— Знаешь, что это? — Анубис ловким движением постучал своим крючковатым посохом по стене.

В том месте, где деревяшка коснулась кисельной субстанции, поверхность потрескалась и обледенела.

— Нет, — машинально ответил.

— Это граница моей территории.

— Понятно… - ничерта не понял я.

Анубис покосился на меня взглядом своих желтых глаз, усмехнулся.

— За ней, — продолжил бог, степенно вышагивая вдоль выгибающейся стены, — за ней совсем другой мир. Материальный… в какой-то степени.

— Почему я чувствую боль? — внезапно вырвался вопрос, который всё это время крутился у меня в голове. — Почему у меня идет кровь? Я же умер! Я — душа.

Анубис мягко улыбнулся, оскалился во всю свою пасть. Видок так себе, честно говоря.

— А должно быть по-другому?

— А… Ну, э—э, — я растерялся, не зная, что отвечать.

— Мы отвлеклись от темы, - Анубис снова улыбнулся, сверкнув в полумраке пустыни своими желтыми глазами.

Я, признаться, не до конца понимаю, о чем вообще идет речь.

— В том мире, — бог песков кивнул головой в сторону стены. Барьер, сторонясь вертикально торчащих ушей Анубиса, вогнулся огромным пузырем — Для тех, кто сумеет себя проявить, приготовлено место в божественном пантеоне.

— В пантеоне?

— Да, — улыбнулся Анубис. — Мир за стеной — арена. А вы, души — игроки и соперники. На вас смотрят, к вам приглядываются, оценивают. По ту сторону «дивный новый мир», как вы говорите у себя на Земле.

Анубис снова оскалился, продолжил мерно вышагивать. Я быстро перебираю ногами, соображая над услышанным.

— По-хорошему, надо бы вернуть тебя обратно в очередь.

Я нервно дернулся, глянул на Анубиса.

— Но что-то мне подсказывает, возвращаться ты туда не собираешься, — смерил меня оценивающим взглядом человек-волк.

Я сглотнул подступивший к горлу ком.

— Не собираюсь, — я, в самом деле, туда не вернусь.

Даже думать о подобном страшно.

— И как тогда нам с тобой быть? — усмехнулся Анубис куда-то в сторону.

Наверное, я сейчас должен был предложить свой вариант, но вселенная решила за меня. Я заметил две черные бусинки-глаза и хитиновый блестящий корпус многоножки. Морда твари медленно вздымается из-под песка. По-змеиному изгибаясь, многоножка выталкивает свое длинное тело на поверхность. В ногах резко пхолодело, спина намокла. Я остановился, не в состоянии двигаться дальше. Бог загробного мира заметил мое состояние. Приблизившись, выгнул вопросительно бровь. Я в ужасе поднял глаза на Анубиса, вытянул руку в сторону замершей на месте многоножки:

— Там… Эта тварь там. Вон, сидит. Лежит.

Анубис, не задавая лишних вопросов, посуровел. Глаза вспыхнули мистическим голубым пламенем. Владыка мертвых шагнул вперед, стал между мной и сколопендрой. Многоножка подняла глаза-бусинки на Анубиса. Щелкнув пару раз жвалами в сторону бога, повернула морду ко мне.

— Пожалуйста, защитите… — я схватился за металлическую юбку Анубиса.

Бог загробного мира, похоже, не видит сколопендру, вращает мордой по сторонам. Я ощущаю исходящие от него потоки силы, разливающиеся вокруг. Стену за моей спиной корёжит. Мутная субстанция трескается и хрустит. Бросив на меня сосредоточенный взгляд, Анубис неожиданно отпустил посох. Кривая деревяшка зависла в воздухе. Когтистая рука бога щелкнула пальцами. Оголовье посоха вспыхнуло, раздувая из навершия идеально круглый, неонового цвета пузырь. Теперь мы окружены защитной сферой и многоножке это явно не нравится. Сколопендра закрутилась на месте, издала стрекочущий пронзительный звук. В следующий миг песок пришел в движение. Десятки, сотни сегментированных продолговатых тел выползают из-под песка, окружают нас со всех сторон. Анубис, видимо, что-то почувствовав, подобрался. Неужели он не видит и не слышит происходящего вокруг? Его пустыня живая, она вся состоит из этих тварей!

Многоножка подняла свое сегментированное тело в воздух.

— Она собирается прыгнуть! — крикнул я в спину богу песков.

Пузырь вокруг нас тут же уплотнился, а затем:

— БОМ—М!

— БОМ—М!

— БОМ—М—М!
– сколопендра врезалась в сферу, вызвав внутри звук колокольного набата.

Защитный пузырь дрожит и трескается от сотен ударов. Твари, что врезаются в него, повисают на шарообразной поверхности, соскальзывают в песок.

— Где они? — рыкнул Анубис, вращая головой по сторонам.

— Везде! — в отчаянии выкрикнул я, осматривая сплошное живое марево вокруг нас.

Пустыни больше не нет. Куда не кинь взгляд, везде черный хитин извивающихся тел. Сколопендры лезут на поверхность, недовольно верещат, выгибаются, чтобы в следующий миг запустить себя в защитный купол Анубиса. Повелитель мертвых что-то прорычал на непонятном мне языке, широко замахнулся. Резко выбросив вперед свою когтистую ручищу, человек-волк пробил купол, сдавил до хруста одну из прилипших к пузырю многоножек. Дернув на себя хитиновую тварь, Анубис втянул её внутрь. Голодная зверюга крутится в его руке, щелкает пастью. Сколопендра пытается ухватить бога за конечность.

Анубис медленно повернулся. Перевел изумленный взгляд с извивающейся твари на меня.

— Я же говорил!
– дернулся я подальше от визжащей сколопендры.

Но Анубис, кажется, не слышит. Владыка мертвых шагнул ко мне, словно котенка поднял в воздух и со всего замаха швырнул в стену. Я влетел в оживший кисель. В голове раздался хлопок. Мозг взорвался шумом старого советского телевизора, канал которого неожиданно запорошило помехами, а звук выкрутили на максимум. Перед глазами поплыли алые круги, уши заложило. Странные символы сыплются через мое сознание. Я ощущаю себя под водопадом из непонятных закорючек, знаков, фигур, цифр. Мутный гель тащит меня в свое мерзкое нутро, неотвратимо и жадно. В глазах рябит бело-черными полосами.