченный, в синяках и красный, словно рак, эксперт и рухнул ничком перед голым августейшим мужчиной. Не пред персоной и не пред персонажем, но пред особой!

– Встань, холоп! Я не доминус эт дэус, я принцепс! Покамест не Господин и Бог, а Первый! Я пионер! – вырвалось из гортани императора: словно и не его все эти слова были и не его голос. Но кто-то же за язык потянул. Высшие силы?

Эксперт приободрился и оторвал лицо от пола:

– Вас дезинформировали, о повелитель! Вы не пионер! И вы не Гайдар, который шагает впереди! На вас нет красного галстука из скромного ситца. И слов «Будь готов!» вы в своей жизни никогда не слыхали, и вдохновенно не восклицали в ответ «Всегда готов!»… Да и по второму вопросу вас тоже ввели в заблуждение! Кругом одна сплошная махинация и дезинформация!

– Что такое? Когда? Кто посмел? По какому вопросу? Какая дезинформация? – засуетился император, впопыхав запамятовав спросить о махинации.

– Я нутром чую, что вам прежде кто-то успел с три короба напеть или наплести всяких небылиц и либеральных бредней о том, что гладиаторскими боями мы, исконные римляне, заразились якобы от этрусков. Нет, нет и нет! Это чушь и брешь! И как только Юпитер выносит такие поклёпы и наговоры на нашу историю? Я как Римский, но не Корсаков, а эксперт и патриот, всегда отстаиваю правду и истину! Поэтому я дерусь… потому что дерусь! За правду!

«А кто такие этруски?» – хотел было полюбопытствовать император, но вспомнил, что название этого рода-племени он сегодня пару-тройку раз уже слышал (или ему почудилось, что слышал). Поэтому с его языка сорвалось иное:

– На кого покажешь… эээ… чем докажешь?

– Я человек культурный, пальцем ни в кого не тычу, а докажу тем, что от этрусков не сохранилось ни рельефов, ни барельефов, ни наскальной живописи, ни манускриптов, которые свидетельствовали бы, что они практиковали в своём быту мунус… – стал входить по вкус эксперт.

– Что-что?

– Ну, мунус! Да мунус же – это и есть гладиаторский бой по-латыни! Именно на классической латыни без примесей варваризмов! Мунус! Ну, или мунеры, если во множественном числе…

– А что же тогда практиковали этруски, если даже мунуса у них своего не было?

– Да ничего!

– Совсем-совсем ничего? Они что же, как эллины, только теоретизировали, болтали, организовывали говорильни и сидели, сложа руки и ни разу не засучив рукава?

Эксперт смутился:

– Ну, почему же! Не так, чтобы совсем ничего. Но ничего особенного. Хотя и особо ничем в своём безделье этруски не наглели, ибо… они практиковали венацио – звериную травлю! Так ребята к охоте готовились! Но загон и травля диких, а порой и домашних животных – это не гладиаторский бой. Венацио – это не мунус! А мунус – это не венацию! Не убоюсь не только проговориться, но и повториться тавтологией: венацио – это… охота… или стычки людей и зверей, но стопудово не гладиаторские игрища! В древней этрусской гробнице жрецов-авгуров есть фреска боя человека с псом… или серым волком, Фавн их там разберёшь. Вот куда вам следует на экскурсию смотаться! Чудесная надгробная и наскальная живопись! Вот что вам следует воочию обозреть, чтобы самому во всём убедиться и разобраться, а не только с моих слов, хоть я и не вру! Да-да! У этрусков было венацио, но не мунус!

– А гладиаторство тогда откуда взялось? – внешне безо всякого интереса спросил Филипп, но все ответы на ус внимательно наматывал (хоть и был безусым – брился при первом и всяком удобном случае), а про себя подумал: «Серый волк – зубами щёлк!»

– Это исконная римская забава, возникшая в римской области Кампания!.. эээ… ну, не совсем забава, однако стопудово ритуал! – поехал кататься по ушам властителя Рима эксперт. – Когда отходил в мир иной любой знатный римлянин, над его могилой насмерть бились два отважных и дерзких воина. По полной выкладывались. На всю катушку, ибо жить-то хотел каждый. Погибший в поединке и сопровождал на тот свет усопшего…

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем сопровождал?

– Чтобы в загробном мире охранять его дух, не подпускать никакую персидскую или северо-варварскую, или дальневосточную нечисть…

– Да точно ли это в Кампании было?

– В ней, курилке! Именно в той самой Кампании, что раскинулась на побережье от Лацио до Лукании-Базиликаты! Большая Кампания. И нет тут никаких секретов: ни огромных, ни маленьких. Друзья не растут в огороде! Не продашь и не купишь друзей! И поэтому я так спешу по дороге… Поэтому и вы в баню весь день так торопились.