Глава вторая

Выйдя из дверей часовни и стоя на крыльце, Ясна увидела, что мужчины уже спустились вниз и услышала слова Владыки, обращенные к Амьеру. И опять разговор на языке волеронов был ей понятен.

– Ты сам во всем виноват, не надо было собирать вокруг себя этих оболтусов, – говорил Владыка, – да, если хочешь услышать, то я увидел в этом угрозу и предпринял меры. Ты правильно понял, что меня не очень волнуют эти девушки, потерявшие честь. Слабые, поддающиеся соблазнам не могут быть хорошими женами и в какой–то мере вы производили естественный отбор. Если бы все организовал не ты, и если бы это не было похоже на своеобразное, сообщество, то я бы закрыл глаза на шалости нашей молодежи и, может быть, даже негласно поддержал. Но тебя я никогда не поддержу и не одобрю ничего, что ты будешь делать.

Амьер прямо смотрел на Владыку и в его глазах горела жгучая, неприкрытая ненависть.

– Не надо сверкать на меня глазами, – ухмыльнулся Владыка, – советую сидеть тихо, наслаждаться семейной жизнью и не высовываться. Иначе, никакие мольбы твоей матери и заступничество ее рода не помогут, и я уничтожу тебя. Ты меня понял, Амьер?

Молодой человек, стиснув зубы, не отводя горящего взгляда от Владыки, кивнул.

– Вот и прекрасно. Надеюсь, что ты хорошо умеешь строить «зеркала переходов», иначе вам придется здесь задержаться, пока не научишься.

Повернувшись, Владыка уже на языке княжества обратился к девушке:

– Я тебя поздравляю с замужеством. К сожалению, не могу сказать, что тебе повезло, но, возможно, все будет хорошо. Прощайте, милая девушка, желаю счастья.

Последние слова он произнес с явной иронией. Девушка с трудом выдавила из себя:

– Спасибо.

Усмехнувшись, Владыка отвернулся от девушки и, подняв руки, сделал замысловатые пассы рукам, перед ним открылось «зеркало». Ясна, все еще стоявшая на крыльце, затаила дыхание от страха. Она до этого дня не видела таких «зеркал», только слышала, что волероны могут перемещаться на большие расстояния почти мгновенно. Волероны чужим никогда не показывали эти свои способности, тщательно скрывали, как они это делают. Это что получается, Владыка причислил ее к своим потому, что она стала женой одного из волеронов? Или есть другая причина для такого доверия?

«Зеркало» сжалось в небольшой шар за исчезнувшим в нем Владыкой и истаяло. Ясна перевела дыхание. Оглядевшись, она с удивлением заметила, что, ветер стих, солнце светило ярко, небо стало безоблачным, ясным, воздух прогрелся и уже не так холодно, как было совсем недавно. Или все–таки прошло достаточно времени? Интересно, сколько они были в храме? Она подозревала – все не так, как кажется, и вполне возможно, что ее ощущение времени, проведенное в храме, не совпадает с тем, сколько на самом деле прошло часов или минут.

Девушка спустилась с крыльца и подошла к молодому человеку, который был теперь по законам волеронов ее мужем. Он стоял молча, стиснув кулаки и невидяще смотрел на то место, где только что исчез Владыка.

Ясна положила ладонь на его стиснутый кулак.

– Амьер…

Он дернулся, недоуменно посмотрел на свой кулак, накрытый ее ладонью и резким движением стряхнул ее кисть со своей руки.

– Не прикасайся ко мне!

– Хорошо, – покладисто ответила она, – больше не буду, но и вы будьте добры не трогайте меня.

– В этом даже не сомневайся. По крайней мере, пока не вырастишь, точно не прикоснусь. Я не такой извращенец, как Аруан.

– Вы ничего не знаете обо мне и о нем…

– И не желаю знать, – перебил ее Амьер и угрожающе добавил, – я еще разберусь с ним.

– Отговаривать вас и защищать Аруана не стану – он виноват.

Сказав это, Ясна тут же пожалела о своих словах, она была обижена на Аруана, но он был другом детства и зла ему она не желала. А этот Амьер, по всей видимости, был способен на многое.

Ясна сняла камзол и протянула его Амьеру.

– Возвращаю обратно, мне не холодно.

Он взял камзол, но не стал надевать и, брезгливо кривя губы, стал рассматривать ее, как будто перед ним было что–то отвратительное.

Девушка опустила взгляд. «Да уж, – размышляла она, – представляю, как я выгляжу после всего – растрепанная, с опухшим лицом после рыданий, в помятом платье».

– Амьер, – подняв глаза, и встретившись с ним взглядом, сказала Ясна, – мне так жаль…

– Что, – отшатнулся он, – тебе меня жалко? Да кто ты такая? Себя пожалей лучше. Что мне мешает бросить тебя здесь и уйти?

Девушка, увидев, как исказилось от вспыхнувшей злобы его лицо, попятилась.

– А еще лучше – сбросить тебя с этого утеса, чтоб наверняка избавиться от тебя, – он сделал несколько шагов к ней, она продолжала пятиться, с ужасом глядя на него, – была жена и вот уже нет ее.

Он наступал, она отступала. И этот «танец» кружил ему голову. Глянув через плечо, Ясна увидела, что стоит у ступенек часовни. Развернувшись, девушка взбежала на крыльцо и стала дергать дверь, но она не поддавалась.