И чего боятся, он же такой добродушный? Я вновь потрепал его по загривку, на что животное лишь довольно зажмурилось и отозвалось одобрительным ворчанием. Или он только со мной так себя ведет? Как-то это странно, даже несмотря на то, что я ему помог недавно. Ну и ладно, плохо, что ли?

– Спасибо тебе еще раз! Приходи в любое время, буду рад тебя видеть. А сейчас, прости – дела. Удачи тебе, дружок! Пока я разговаривал с ним, Семаргл приоткрыл один глаз и понимающе на меня уставился. У меня ощущение, будто бы он все понимает, просто ответить не может, по причине того, что разговаривать не умеет. Умел бы – обязательно ответил. Такое иногда встречается с некоторыми собаками, которые выращены толковыми хозяевами. Хотя наука и говорит о том, что собаки, как и многие другие животные, реагируют на интонацию и эмоциональную окраску речи, а не на ее смысл, я видел примеры, наголову опровергающие подобные выводы. Например, один мой знакомый однажды потерял свои очки во время прогулки по парку. Обнаружив это через некоторое время, он повернулся к своему псу – русскому спаниелю, которого как раз и выгуливал, и сказал всего одну фразу «Дик, принеси мне очки!» После чего пёс, коротко вильнул хвостом и унесся обратно в сторону парка. И вернулся назад через десять минут с очками, зажатыми в пасти. Я специально уточнял после у своего друга – тот не учил его этой команде, просто пес сам понял, что именно от него требуется. И глядя на его понятливое выражение морды лица в тот момент, я ни капли не усомнился в этом.

Так и тут, разговаривая с Семарглом, я остро ощутил, что тот прекрасно меня понимает, не хуже иного человека. Пёс, оглушительно гавкнул, ткнулся лбом мне в живот и вышел на середину дворика, заставив окружающих испуганно шарахнутся в стороны. Там он принял стойку, словно изготовившись к прыжку, а в следующую секунду его крылья вспыхнули яркими языками пламени, увеличившись в своих размерах почти втрое. Семаргл расправил их и, подпрыгнув в воздух, сперва тяжело, а потом все ускоряясь и все быстрее взмахивая крыльями, унесся вдаль, оставляя за собой дымный след, что еще больше усилило мою давешнюю ассоциацию с падающим огненным метеором.

– Красавец! – Сварг с восхищением наблюдал за полетом огненного пса, пока тот не исчез из виду – Даже и не знаю, что бы мы делали, ежели б он на помощь не примчался. Твари бы нас уже доедали, к бабке не ходи. Ну что, идем чтоль?

Волхв вопросительно уставился на меня и поковылял в сторону входа в пещеры. Мне ничего другого не оставалось, как последовать за ним. На входе дед притормозил, вновь повесив на меня и на себя «Глаз Иного», после чего продолжил путь. Проходя через залы, где я пробирался ночью, заливая все вокруг кровью, с удивлением отметил, что вокруг нет абсолютно никаких следов ночного побоища. Видимо, Сварг напряг «гражданских» и те привели пещеры в божеский вид, пока я валялся в отключке. И слава богам, потому что шагать сейчас мимо трупов по загустевшей крови было бы как минимум неприятно. Я ощутил благодарность к неизвестным мне людям, за их не самый приятный и благодарный труд. Они и впрямь постарались на славу – пока шли, я нигде не заметил даже маленького пятнышка крови, все было старательно зачищено и присыпано песком.

Кроме того, мне было бы очень дурно от вида того, что я натворил ночью. Сейчас, когда я могу мыслить более или менее трезво, все это мне кажется каким-то жутким кошмаром. Словно это и не я вовсе ночью резал ренегатов налево и направо. Не то, чтобы мне было их жаль – эти отбросы заслужили свою участь. Вот только от осознания этого моё ощущение, что нырнул на самое дно огромного чана с дерьмом, никуда не исчезло. Все же я обычный человек, а не какой-то там головорез. Это впадение в маниакальную жестокость отставило в душе липкий и противный след, с которым мне придется жить дальше. Так что я благодарен, за то, что мне не пришлось проходить через это повторно, усугубляя свое и без того не лучшее психологическое состояние.

По дороге мы со Сваргом встретили спешащую наверх Кристу, которая резко затормозила свой бег и собралась засыпать нас вопросами. Это было заметно по ее расширившимся глазам, по тому, как она набрала воздуха в легкие. Но волхв бесцеремонно оборвал ее, заставив пробафать меня и тут же завернув дальше, заявив, что мы заняты, и болтать нам с ней недосуг. Ворожея заметно обиделась на такое обращение, но просьбу Сварга выполнила, после чего, недовольно фыркнув, ушла наверх.

Пока шли, я все задавался вопросом, куда меня ведет волхв. Оказалось, что в зал с колоннами, где нашли вечный покой Шрам сотоварищи. Вода в природном бассейне, кстати, уже очистилась от крови, вновь став кристально-прозрачной, как и прежде.

– Ну вот, пришли. Садись тут. – Сварг указал мне на небольшой пятачок каменного пола, свободный от сталагмитов и камней - Можешь перекусить, пока я готовлюсь.

Я пожал плечами и вынул из инвентаря кусок вяленого мяса и сухари, уже порядком мне осточертевшие. Надо было наверху спросить, вдруг что-то из горячего осталось, не думаю я, что ренегаты успели за двое с половиной суток умять целого медведя. Хотя, черт их знает, кодла была здоровая. Ладно, перебьюсь пока и так. Я принялся за свой скромный завтрак, запивая его остатками воды из бурдюка. Тот как раз опустел и я, закончив с трапезой, наполнил его, подставив под небольшую струйку воды, сбегавшую вниз со свисающего сталактита. Кто знает, когда мне снова понадобится вода, так что пусть бурдюк лучше будет полным, нежели пустым. Струйка была довольно вялой, так что пришлось помучиться, но набирать воду из бассейна, в котором ночью плескался Шрам, мне было как-то брезгливо, пусть сейчас она и выглядела абсолютно чистой.

Тем временем Сварг начертил три светящихся разноцветных руны на полу, в том месте, где я только что завтракал. Еще одну он начертил как раз там, где прежде располагалась моя пятая точка. После чего произнес гортанное заклинание, слов которого я разобрать не смог. Руны засияли ярче, соединившись энергетическим контуром между собой. Послышалось легкое гудение, в воздухе распространился запах свежести, словно мы находились не в затхлой, сырой пещере, а на лесной опушке после грозы.

– Садись сюды! – Сварг бесцеремонно вырвал меня из моего мечтательного состояния и положив дубовую, удивительно тяжелую для человека его возраста, ладонь мне на плечо.

– Место, где ты сейчас окажешься – это твой собственный разум, logos, mente, называй как тебе угодно, – сказать, что я порядком удивился, услышав от этого замшелого деда слова на греческом и латыни, языках, которых он, по логике вещей, знать бы не должен, значит не сказать ничего.
– Готовься, тебе нужно будет сразиться, причем трижды. Если сражение проиграешь, финальная стадия инициации стихии будет провалена, повторить ее сможешь не раньше двадцатого уровня. Запомнил?!

Я лишь кивнул в ответ – чего ж тут не запомнить–то?