Это давало мне возможность без боязни быть обнаруженным перемещаться по разным отделам учреждения, изучая всё, что творится в нём, и, в случае надобности, копировать любые секретные документы, показавшиеся мне заслуживающими внимания, но, при этом, не привлекать к себе ничьего любопытного взгляда, что отныне делало из меня совершенное орудие шпионажа.

Тем более, что, как показала объективная реальность, самые современные средства ТЗИ ни в коей мере не обнаруживали мой фантом, несмотря на то, что, как бы то ни было, я представлял собой достаточно мощный, по моему пониманию, энергетический сгусток!

Вполне естественно, что я, впервые перейдя в раздвоенное состояние на рабочем месте, решил посмотреть, как будет себя вести тело при посещении моего кабинета генералом Эйденом Брауном, хотя в повседневной жизни это случалось крайне редко и, в основном, только в тех случаях, когда я был инициатором подобных посещений, но чаще всего это случалось по моей инициативе, когда я хотел продемонстрировать своему руководителю то или иное достижение в работе над оружием.

Итак, я, находясь в раздвоенном состоянии, с очевидным трепетом ожидал посещения моего кабинета генералом.

Когда начальник отдела вошёл ко мне в кабинет, моё тело, молча, поднялось из-за компьютера, вытянулось в струнку и ответило на приветствие Эйдена Брауна, протянув ему руку для пожатия в ответ на протянутую им руку.

Генерал поинтересовался, как у меня дела, и тело односложно ответило так, как бы ответил я:

— Всё по плану, сэр, проблем нет!

Увидев, что я не склонен к долгой беседе, так как, видимо, занят какими-то размышлениями по научной проблематике, генерал кивнул мне и удалился, нисколько не удивившись моей холодности, зная это, как неприятную черту в моём характере.

Будучи учёным, он прекрасно понимал, что не следует отвлекать человека в то время, когда тот размышляет, решая какую-либо очередную техническую проблему!

Поздравив себя с успешным завершением эксперимента, исключительно важного для моего будущего, я прочитал заповедь и объединил фантом с телом, в очередной раз почувствовав определенный дискомфорт, связанный с неожиданно возникшей во мне тяжестью.

Теперь я мог или просто превращаться в невидимку, или раздваиваться, одновременно оставаясь в физическом теле, временно обладающем ограниченными возможностями, и, превратившись в энергетического фантома, исследовать территорию Пентагона в любое время, исполняя там свои желания.

Это было настолько невероятно и предоставляло такие перспективы, что я даже схватился обеими руками за голову, стараясь унять озноб в теле!

Теперь я без опасения периодически покидал рабочее место, отправляясь на прогулку по помещениям Пентагона, молниеносно перемещаясь по заранее выбранным отделам и лабораториям, расположенным за сейфовыми дверями, куда вход посторонним был категорически запрещён.

Технически я был достаточно эрудированным специалистом а в программном обеспечении несомненным докой.

Поэтому мне удавалось без каких-либо проблем вскрывать любые пароли на компьютерах, зачастую просто подглядев, когда программисты входили в них, начиная свой рабочий день.

Мне довелось увидеть огромное количество невероятной военной техники: и серийно выпускаемой, и проектируемой, и находящейся в состоянии мало осмысленной идеи.

Впитывая новые знания, как губку, я превращался в монстра, способного дать квалифицированное заключение, какая из разработок получит дальнейшее развитие, а какая обречена на неудачу.

Я побывал в помещениях двух подземных этажей, где находились склады с уникальной техникой и помещения для проведения лабораторных испытаний новых образцов.

Там также находились благоустроенные гаражи, нашпигованные разными подвижными средствами и многое другое, не имеющее отношения к моему рассказу, а раскрывать военную тайну ради болтовни у меня нет ни желания, ни времени.

Все научные разработки вверенное мне подразделение выполняло точно по графику, а потому невероятное по возможностям и скорострельности гиперзвуковое оружие, то есть электромагнитная пушка, быстро приобретала всё более реалистические черты.

Мы добились того, что сфокусированный луч невероятной мощности превратился в полностью визуально невидимый.

Самыми совершенными радарами его можно был засечь только в кратчайшее мгновение максимальной интенсивности, то есть во время приложения к цели, что ни в коем случае не позволяло засечь место и даже направление, откуда произошло воздействие луча на цель.

Сравнительно небольшие объекты, пораженные мощнейшим и невидимым лучом, просто исчезали, растворяясь как легкий дымок, а серьёзные инженерные сооружения пробивались им насквозь, превращаясь в сплошные руины.