— Не знаю, — тоже усмехнулась Настя. — Но, во всяком случае, он выглядит счастливым…

— Ну и скатертью ему дорожка, — махнула рукой Вика. — Всегда знала, что толку с него не будет… Лучше слушай другую новость: твоему Наумову-археологу наконец-то нашли замену!..

— О, радость-то какая, — без особого энтузиазма отозвалась Настя. — И кто он?

— Не знаю, — пожала плечами Вика. — Расскажешь потом… У вас вроде как собрание сегодня намечается…

— Ладно, — кивнула Настя. — Что там у нас с кофе?..

— Чайник закипел, — сообщила Вика, ставя перед Настей на стол две чашки. — У нас есть десять минут…

Собрание оказалось назначенным на шесть вечера, и за пять минут до этого к бывшему кабинету Наумова стали стекаться работники лечебно-диагностического отделения. Настя зашла внутрь почти последняя, поэтому заняла место с самого края. Самого завотделением в кабинете почему-то не было, и поэтому все присутствующие говорили достаточно громко, строя насчет него самые разные предположения.

Наконец дверь открылась, и вошел мужчина. Едва встретившись с ним взглядом, Настя почувствовала легкое головокружение.

«Это он, — мелькнуло у нее в голове. — Незнакомец из сна…»

Девушку охватил непонятный мандраж.

— Добрый вечер, — тем временем с улыбкой приветствовал всех мужчина и направился к своему столу. — Разрешите представиться — я новый заведующий вашего отделения, как и мой предшественник, я кардиолог. Зовут меня, — тут он почему-то посмотрел на Настю, — Литвиненко Максим Эдуардович…

«Максим Эдуардович, — застучало в голове у Насти. — Максим… Максим… Макс…»

От странного, почти панического волнения ей стало тяжело дышать и даже начало подташнивать.

— С тобой все в порядке? — тихо спросил ее сидящий рядом Саша Липницкий, врач-невролог. — Ты вдруг стала такой бледной…

— Что-то мне не хорошо, — сдавленно прошептала Настя. — Наверное, лучше выйти.

Она стремительно поднялась и, бросив куда-то через плечо:

— Извините, — не оглядываясь, выбежала в коридор.

Первым делом Настя подошла к кулеру и налила себе стакан воды. Ее всю трясло, но она не могла найти этому причину. Ну и что, что этот заведующий так похож на мужчину из ее сна? Может это, вообще, игра ее воображения?..

«Максим», — вновь прозвучало у нее в голове, и отчего-то болезненно защемило внутри, словно в этом имени крылась причина этого необычного волнения.

На дрожащих ногах она кое-как добралась до своего кабинета и упала в кресло, прикрыв глаза.

«Хорошо, что на сегодня пациенты кончились, — подумала она. — Сейчас немного приду в себя и отправлюсь домой… Или попрошу Вику, чтобы она меня подкинула…»

В коридоре послышались голоса, и Настя поняла, что собрание закончилось.

«Что-то быстро, — мелькнуло у нее в голове. — Зато я ничего, похоже, не пропустила…»

Спустя несколько минут Настя услышал скрип двери и открыла глаза: прямо перед ней стоял тот самый заведующий отделения. Она хотела встать, но ноги почему-то не слушались ее. Наконец со второй попытки Насте удалось подняться, и она собралась было что-то сказать, но вместо этого из нее вырвался лишь какой-то хрип.

— Настя, — внезапно позвал мужчина.

Интонация, с которой он произнес ее имя, показалась девушке невероятно знакомой, словно когда-то она уже не раз слышала это. Настино сердце забилось чаще, а перед глазами заплясали мушки. Она вновь почувствовал в ногах предательскую слабость и начала оседать на пол.

— Настя, — вновь прозвучало ее имя, и крепкие руки схватили ее, не давая упасть.

Оказавшись в объятиях этого человека, Настя застыла и посмотрела в его глаза, полные беспокойства. Создавалось впечатление, что он сейчас не меньше взволнован, чем она.

А потом он ее поцеловал…

И в голове Насти будто что-то взорвалось. Ложные воспоминания стали рассыпаться словно карточный домик, а на месте них возрождались настоящие… Ощущения, овладевшие Настей в эту секунды, были приятными и неприятными одновременно… Это было похоже на излечение от тяжелой болезни, мучительное, но счастливое…

— Макс, — прошептала она сквозь поцелуй. — Это, правда, ты?..

— Слава Богу, — тоже шепотом пробормотал он и обнял ее так крепко, что Насте стало тяжело дышать. — Я так боялся, что ты меня не вспомнишь…