Другие существа в тенях светились как огоньки. Сидхе подсвечивались ярко-золотым, люди – серебристым, кто-то серым или розовым. Аластор светился дивной смесью золота и серебра. И еще он находился в кабинете первого этажа. Отлично, потихоньку идем туда.

Прошло уже три минуты, черт подери! Я прошла сквозь стену, на миг ощутив ее чуть липкое прикосновение. И увидела троих.

Здесь тени пахли книгами и пылью, а еще от них по спине пробегал легкий озноб. Я замерла между двумя шкафами, где книги казались то воплощениями тьмы, то искрами света. Они жили и дышали, стонали и уговаривали прочитать их.

– А если они не согласятся говорить? Наместник, я не дипломат.

Я знала эту женщину. Стиана Охотница, одна из лучших наемниц Горхейма, прибывшая из параллельного мира, где на Земле царила магия. И где власть захватили ведьмы и колдуны. Стиана умела убивать, любила мучить, а еще обожала получать за это деньги. Высокая, статная, с короткими светлыми волосами и лицом, точно вырубленным из камня, она носила плащ из кожи оборотня и когти вместо ногтей, выдранные у гарпии.

– Потому я отправляю с тобой Лекса.

Да, третьим в комнате был детектив. В светлом костюме, с перекинутым через руку плащом, он напоминал сейчас детектива тридцатых годов. Впечатление усиливали зачесанные назад волосы. И на Стиану он смотрел примерно, как пес на отбросы. Впрочем, на нее многие смотрели или так, или со страхом. Других чувств Стиана не вызывала. Я слышала, что когда-то у нее было три мужа. Пока они ее не расстроили. Их скальпы она отправила в магазин париков.

– Какой смысл общаться с ними, если проще пригрозить?

Аластор на это заявление от Сианты лишь нахмурился. И перевел взгляд на Лекса. Наместник сидел на огромном столе, тогда как его подданные стояли перед ним. И старались не смотреть ему в глаза.

– Лекс.

– Наместник, мне очень неприятно это говорить, но Сианта способна лишь убивать. Почему бы вам не отправить меня сначала одного. А когда я добуду сведения, то отправите уже ее. При ней никто и рта не раскроет.

Сианта ухмыльнулась так, точно ей отвесили комплимент. Я, скрытая тенями, поежилась. Зубы у Охотницы были треугольные и очень острые. Она сама обточила их таким образом.

– При мне, собачья харя, рты открывают только, чтобы молить о пощаде.

Лекс покачал головой.

– Не веришь? – мурлыкнула Охотница. – Этот, – она погладила свой плащ, – его я заставила превратиться обратно в волка, а потом сняла шкуру с еще живого. Он орал, забыв о достоинстве.

– Но ты не забывай о своем. – сухо проговорил Аластор. – Лекс, я согласен с твоим предложением. Иди один, но Сианта будет прикрывать тебя. Когда узнаете и найдете с кем в последнее время общался Канад, то можете выпускать саламандр. Трущобы давно пора было почистить.

– Там скопилось слишком много мусора. – кивнула Сианта.

– Разрешите хотя бы вывести детей.

Темный принц кивнул.

– Конечно. если найдешь хоть одного. На днях там был рейд Белых Сестер. Думаю, они забрали в монастыри всех, кто младше десяти.

Я молча отступила и вышла из теней только когда вернулась в комнату. При виде меня, Кесси на миг взъерошила шерсть и пробормотала.

– У тебя глаза светились. Жутко. Темнота и глазища, еще и красные.

Я на всякий случай глянула в зеркало. Нет, обычные глаза, карие.

– Ладно, Аластор отправляет Сианту и Лекса в трущобы, чтобы узнать с кем общался Канад. А после собирается сжечь их.

– Ну трущобы давно пора почистить. – зевнула КатШи. – Слушай, я знаю, что тебя это бесит, но давай поговорим о наместнике.

– Я собираюсь спать.

Думаете, это заткнуло кошку? Иногда мне кажется, что эти создания специально делают все наоборот. Их просишь заткнуться, а они только начинают громче болтать. Вот и сейчас: я укрылась одеялом едва ли не по уши, а Кесси не унималась.

– Подруга, поверь мне, я среди сидхе давно обитаю. Подольше твоего. Так вот, даже полукровки так не смотрят на тех, кого хотят.

Я попыталась натянуть одеяло на уши, но голос Кесси пробивался сквозь ткань.

– Наместник с тобой улыбается чаще и у него голос меняется. А еще он так быстро послал свою невесту! Да бросьте, мне кажется, он ухватился за повод. Тем более, ты вернулась.

– Ненадолго. И баб у него и без меня хватает.

– Но они – не ты.

– Да твою мать! – рявкнула я, садясь и сбрасывая одеяло. – Что во мне такого?! Посмотри получше? Что? Мне ему дать что ли, чтобы он успокоился?!