— Ты прослушал записи? — Уселся в кресло Гейб.

— Сделанные на сеансах твоей матери, когда она была в той психиатрической больнице? — Уточнил Дэкс.

— Да, я их прослушал. И Коннор тоже. — Зак сел, закинул правую ногу на левую. — Я попросил его, потому что у него есть некоторые знания в области психологии.

Да, черт возьми. ЦРУ хорошо его обучило. Роман был рад, что Коннор согласился на это, потому что он, определенно, не хотел их слушать. Было бы слишком болезненно слышать страдания женщины, которую он знал с детства. Он не мог представить, что прослушивание и анализ этих сеансов сделали с ее сыном.

— Что вы узнали?

Зак глубоко вздохнул, словно успокаиваясь.

— Моя мама рассказывает, как случайно убила ребенка, когда была в России. Однажды ночью она напилась и наткнулась на ребенка. Проблема в том, что даже когда она говорит об этом случае, ее голос звучит так, будто она пьяна. Она подобрала ребенка. Ее ребенка. И уронила его.

Коннор наклонился.

— Она сказала не так. Она сказала, что думала, что это ее ребенок. Она ни разу не подтвердила, что ребенок принадлежит ей, просто она так подумала. Мы знаем, что в то время в доме было как минимум два ребенка. Ты и ребенок Натальи. Она сказала, как ей жаль, и ей никогда этого не исправить. Я не верю, что она убила собственного ребенка.

Зак стиснул зубы.

— Думаю, ты ошибаешься. Она случайно раздавила череп своего ребенка, а мой отец знал, что она не сможет родить еще одного. Я считаю, что этот ребенок, настоящий Зак Хейс, был заменен сыном Натальи Куликовой. — Он сделал паузу. — Мной. Я Сергей, и поэтому русские считают, что могут использовать меня.

Роман отказывался в это верить.

— Зак, разговоры твоей матери могут ничего не значить. Твоя теория… Это всего лишь предположение. Я верю, что ты Зак Хейс. Ты был воспитан, чтобы быть Заком Хейсом. Ты лучший человек, которого я знаю.

— Но если я прав, я родился на русской земле русской матерью. Я гражданин России, — ответил он мягче. — Я не только не имею права быть президентом, я — главный спящий агент — который даже не осознает этого. Я думаю, что должен немедленно уйти в отставку.

— И подвергнуть страну хаосу? — Запротестовал Гейб. — Ты понимаешь, что твоя отставка сделает с фондовым рынком? Ведь твой вице-президент умом не блещет.

— Поэтому он и стал вице-президентом. — Дэкс взъерошил волосы. — Франклин хотел на эту должность кого-то, кого он мог бы легко контролировать, но если ты уйдешь в отставку, то под контроль его возьмет спикер парламента, а мы все знаем, что этот сукин сын не заботится ни о ком, кроме себя. Нет, ты не можешь уйти сейчас.

— У нас тут не демократия, — сказал Зак.

Коннор рассмеялся.

— Конечно, демократия. Она установилась с тех пор, как Мэд собрал нас вместе, и мы впервые проголосовали за то, чтобы готовиться к выпускному экзамену по химии или сбежать, чтобы посмотреть, как девочки сдают плавание на физкультуре.

В ту ночь они так и не занялись химией.

— Он прав. Давайте проголосуем, — настаивал Дэкс.

— Парни, это опасно не только для меня, но и для вас и всех ваших жен, — умолял Зак.

— Я знаю, как проголосует моя жена, — сказал Гейб. — Роман, организуй все, как надо. Это всегда была твоя работа.

Потому что он в самом раннем возрасте заинтересовался парламентскими процедурами.

— Я призываю к проведению голосования Истинных джентльменов. Скажите «за» все, кто голосует за то, чтобы продолжить расследование и прикрывать спину нашего друга и нашего президента.

— За, — сказал Гейб.

Коннор кивнул.

— Я — за.

Дэкс отдал главнокомандующему салют.

— За.

— За. — Роман никак не мог позволить ему уйти в отставку. — Мы будем сражаться.

Зак вздохнул. Он казался чертовски усталым, но испытал огромное облегчение, когда друзья встали на его сторону.

— Тогда решено. Мы сражаемся.

Роман сделал большой глоток скотча и молча поклялся, что они сделают все возможное, чтобы выиграть этот бой.

* * * *

Закари Хейс поправил рубашку и посмотрелся в зеркало. Когда, черт возьми, у него появились седые волосы на висках? Они словно поседели за одну ночь.

«Я не хотела этого делать. Я хотела обнять его. Он был моим ребенком. Мой сладкий малыш. Я ненавидела планы Франклина на него. Я спрашивала себя, может быть будет лучше, если я избавлю его от страданий прямо здесь и сейчас.»

Он вздрогнул от безумия в голосе матери. Это поэтому, отец отправил его в школу-интернат? Потому что он боялся потерять замененного ребенка? Сколько он заплатил Наталье Куликовой за ее ребенка, чтобы у него появился новый Зак Хейс?

— Вы готовы ехать, сэр? — Спросил Томас.