Звук землетрясения был настолько громким, что Диренк не услышал, как приближается полубог. Он повернул голову и увидел стоящего над ним гиганта в боевой броне из сверкающего жемчуга с перепончатыми тёмно-фиолетовыми прожилками. Одна из рук гиганта представляла собой огромную перчатку из сверл и режущих инструментов. Другая же держала квадратный серебряный болтер размерами побольше головы Диренка.

— Жизнь, — голос гиганта мягко стелился подобно лавине, просачивающейся сквозь осиный рой — низкий и размеренный, не скрывающий неоспоримую угрозу, что источал полубог одним своим присутствием. Медленно он поднял болтер и направил на Диренка, — или смерть?

Кровь застыла в жилах раба. Несмотря на адскую жару места крушения, он не переставал стучать зубами. Он уставился в дуло пистолета, являющееся целым его миром на данный момент, широко распахнутым черным глазом. Все остальное — ландшафт, звуки, запахи — отошло на задний план перед ликом смерти, обещанной холодным железным кругом.

— Ж-жизнь, — с трудом выдавил Диренк стиснутой от ужаса челюстью. Он произнёс это слово так, словно это был самый тяжелый груз, который он когда–либо поднимал.

Полубог оставался нечеловечески застывшим — ответ Диренка не тронул его. Болтер всё еще был нацелен на голову поверженного раба. Именно в этот момент Диренк заметил сбившуюся в толпу кучу напуганных людей позади бронированной туши легионера. Страх заставлял их молчать, уступая своему новому хозяину.

С мягким мурчанием сервомоторов брони полубог поднял оружие. Теперь дуло находилось между глаз Диренка, когда раб неуверенно поднялся на ноги.

— Жизнь.

I.VII

Кризитий пригнулся, когда гребень, на котором он находился, взмыл на сотню метров в воздух. Планета вокруг трещала и перестраивалась. Горные хребты вздымались вверх, царапая небеса, прежде чем упасть в настолько глубокие впадины, что их дно невозможно было разглядеть. Противники во всё еще продолжающейся битве кувыркались вниз по крутым склонам, исчезая из поля зрения мечника в клубах дыма и пыли.

На дисплее визора Кризития замигали новые руны и воин вскипел от ярости за лицевой пластиной своего шлема. Всю Когорту Назики, включая Рипакс, вовлекли в безумие этого набега за рабами, вышедшего из под контроля. Всю группировку. Он рубанул поперек ятаганом Адженниона и расколол пластрон Пожирателя Миров, вооруженного топором, нанеся удар такой силы, что берсеркер упал с хребта горы.

Визг реактивных двигателей прорезал вихрь разноцветного песка, несущегося по поверхности демонического мира. Кризитий поднял взгляд и увидел величественные очертания приближающейся «Когтистой Королевы». Почтенный «Громовой Ястреб» широко раскачивался над головой с шипением двигателей из–за инерции движения вперед, в то время как управляемые сервиторами подфюзеляжные турели обдавали Пожирателей Миров огненными вспышками из стволов тяжелых болтеров.

Пронзительное пламя выстрелов прорезало бурю, направляя уцелевших из Когорты Назики, которые бежали с нестабильной планеты. Звери XII легиона всё еще толпились на поверхности. Кризитий соскользнул вниз по склону, балансируя на ногах. Спрыгнув у подножья, он побежал к тому месту, где парил корабль.

«Когтистая Королева» опустила передний штурмовой трап. Двигатели завыли, сжигая землю под ней до черного пепла. Легионеры пинались и толкались, чтобы пробраться внутрь. Кризитий поймал брата, который начал падать рядом с ним, ноги воина изуродовал огонь болтера. Он схватил его за бронированный ворот и потащил за собой, поднимаясь по трапу. Грохот разрядов тяжелых болтеров оглушал, их стволы освещали песчаную бурю мерцающими вспышками огненной смерти. Лазерные пушки «Когтистой Королевы» стреляли ослепительными всполохами, превращая Пожирателей Миров в кучи распадающихся углей.

Кризитий отпустил своего брата на самой вершине штурмового трапа, бледные искры вырывались из локтевого сустава. Он занял свое место на кресле со страховочными ремнями, в то время как раненный брат едва перебирал ногами, оставляя за собой следы крови и машинного масла, вытекающих из поврежденной брони. Кризитий обвел взглядом проход в отсек экипажа «Когтистой Королевы» и разодранное в клочья скопление воинов. Это всё, что осталось от Когорты Назики. Больше половины погибло. Такие катастрофические потери могли угрожать дальнейшему выживанию любой группировки в пределах Ока, где полным-полно угроз в каждой буре, в каждом тёмном углу полубессознательного царства. Потеря боевой мощи в приблизительно от шестидесяти легионеров до примерно двадцати была ударом, от которого мало кто мог оправиться. Полная катастрофа.

«Это больше не может продолжаться», — звенело в голове Кризития. Он провел ладонью по волосам. Его пальцы стали скользкими от крови и масла, они цеплялись за осколки костей и керамита, запутавшихся в прядях. Не каждый из кусков принадлежал Пожирателям Миров. Он вытащил из волос пурпурно-золотой обломок и, посмотрев вниз, увидел на своих ладонях разбитый и обугленный символ III легиона.

Бессознательно он сжал руку в кулак, раздавив обломок. Если Когорта Назики выстоит, им понадобится более сильный лидер, чем тот сумасшедший, за которым они следовали сейчас. Люций Вечный не принес им ничего, кроме смерти и совсем неважно, избран ли он Богом или нет.