Я действительно устроилась со всем возможным удобством. Еще бы уметь признавать вещи, которые не хочется… например, что отказ сопровождать Диму – больше бравада. Причем, для самой себя в первую очередь. Ладно. Трансляцию, я посмотрю трансляцию. Ну что такого? Болею за своего мужчину. Нормально же. Ну или не за своего, за общего, всемирного.

Так, никакого раздражения, Яночка, держи себя в руках. Или ты уже признаешь Диму своим, но тогда делаешь это публично, ходишь с ним на все мероприятия и меняешь свою жизнь. Или вот так как сейчас. Не смотришь из последних сил на включенную трансляцию на телефоне, пока идет какой-то там фильм на большом экране. Дурость полная. Как можно быть такой, как я…

Вот только смотреть, как мой мужчина появляется под ручку с модельной внешности красавицей – это слишком. Даже для меня. Какая же я дура! Надо заканчивать это скорее, бежать отсюда. Я так не могу. Все это ужасная идея. С самого начала. С того момента, как я согласилась хоть слово ему сказать в том злосчастном баре!

Пожалуй, утром мне будет стыдно. Но сейчас я, утирая слезы-сопли рукавом, натягивала куртку, схватила сумку и выбежала на улицу. Не могу смотреть на это все. И сидеть ждать его там. Ревность. Нет, не просто ревность, какое-то инферно пожирало меня изнутри. Он ее приобнял за талию и смотрел так… проникновенно, ласково, и в то же время лукаво, уверенно. Как смотрит на меня. А я сама виновата.

Не знаю, сколько я шла одна по улице. Мне стало сильно легче. Развеялась. Обида отпустила, пришла логика. Ну конечно он должен был прийти не один. Конечно с красивой женщиной. И он звал меня, уговаривал, давил. Ой дурищща и трусиха. Сейчас пойду домой, он, наверное, еще не вернулся. Приведу себя в порядок и буду просить прощения.

–– Яна? – меня окликнул приятный мужчина, с которым я тут же встретилась взглядами, повернувшись на звуки своего имени.

–– Добрый вечер, – я всегда предельно вежлива с незнакомцами, это определенного рода самозащита, – мы знакомы? – лучше говорить спокойно, даже приветливо, не провоцировать.

–– Заочно, – он подошел ближе, – но рад, наконец, встретиться лично.

–– Что вам от меня нужно? – нервозно. Странный он. И не понимаю, что от меня хочет.

–– Лишь беседа, Яна, – он развел руками, – я на вашей стороне, поверьте мне.

–– Я не очень настроена на разговоры. Особенно поздним вечером, в пустынном и плохо освещенном переулке. С незнакомыми мужчинами. Нервничаю, знаете ли.

–– Вы совершенно правы, милочка, – наклонил голову незнакомец, – но бояться вам стоит не меня уж точно.

–– Не знаю, – я была спокойна только с виду, на самом деле думала, как бы быстрее выйти к людям и не разозлить его, страшно же, блин, – тогда кого мне стоит бояться?

–– Того, кто ближе всех, – тихо рассмеялся тот, – Дмитрия, кровника. Вот он действительно опасен для вас.

–– Не понимаю, о чем вы, – развела руками я.

–– Все ты понимаешь. Просто прекращай бояться задавать ему неудобные вопросы.

И с этими словами он подмигнул мне, резко развернулся и быстро пошел прочь, пропадая в тени переулка. Бррр… странный какой. И знает, что я с Димой… вижусь часто, как минимум. А мы это, вроде бы, неплохо скрывали. И про неудобные вопросы… уф. Ладно. Пора домой, подумаю об этом завтра. А сейчас вот ей богу, надо быстрее к людям, такси и домой. Там, наверное, меня уже ждут. И ругаются. Телефон брать с собой – это ж не для истеричек.

*****

Просыпалась я с трудом. После знатного скандала, с разборками, претензиями, моей показательной истерикой и выключением после рыданий в подушку… ну, не удивительно, так-то. Голова раскалывается. Потому что вместо того, чтобы с извинениями броситься в ноги Диме, я начала на него кричать прямо с порога. Ужасно. Почему у меня мозги включаются только после идиотских поступков?

Самого хозяина дома не оказалось. Только Витя, который с аппетитом завтракал на кухне и домработница Света, которая тот самый завтрак и приготовила. Оба посмотрели на меня с осуждением. Конечно же. Пусть они его и попытались скрыть, но не вышло. Это я тут тиран и истеричка. Мерзко то, что они совершенно правы.

Игнорируя их красноречивые взгляды, взяла бутылку минералки в холодильнике и молча удалилась обратно в спальню. Дождусь, когда они уйдут, тогда и поем. Съемок сегодня нет. Так что буду страдать и ждать Диму. На этот раз точно извиняться и каяться. А вот и он, легок на помине. Звонит.

–– Привет! – я постаралась придать голосу бодрости и радости.

–– Яна, – а вот мой собеседник явно не в духе, – почему ты мне не сказала, что ты собираешься подписать контракт?! – если бы по телефону можно было заморозить, то я бы сейчас застыла хладным изваянием изо льда.

Да. Контракт. Конечно я не сказала. Потому что знала о его реакции на это. А это для меня единственный шанс поработать с очень классным исполнителем в одной команде. Да, в США, да, год. Но оно же того стоит…

–– Я… я как-то не подумала. Дим? Что-то случилось?

–– Случилось. Сиди дома, пока я не вернусь. Поговорим.

–– Хх-хорошо… – растерянно протянула я. Но он уже повесил трубку.

Нет. Так нельзя! Мы все время ссоримся. Это мучительно. Надо просто закончить это все. Да, будет больно и печально. Я знала это еще в самом начале, когда поняла, что вместо прекрасного, но разового секса это превращается в некоторое подобие отношений. Только вот отношения так, на взаимной симпатии и феерическом трахе, не строятся. Это же очевидно. Вот только я уже привязалась, привыкла. Будет больно. Но ничего. Лучше сильно больно один раз, чем больно долго и мучительно.