обитателей большой воды.

Та оеан стал обитаемым.

В голове Ллойда ружились вопросы, десяти вопросов, но ит

начал медленно возвращаться в свою любимую стихию, лишь

передав послание:

– Сейчас мне пора, но мы соро увидимся вновь.

Перебравшись в одну из своих водяных «беседо» на

меловодье, он улёгся на тёплый песо и стал размышлять.

Удивительно, но теперь он знал гораздо больше о итах, дельфинах, осьминогах и мантах.

Следующая мысль взволновала и привела в восторженный

трепет.

То, о чём он та долго мечтал, чему стремился всем

существом, пришло сегодня с появлением ита.

Он не просто увидел эпизод из жизни Франчеси-Ллойда, но

получил её знания, и, возможно, даже её способности.

А ит?

Вероятно, он, а и человечесие существа, имеет другие

воплощения, а части своего большего Я.

Возможно Адиес и сегодняшний его гость – одна сущность.

Ух, а здорово!

Когда же они встретятся снова?

И то явится, а ещё одна его, Ллойда,часть?

Эти вопросы ружились в сознании и опьяняли ожиданием

предстоящих отрытий. С этими приятными ощущениями Ллойд

перелючил внимание на своё привычное, пространственно-

временное существование.

Самолёт по-прежнему следовал своим урсом на большой

высоте, там, где погода пратичеси неизменна, и аждый день

светит ярая и тёплая звезда. Двигатели работали тихо и ровно, было тепло и уютно. Ллойд потянулся, на сольо позволяло

ресло, взглянул на время – минут через десять самолёт начнёт

снижаться.

Он уже давно научился воспринимать а дом любой город или

страну, в оторой оазывался. Ему везде было хорошо.

Эта планета была его домом, хотя во вселенсих масштабах, пожалуй, тольо время от времени.

Внизу всё было белым. Свозь просветы в облаах проступала

всё та же белизна. Снег белый, почти прозрачный, уутал

поверхность. Казалось, жизнь замерла там, внизу.

Облаа снова зарыли землю, совсем низие облаа. До посади

считанные минуты.

Эн, спутница Ллойда, репо обхватила его руу и зарыла глаза.

Ллойд представил себя в абине пилотов, и обычное

человечесое беспоойство насчёт посади в таих условиях

мгновенно улетучилось.

Он почувствовал споойствие и уверенность, увидев чётие

поазания приборов, позволяющие с точностью до фута

понимать расстояние от шасси до взлётно-посадочной полосы.

Увидел он и дублирующие приборы, подтверждающие эти

поазания.

Голос диспетчера, наблюдающего всё те же цифры, но уже при

помощи наземного радиолоатора, споойно проговаривал вслух

то, что пилоты видели на своей приборной панели.

И вот приятный финал, облачность рассеялась, превратившись в

лёгий туман, и посадочная полоса, обозначенная

разноцветными огнями, стала видимой прямо по урсу, на

расстоянии двух-трёх тысяч футов.

Ллойд почувствовал торжественное возбуждение пилотов, понимая, что в то, что сейчас произойдёт, они владывают

частичу души, аждый раз стараясь произвести посаду ещё

более мастерси.

Они сливаются с самолётом в одно целое в этот момент, верят в

него, и большая железная птица поорно подчиняется своим

уротителям.

А может просто играет с ними заодно в одну и ту же игру, уважая

тех, то доверяет ей, воспринимает её на равных.

Вспомнилась мысль, с оторой он однажды проснулся:

– Летать Самолётам Помогают Ангелы…

Лайнер мяго оснулся олёсами бетона, немного проатился, затем началось торможение двигателями.

Лёгий туман оазался сорее лёгой метелью, и чувствовалось, а олёса слега просальзывают, издавая харатерный зву.

Возможно из-за этого тормозной путь оазался несольо

большим.

Воруг ипела обычная суета.

Десяти самолётов, сотни вспомогательных механизмов и

машин, тысячи людей двигались, согласно привычному

распоряду, хотя ещё наануне, тольо в этом аэропорту были

отменены более пятидесяти рейсов из-за необыновенно

сильного снегопада.

Ллойд вдруг подумал о том, а чувствовал бы себя здесь