Хорошо, что вытащила. Наконец, я нашла телефон и лихорадочно начала набирать номер. Кому я могла позвонить в незнакомом месте? Конечно супругу. Но тут я сообразила, что он был далеко и не смог бы мне помочь. Я, было, передумала звонить, чтобы не волновать понапрасну, но внутренний голос посоветовал: – «Звони, он может сообщить в милицию или ещё куда-нибудь и поднять тревогу». И я позвонила, сбивчиво объясняя, что с нами случилось и, где мы находимся.

Разговаривая по телефону, я не заметила вернувшегося бандита. Он, увидев, телефон в моих руках, остервенело налетел на меня, вырвал трубку и швырнул на землю. Телефон разлетелся на куски. Я даже не успела опомниться. Бандит замахнулся на меня, и я едва успела увернуться, иначе получила бы по лицу, как Ленка. Промах разозлил его ещё сильнее и он, больно и крепко схватив меня за руку, вытащил из машины. Сумочка соскользнула с моих колен, но левой рукой я, каким-то чудом захватила, лежавшие рядом на сиденье ножницы. Я вообще не думала, что я делаю, но, вылетая пробкой из машины, я налетела на своего врага и в падении ткнула его ножницами прямо в пах. Бандит, естественно, не ожидая такого удара и, сразу обалдев от боли, дико посмотрел на меня и, отпустив мою руку, схватился за больное место. А я уже правой рукой ткнула его в глаза. Он в ужасе завопил и упал на колени.

– A-a-a, Bitch! – стонал он на английском.

– Почему, почему английский? – пронеслось у меня в голове. Но раздумывать об этом времени не было. Раненый и ослеплённый чужак всё равно был опасен. Сейчас я стояла позади него и видела кобуру на поясе. В голове пронеслась сцена, часто виденная мной в разных боевиках и прочих триллерах. Чтобы вырубить противника, его нужно было ударить куда-то в шею. Знать бы, куда и как. Да и моя правая рука не для такого удара. Давно мучали сильные боли и сжималась с трудом. Непонятно, как мне удалось ткнуть бандита в глаза и не сломать пальцы. Я торопливо оглядывалась по сторонам, решив для себя, что у меня нет другого выхода, как только стукнуть его чем-нибудь по голове. Мне повезло. Буквально в шаге лежал приличный по размерам камень. Во время я его заметила. Бандит начал приходить в себя от полученного шока. Не знаю, откуда у меня взялась такая прыть, но камень я схватила довольно ловко и со всей силы или дури, опустила его на бритый затылок. Бандит даже не охнул. Он просто рухнул на землю и затих. Мне некогда было разбираться, насколько силён был удар и жив ли этот мерзавец.

«Что с Ленкой?» – спрашивала я себя, пытаясь хоть немного успокоиться. Как бы то ни было, она была в руках второго бандита, и тот был вооружён. Должен быть вооружён. Моя соображалка работала лихорадочно, но, видимо, в правильном направлении. Я наклонилась к бандиту и, довольно быстро справившись с кобурой, вытащила оттуда пистолет. Уж не знаю, что это было за оружие, главное, оно стреляло.

Когда-то в студенческие годы я увлекалась стрельбой и даже ходила в стрелковый клуб. Правда, совсем не долго, и стреляли мы из обыкновенной «мелкашки», как запросто мы называли между собой мелкокалиберную винтовку. В памяти осталось только, как её заряжать, прицеливаться и стрелять по мишеням. Стрелок из меня был средненький, и я вскоре забросила это дело. Пистолета же я вообще в руках не держала. Знала только, что прежде чем стрелять, его снимают с предохранителя. Но размышлять было некогда, и я бросилась назад к дороге.

Их я увидела сразу. Второй бандит завалил Ленку на землю и завис над ней, расстёгивая штаны. Он был так увлечён, что не обратил внимания на моё приближение. Или он просто посчитал, что это его спутник. На свою беду.

Сначала я подумала, что вот сейчас выстрелю и убью гада, но в голову пришла трезвая мысль. Даже с близкого расстояния я могла промахнуться и попасть в Ленку (я увидела её из-за спины бандита, неподвижно лежащую, как куль) или вообще ни в кого не попасть и тогда бандит мог опомниться и убить нас обеих. Кобура с оружием лежала на земле рядом с ним. Уж он-то стрелять умел. Я уже поняла, что это были не просто какие-то заблудившиеся бандюги, а настоящие солдаты, чужие солдаты.

Я почти бежала к Ленке. Почему почти? Да, просто в моём возрасте бегать нормально уже как-то не получается. К тому же и плана действий у меня не было. Ну, представьте, что было бы, если бы я налетела на этого бандита и начала его бить? Перед моими глазами маячила мощная спина и мускулистые плечи.

Как-то дома мы с мужем смотрели детективчик, в котором группа парней напала на парня с девчонкой. Парнишка отбивался, а девчонка стояла в стороне и плаксиво умоляла оставить их в покое. Тогда я сказала, что будь я на месте этой девчонки, я бы не ныла, а вцепилась в лицо кому-нибудь из парней. Меня бы, конечно, тоже побили, но как минимум, один из нападающих остался бы без глаз и волос. Теперь мне представилась чудненькая возможность продемонстрировать свою цепкость. Благо, один от меня своё уже получил. Но здесь так было нельзя.

Представляете, сколько мыслей пронеслось в моей голове, пока я преодолевала эти две сотни метров? А какие? Понятно, почему мужики дуреют от женской логики. Мы и сами от неё порой дуреем. Я даже успела подумать, как хорошо, что в эту поездку надела брюки и пиджак. Кстати, мой излюбленный стиль. Пиджак на самом деле был к месту, ибо в нём были большие карманы, и именно в один из них я машинально засунула ножницы, после того, как вытерла их прямо о форму первого бандита. Видимо, мне очень не хотелось испачкаться. Я любила ходить, засунув руки в карманы. Меня это всегда успокаивало и давало чувство уверенности в себе. Вот и теперь, видимо, по привычке, я сунула руку в карман.

Ножницы. Мои дорогие ножницы. Решение пришло мгновенно. Я без колебаний зажала их в правой руке, (хоть она у меня и слабовата, но я всё же правша) и налетела на бандита, со всех сил ткнув ножницами прямо ему в шею.

Видимо, в такие моменты, когда на кону стоит жизнь, у человека появляются и силы, и ловкость и необходимая смекалка. И возраст здесь совсем не так важен. Не смотря на то, что ножницы были не очень острые, моего удара хватило, чтобы бандит вскинул руки, а потом медленно завалился на бок. Неужели замертво? Я, не отпуская ручку ножниц, как в тумане, подёргала их сначала легонько, потом сильнее и, вытащив их из шеи, вытерла лезвие о его гимнастёрку. На защитной ткани кровяные пятна были не очень заметны. Я медленно засунула ножницы в карман пиджака и только потом взглянула на Ленку.

Лена с ужасом смотрела на меня. Я помогла ей сесть, развязала верёвку и стала поправлять на ней сбившееся платье (в отличие от меня она носила платья). Ленка сначала закрыла лицо руками, потом уткнулась в моё плечо и громко разрыдалась. Я гладила её по голове и что-то приговаривала ей, успокаивая.

Несколько минут мы сидели почти неподвижно, приходя в себя после пережитого. Откуда нам было знать, что это было ещё только начало, и этому дню суждено было стать самым незабываемым в наших с ней жизнях.