Стоило нам подойти, как из всех щелей повылезали гоблины. В принципе, в прошлый раз они точно так же вылезали из всех щелей, так что ничего удивительного. Я даже не испугался.

А вот у проснувшейся Рубеки глаза озорно засверкали, предвкушая хороший вечер. Не пойму я человека – ей приятно, когда… пусть простят меня гоблины за это, они ебут её своим хозяйством? Или ей вообще нравится сам факт отвратительности этой ситуации, как некоторым нравится смотреть на что-то грязное, отчего они возбуждаются?

В любом случае, сегодня ночью она будет работать ещё, и уже добровольно.

А вот Эви наоборот скривилась, хоть и попыталась держать себя в руках.

– Гоблины, - просто сказала она.

– Ага, хорошие работники.

– У меня плохие ассоциации с ними.

– И какие же? – поинтересовался я.

– В прошлом, ещё во время войны. Они, да и из диких их собратья нередко нападали нас и людей. В принципе, как и мужикам, им не особо имеет разницы с кем спариваться.

– Мужикам так-то есть разница, с кем трахаться, - заметил я.

– Ага, и поэтому некоторые спят с арахнами, - фыркнула она.

– У них сиськи классные, пусть и остальная часть тела жуткая.

Эви, видимо восприняла мои слова на свой счёт, так как посмотрела вниз и пощупала свою грудь, после чего вздохнула. А зря, твои сиськи классные. Они были первыми, которые я пощупал.

Пока мы делились своими мнениями по этому поводу, гоблины успели приблизиться к нам.

– Господин антигерой, - поклонились они, после чего посмотрели на Эви.

– Она со мной, - успокоил я их.

– Ясно, - протянули они хором и уже поклонились ей. – Госпожа Эвелина.

Ты посмотри-ка, знают, кто это.

– Приветствую вас, господа гоблины, - спокойно, несмотря на свою предвзятость, кивнула она.

– Ладно, кончайте с любезностями. Мы по делу, всё готово?

– Последний раз всё исправляем, - с гордостью ответил главный из этой группы. – Однако наш главный лучше расскажет. Мы должны проводить вас. Всё сделали, как вы сказали.

Гоблины повели нас через тёмные коридоры пещеры. С прошлого раза кое-что радикально здесь изменилось. А если быть точнее, то ширина коридоров. Здесь теперь спокойно могли пройти три солдата в броне, не боясь зацепиться о стены. То, что нужно для толпы героев. А ещё на глаза мне попалось несколько подпорок хлипкого вида, что, казалось, держатся на соплях. От одного взгляда на них мне стало неспокойно, о чём я сообщил гоблину.

– Это для завала, - объяснил он. – Не беспокойтесь, господин антигерой, они рухнут от взрыва, как вы и просили.

– А сами не обрушатся?

– Обрушатся, если взорвать. Мы умеем делать ловушки.

– Буду надеяться.

Вообще, я уже знал, зачем нужны были эти подпорки.

Отсюда никто не должен выбраться, и единственным способом это обеспечить было обвалить единственный вход. Попутно, проходя по этой пещере я больше не замечал боковых туннелей. Практически все они были уже завалены искусственными грудами камней. То, что нужно.

– Теперь я понимаю, что ты хочешь сделать, - сказала Эви оглядываясь. Над её головой висел маленький яркий шарик, освещающий каждый закуток вокруг. – И как тебе пришло в голову подобное?

– Впечатляет, не так ли? – улыбнулся я.

– Скорее пугает. У меня устойчивое ощущение, что ты не знаешь меры.

– Знаю, именно поэтому я не жгу леса и не устраиваю геноцид остального мира.

– А взорвать героев в жерле вулкана, это нормально, да? Мэйн, не пугай меня, пожалуйста.

– Да ладно тебе! Нормальная идея.

– Я по крайней мере пыталась решить всё миром… - начала она свою песню, которую я обрубил на корню.

– Не пошло у тебя, скажем так. Поэтому узбогойся уже. Настала моя очередь пробовать.

– Ты так говоришь, словно собираешься попробовать какую-то игру! – искренне возмутилась Эви. – Хочу заметить, что будут гибнуть люди.

– Зато потом будет всё хорошо, - парировал я. – У вас же будет всё наоборот.

– Это ещё неизвестно!

Вот даже спорить не буду. Потому что это бесполезно. Поэтому умнее будет просто промолчать и…

– Известно. Если ты этого не можешь предугадать, то это твои проблемы.

И я, естественно, так не сделаю. Меня хлебом не корми, дай поспорить с кем-нибудь. Да и вообще, не будим юлить, многие спорят не потому, что им хочется доказать правду, а потому, что им нравится спорить. Нравится доказывать, ругаться, отстаивать своё мнение, тем самым выплёскивая как своё раздражение, так и напряжение.

Главное, чтоб аргументированный спор не перерос в срач, а то там будет уже другой эффект – ненависть к своему собеседнику, а не желание доказать свою правоту, словно на каком-то соревновании.