Тут и там
вернуться

Петров Александр
Шрифт:

Тут

Как у вас тут?Где тут?Наверху?Тут.Наверху тоже тут.Жмут.А тут?Внизу?Тут.Внизу тоже тут.Внизу поют.А тут?Где тут?Налево?Тут.Налево тоже тут.Налево кнут.И тут?Направо тоже кнут.И тут поют?Поют.И когда их бьют?И когда их бьют.И убьют?И убьют.Но поют?Поют.Ты шут?Тут.2013

Там

Тутвроде врут,что тамбьют битый часпо голым жилами по хребтам.Ну их к чертям!Лишь бы непо головам!Один открыл уста,чтобы наполнитьживотхоть виртуальным свитком,а получил по зубам.Должно бытькрасавицамтам хорошо!Хлестаютвсех фей тампо попами по хвостам.Девушкамкончаютв рот.Дроботунов мечта —секс без забот.Таким тампредаются мечтам?Любят они и говоритьпо душам.И исповедоватьнарод с крестом!Но если ктосойдет с их креста,бьют в набати кричатблагим матом.Что, тамтарарам?Тамтам.

Параллельное измерение

В русской церкви в Белграде

Мальчик прислуживалв русской церкви в Белградев белом стихаре.Перед алтарем, со свечой,он стоял между Спасоми паствой,молившей за себя и тех,кто остался на кресте.Они сошли. Каются ли в этом?Или же они хлеба,убраны Его рукойи ссыпаны сюда в амбар?Ведь светятся у нихв глазахполя, покрытые жнивьем.За церковной стенойих ждетнесожженный корабль.А мальчика дом.Здесь восприемниквложил ему в устаиной язык,пьянящий егосвоим вином.Но, вот, он молитсяна томржаном, родном.1991

Кринка

Кринке П.

1
В родном языкеглиняное имя твоекипит молоком,как родникв горахбьет ключом.Обжегшись на кровинкеобливки простой,я на воду не дую,а горю свечой.Глубиномер гончарапропал в огне.Тебя не измеритьна глаз.Лишь познатьдушой.
2
Глиняное имя твоев языке родномкипит как родники пахнет молоком.Обжегшись на кровинкеобливки простой,я на воду не дую,а горю свечой.Гончар-глазомерсгорит уж в огне.Ты же прах егобереги, у себя,на дне.1991

Скрипач Диабло

На кой чертя в моем оркестреглавный дирижер,когда первую скрипкуиграет парень —и не старый и не молодой,ростом карлик,своего прозвищадостойный —Диабло.Его без толкуубеждать,что в звукорядевообще возможенлад.Чертовски хитрый,спросит он —«А на кой ляд?».«Ведь мыслить,что суть мира в красоте,в добре, в ладуи в полноте бытия,и что в искусстве просвечиваетмироздания идеальная основа —не что иное,как чтить сновабогиню древних славян —Ладу.Нет, здорово,что вокругее сердцелистной липыдевушки водилихороводы.А у меня, кстати,рождаются из елигипнотические скрипы.Но соблазнение трением —к чему?Не спасет жедочь ЗевсаГармониясвоим сладкогласиемникого от падения,от гибели,от тления.Господинобворожительный дирижер,воздушного корабля кормчий(и тем не менее зануда),позвольте, пусть вам объяснитзапретных истини языков толмач,и скрипач ниоткуда,что исходная чертаискусства —сюрприз!Вдруг в звуковомладу – раз-лад!Верь, не верь,в плавном звучании,не только оркестра,неожиданный звук,похожий на пение дверейили на треск дерева,на вербы хлест —это судьбы всплеск,ее властный стуки блеск».Да, скрипач,возможно, ты прав.Но вопрос, вот вопрос,Диабло мой,как быть в ладус судьбой?2010

Параллельное измерение

Кринке

Параллельное мое измерение —защищено онотишиной,ну, как домприосенен крестом.За семьюпечатями немотыстоитчетвертый чертог.В него не проникнетни голос из гортани,ни воздыханиедуши.Не нарушит тишьни тени шум,ни глухого колоколагул.Но вдруг как будтос трубой ангелпролетел.В безветриислышнодыхание ветра,в молчании —светлых гласных разгул.И под строгимдозоромраздался в этом измерении —оно без путей и дорог —зов таинственногорога.Отозваласьoboa d'amore.Умер я,что ли?На безмолвном полотнезвонкий рисуноккринапоет без усилий.В безначальном беззвучиизвучат ароматылилии.2011

Звучание красной лилии

Людвиг Таинственный,ван Бетховен,отец девяти гармоний(не узнававший под старостьсвоих дочерей),даже в «Пасторали»не подражалпросто звукам ручья,соловья, грома.Маэстро чертилна незримом полотне,как у словесной тварина божьей планетеи в жизни природызвучит страсть зачатия,беременности нежностьи радость, с которойкончаются роды.И, конечно,запечатлял трепет испугав присутствии недруга —смерти.Пётр Скрытный,Чайковский,пленник отчаяния,образ судьбывоображал как —стук.Ведь слово,любовь,оно – звук.Вселенная тоже – звучание.Густав Противоречивый,Малер, учитель,блуждающий по морям,и блюстительземных песен,тем не менеезамыкался плотново внутренний мир,тревожа его,как алькоголь печень.И хотя я не мастер по созвучию,но внимаю и я жужжаниюкрасной лилиии прислушиваюсь,как из её дыханияна мою ладоньтечет в обилиимед.А кто там поёт?Кто стонет и плачет?Колено? Плечо?Лоб?2011

Змей с площади Клиши

Снишься мне,парижская москвичка,девушка двадцатишестилетняя,корнями с проспектафельдмаршала МихаилаИлларионовича,характером снежная,волшебная.Снишься мне, князю,князя Кутузова старше,по прожитым годам,конечно…А говорят, что в смертивремя не в счет,что в мире иномвсе морщины сглаженыи все мы ровесники.Но князь, хотя к познаниюподсознания склонныйи сединой овенчанный,о секретах Танатосаи Хроносамало ведает,почти невежда.Ему иногдатолько кажется,что перед дверьмиэнтропийного адабывает онскрытыми прелестямивдруг воскрешен.Снишься мне,парижская девушка,москвичка корнями.Надо мною стоишькак трилистная арка,выше всех крыш и башенна площади Клиши.Станцуй мне,прошу,последнее,должно быть, помнишь,белое, зимнеетанго.И вот одной ножкойдевушка-аркав облаках,другойна моё плечоснизошла.И светится оналучому меня в темноте,где змей,все ещё яхонтовый,просыпается под ребром.Горят его глаза,хочет он,не чуя бедствие,чтобы мышка,с чёрно-лиловыми зрачками,прибежала с аркик нему в берлогу,в сумасшествие.Снишься мне, парижскаядевушка,корнями москвичка,чародейка,одетая какгречанка,с копьемв руках.Богиня,змеядавай убъёмили же ласкойего угомоним,вдвоём.2010