– Очень! Но не всем везёт, чтобы их гладили и обнимали. Я бы была рада! Да вот только некому, - загрустила, отпустила малыша и пошла в спальню.

– Хочешь, я буду приходить, чтобы ты меня гладила?
– предложил малыш.

Повернувшись на полпути, я сказала:

– Очень хочу!

– Договорились!
– серьезным тоном произнес Бро, и исчез.

Зайдя в спальню, увидела на столике большую вазу, в которой был потрясающий букет цветов, яркие и сочные бутоны разнообразных видов отлично дополняли друг друга. Букет был необыкновенный, а аромат стоял, как в оранжерее, но не такой насыщенный. Я вдруг поняла, что давно не брала карандаши и не рисовала. Вот так просто для души. Все время было некогда. Да и не было желания. А сейчас руки прямо зачесались, особенно после эскизов одежды.

– Миха!
– позвала.

– Тут я, - бухнул домовой.

– Мне нужны карандаши, разные, цветные, листы бумаги плотнее той, что ты мне приносил, жёсткий подклад для листа с фиксаторами, чтоб лист не ерзал.

– Сейчас, - растворился Миха.

– Вот, - на столике появилось требуемое, - Устраивает?

– Да, вполне, ещё папку или большой конверт, куда будет можно складывать готовые рисунки, и чем можно стереть неудачный штрих?
– попросила я.

– Готово, - тут же появилось требуемое.

– Спасибо.

– Пользуйся на здоровье, - Миха улыбнулся и медленно исчез. Кот Чеширский, блин!

Переодевшись в лёгкий спальный комплект, усевшись на кровать, взяла листы и карандаши, на минуту зависла, думая о том, что хочу нарисовать.

И вот когда на меня нахлынуло вдохновение, я была потеряна для окружающего мира. Карандаш мотался как башенный, не успевая за моим воображением...

Закончив рисунок, положила на столик рядом с кроватью, откинулась на подушки с довольным вздохом, моментально уснула.

Глава 8 Нерадивая ученица

Утро было добрым. Сначала. Первые несколько минут.

Разбудил меня Бро, пропищав что-то про спящих, которых невозможно разбудить. Разрешил себя погладить, и, указав на лежащую одежду, сказал, что Анри меня ждёт возле лестницы на первом этаже. Мгновенно проснувшись, рванула в ванную на ходу, снимая пижаму, быстро сделав свои дела, пронеслась к гардеробу, нашла белье, надела штаны, тунику с рукавами три четверти длины. Поверх туники надела жилет с удлиненными полами, закрывающими бедра, надела удобные сапожки. Расчесала быстро волосы, купаться я не стала, после тренировки все равно нужно будет сполоснуться, я поняла, что мне нечем перевязать волосы. Открывая ящики на туалетном столике, обнаружила склад всяких шнурков, лент и заколок. Остановилась на шнурке с бусинками. Он просто вплелся в косу и стянулся. Заплетя и завязав конец косы, я рванула вниз.

Ой, и зря я так торопилась. Анри с непроницаемым лицом стоял прямо и смотрел на меня. Под его взглядом почувствовала себя виноватой во всем и везде, нашкодившим котенком которого сейчас возьмут за шкирку и отшлепают.

– Что? – «бесстрашно» вскинула подбородок я. Нечего вот так смотреть, тоже могу вот так, наверное... взглядом замораживать… хотя, о чем это я...

– Ничего, - вздрогнул он, отвернулся и пошел на выход, - Идем на площадку.

Ну, и едем… чего ж не пойти-то… Идя за ним, я попробовала просверлить ему дырку между крыльев взглядом, но как-то, видимо, неудачно… Взгляд все время опускался ниже спины, на нем была свободная туника, дающая простор фантазии, но вот штаны… Туго обтягивали бедра и ноги, при ходьбе это выглядело завораживающее. Вот прям реально слюни потекли, я шла след в след с Анри, не отрывая взгляда от его попы. Куда шли, как шли – хоть убейте, не вспомню.

Анри резко остановился, а я резко врезалась в его спину носом. Больно же, потерла нос рукой. Анри резко развернулся, сбив меня крылом, покачнулась и схватилась за него. Подняла глаза, и вспыхнула от того пожара, что горел в его глазах. Миг – и снова холод.

Передернула плечами и отошла, с трудом отцепив руки от него.

– Начнем с пробежки, - сказал он мертвым голосом, лишенным всяких интонаций, - Три круга, - махнул он головой в сторону небольшого овального стадиона.

Ну, три так три, побежала. К концу второго я уже почти задохнулась, пот залил всю одежду, и готова была молить о поблажке. Но, добежав до Анри и вскинув глаза на него, побежала дальше. Жалеть себя я не дам. Пробежав третий круг, если это можно назвать бегом, упала прямо у финиша.

– Десять приседаний, десять подскоков, десять отжиманий из упора лёжа. Потом свободна.

– Хорошо, - прохрипела я. Врагу не сдается наш гордый «Варяг» ...

Кряхтя, как столетняя бабуля, решила не подниматься и сделать отжимание.

Раз... Два... Три...Четыре, все Ада издохла… Упав и оставшись лежать умирать, я вдруг почувствовала, как в меня течет поток силы, организм взбодрился чуть, с трудом доделала отжимания. Встав, начала приседания, на десятом приседании открылось второе дыхание, и мои прыжки были великолепны, как у раненого кузнечика со сломанными ногами.

Завтрак прошёл незаметно. Когда я, наконец, приползла в комнату, меня ждала ароматная ванна. Мелькнувший Миха сообщил, что в ванну добавлено расслабляющие и обезболивающие травы. И еще он оставил баночку с мазью для дополнительного обезболивания мышц.

После завтрака мы поднялись в библиотеку. Она оказалась на третьем этаже, как пояснял на ходу Анри. Библиотека, кабинеты, коллекционная комната. Совершив подвиг во имя знаний, пройдя девяносто девять ступенек (да, да, посчитаешь тут, когда, вцепившись в перила, затаскиваешь тело на ступеньку) мы попали в Храм знаний.