— Уверен.

Лили вздохнула, откинувшись на спинку бархатного кресла, и положила руки на колени.

— Спасибо, что привел меня сюда.

Дэмиан повторил ее движения, за исключением того, что положил свою руку на спинку ее кресла.

— Никогда не благодари меня за это, милая.

Ложа наполнилась тишиной, накрывая Лили одновременно чувством комфорта и неловкости. Она даже не была уверена, как такое возможно. Боковым зрение она видела, что пристальный взгляд Дэмиана был прикован к ней. Мужчина не моргал и, казалось, даже не дышал.

Нет, он просто смотрел на нее.

Что-то теплое расцвело у нее в груди под его тяжелым взглядом. Казалось, ему доставляет удовольствие просто смотреть на нее. Тогда Лили поняла, что у Дэмиана не было других причин привести ее на балет, за исключением того, чтобы провести с ней немного времени и осчастливить тем, чем она наслаждалась.

Но почему?

«Мы не должны быть чужими».

«Мы не должны ненавидеть друг друга».

— Что? — тихо спросила Лили.

— Мне больше нравится, когда ты улыбаешься мне, а не сердито на меня смотришь, — сказал Дэмиан.

— Я пытаюсь.

— Я очень признателен. — Его шепот волной прошелся по ее коже. Он скользнул по каждому миллиметру обнаженной кожи Лили, как будто ее нервные окончания были оголены от его внимания. Лили понятия не имела, почему Дэмиан так странно на нее влиял. — И, Лили, ты прекрасно выглядишь. Красотой следует восхищаться. Позволь мне просто полюбоваться.

Когда он говорил подобные слова, ей было трудно понять его намерения. Но она знала точно, что ему определенно нравилось то влияние, которое он оказывал на нее. Улыбка Дэмиана почти переросла в удовлетворенную, когда его взгляд потемнел.

— Мне казалось, ты сказал, что не собираешься соблазнять меня, Дэмиан?

Выражение лица Дэмиана не изменилось, когда он ответил:

— Я не соблазняю.

— О, правда?

Почему еще мужчина стал бы осыпать женщину комплиментами, водить в места, которые ей нравятся, и смотреть на нее, как будто она была драгоценным сокровищем, которое в мгновение могли украсть?

— Да, — сказал Дэмиан, покачав головой.

Но не отвел взгляда от Лили.

— Если не соблазняешь, то что же ты тогда делаешь? — спросила она.

Дэмиан усмехнулся.

— Сдерживаю свое обещание, dolcezza (итал. милая).

Какое из?

— Столик на имя Росси, — сказал Дэмиан. — Дэмиан и гостья. Насколько я знаю, причина вечеринки неизвестна.

Женщина за стойкой коротко кивнула и сделала им знак рукой. Дэмиан опустил руку на поясницу Лили, когда их в молчании повели через ресторан мимо нескольких столов, за которыми сидели хорошо одетые посетители. Женщина повернула направо и привела их в частную секцию с широкими во всю стену окнами с видом на тихую улицу рядом с рестораном.

— Дэмиан Росси и его гостья, — сказала женщина, махнув в сторону Лили и ее спутника. Не улыбнувшись, она развернулась на своих высоких каблуках и исчезла обратно в общем зале.

Лили обратила внимание на людей, сидящих за длинным столом. Несколько столов, должно быть, соединили вместе для трапезы, потому что это больше напоминало собрание совета директоров, а не частный ужин. Бен, дядя Лили, сидел рядом с Террансом Трентини. Лоран Росси и его жена Серена вместе с Томмасом, который расположился рядом с отцом, напротив Босса Синдиката. Лили не ожидала увидеть сестер Трентини на ужине, но обе — и Абриэлла, и Алэсса, — сидели на своих местах рядом с их матерью и отцом с другой стороны стола рядом с дедушкой. Джоэл — брат Абриэллы и Алэссы — попивал свое вино, сидя рядом с отцом. Даже Формальный босс Синдиката, Райли Конти, был там вместе со своей женой Миа, а также с Эвелиной и Адриано.

Учитывая тот факт, что самые высокопоставленные члены Синдиката были приглашены на ужин вместе со своими семьями, Лили поняла, что это не просто обычный прием пищи. На столе не было еды, но у всех были бокалы с напитками.

— Улыбайся, Лили, — тихо сказал Дэмиан, когда Терранс встал со своего места, чтобы поприветствовать вновь прибывших.

— Вы опоздали, — сказал Томмас, потянувшись, чтобы взять хлебную палочку из корзины.

— У Лили была возможность встретиться с труппой после балета, и я не мог позволить ей отказаться от такого.

— Конечно, не мог, — ответил Терранс, обходя стол. — Понравился балет?

— Очень, — сказала Лили, приклеивая на лицо улыбку ради Дэмиана.

Ее ответ относительно балета не был ложью, а улыбка Террансу была лживой. Лили все еще не могла чувствовать себя комфортно рядом с этим человеком. Много лет назад он отдал приказ об убийстве ее родителей, и ее сердце не могло отпустить это.

Терранс взял руку Лили и нежно сжал ее, а затем наклонился, чтобы оставить поцелуй на ее щеке. Она подавила отвращение и внезапный гнев, зародившийся у нее в животе, когда Терранс, наконец, отпустил ее и сделал шаг назад.