– Граф Стефан Марсо, – объявил он с легкой гордостью. Я еле сдерживала смех, закипевший в груди. Граф? Я вас умоляю.

– Ребекка Картер. Просто Бекка, – я вдруг сама себе напомнила простушку Эмили Бломен, которая этой своей невинностью, в свое время, завлекала всех парней подряд (отсылка к первой части серии „Позволь мне тебя коснуться“).

– Буду признателен вам, если вы хоть немного поделитесь своим везением, – Стефан подарил мне долгий глубокий взгляд, прежде чем отпустить мою руку. – Деньги мне не жаль, но вот проигрывать при собственной тете больше не хотелось бы.

Он кивнул в сторону азартной женщины, которая вновь делала крупную ставку. Да уж, у каждого свои странности.

Я ничего ему не ответила, все еще сомневаясь в том, что он стоит того, чтобы с ним познакомиться. Хотя, если честно, я была немного заинтригована его личностью и возможностью окончательно закрепить свое лечение знакомством с перспективным парнем.

– Вы… Американка? – не выдержав моего молчания, спросил Стефан. – Фамилия весьма говорящая.

– Да, я из Лос-Анджелеса, – слегка кивнула, складывая свои руки вместе в районе живота – мне хотелось казаться скромнее и элегантнее, чем я была на самом деле. По его приятной улыбке, поняла, что мне это удалось.

– О, – на его лице застыло глубокое разочарование, – это очень далеко. С какой целью посетили Монте-Карло?

– Я прилетела в Париж… – тут я прикусила язык, потому что собиралась ляпнуть что-то вроде: „Пройтись по магазинам, отвлечься от своего прошлого“, и выдала: – Для того, чтобы воочию увидеть величайшие полотна Да Винчи, Яна Вермеера, а также некоторые скульптуры Антонио Кановы и многих других.

Стефан вдруг еще больше изменился в лице. Я же мысленно поблагодарила себя за то, что хоть чуть-чуть прислушивалась к скучному аудиогиду, который нам выдали в Лувре. На самом деле, это были одни из самых утомительных часов в моей жизни – я просто пробежалась по некоторым главным залам с картинами, добежала до „Моны Лизы“ и поспешила покинуть этот великий музей.

Все же, слишком „тяжелая“ культура была не для меня. Из всех способов по духовному обогащению наиболее близким мне был – чтение и литература. Но уж никак не разглядывание обнаженных моделей средневековых художников.

– Я осталась очень довольна, прямо-таки сбылась моя детская мечта. Ну и, конечно же, я посетила Версаль – в принципе, это были все мои цели, – я поспешила наговорить ему побольше, чтобы Стефан не начал расспрашивать меня об особенностях стиля моего любимого художника. – Ну, а потом подруга пригласила меня в Монте-Карло, и я подумала: почему бы и нет?

Я никогда так много не разговаривала с незнакомцами.

– О, я вижу, у нас с вами найдется очень много тем для разговоров, – наконец сделал вывод Стефан, одобрительно улыбаясь мне. – Я буду очень разочарован, если вы вскоре покинете нашу страну.

Я сделала глубокий вдох, вновь присмотревшись к его каре-зеленым глазам, и, наконец, приняла окончательное решение продолжить с ним более близкое знакомство.

– В сентябре у меня начинается учеба, – снова поймала удивленный взгляд с его стороны. Опередив его немой вопрос, подтвердила:

– Да, я еще учусь.

– Вы…?

– Ты можешь называть меня просто Бекка. Когда ты говоришь „Вы“, я чувствую себя твоей тетей… – мы вместе посмотрели на кипящую от злости, вызванной проигрышем, тетю Стефана и, переглянувшись, рассмеялись.

Кажется, я нашла то, за чем приехала.

Идеальную формулу лекарства, которое вылечит меня от Коула.

Вскоре Коул поймет, что я не его игрушка. Я единица. Я девушка, которая целиком и полностью принимает свои решения сама и несет за них ответственность.

А он пусть и дальше играет в дешевых куколок, в Царя Братства и прочие извращенные над психикой игры, в которых я больше не хочу принимать участие.

Событие из прошлого (ночь на Дамбе).

– Я ненавижу тебя, Стоунэм, – в голосе Бекки ни капли ненависти. Я накрываю ее холодную руку своей и слегка сжимаю хрупкие пальцы.

– Взаимно, Картер. Ты достаточно плоха, чтобы я тебя тоже ненавидел. Такую, какая ты есть.

– Коул, я… – внезапный порыв чувств к Бекке оказывается сильнее меня, и я прикладываю палец к ее пухлым губам.

Не знаю, чего она от меня ждет. Хочет, чтобы я назвал все своими словами? Ну я не могу дать ей того, что она хочет. Я не влюблен в нее.

И любовь мне неведома, как, возможно, она наивно полагает.

Все, чего я хочу – это и дальше держать ее под контролем. Причинять боль, наслаждаясь ее сопротивлением. Мне нужна наша маленькая секретная игра, только и всего.

А не то, чего она может напридумывать себе после моих слов. Возможно, я бы и мог открыть ей свое сердце, но мне прекрасно известно, что чудовище внутри меня рано или поздно возьмет верх над человечностью. И этим я сделаю ее еще более несчастной, чем сейчас.