— …Перекрывают Источники, — закончила я за Лизу. — Мне всё понятно. Источник — это вентиль на трубе, Хаос — ценный ресурс, а Хранители изображают из себя транзитную организацию, которая решает подбавить нам газку или убавить его.

— Хаос не ценный ресурс, — Лиза покачала головой. — Он опасен, когда его станет слишком много…

— Я поняла. И Порядок тоже опасен. И газ, и нефть, и телевизионные шоу. Поэтому Хранители и следят за балансом. Я не глупая девочка. Некоторые вещи мне можно не объяснять. Но тогда, — я мрачно глянула на собеседницу, — зачем Александеру нужны Источники?

— Он должен открыть как можно больше дверей, — лицо Лизы превратилось в бесстрастную маску; в красивую и немного пугающую, — чтобы Хаос ворвался в наш мир и уничтожил его.

— Понятно, очередной злобный властелин, — протянула я, не показывая недоверия к ее словам. Всё-таки Алекс Айс Александер не казался мне разрушителем миров. Он был мерзавцем. Он был манипулятором. Он был на редкость самовлюбленным типом. Он был кем-то там еще. Но я не чувствовала в нём желания уничтожить наш мир. Блондин мог говорить об этом, мог изображать подобные стремления, но его настоящие желания, как мне казалось, лежали в несколько иной плоскости. Понять бы еще в какой.

— Хорошо, — после продолжительной паузы произнесла я. — Поняла. Александер плохой, и с ним надо бороться. Но при чём здесь я?

— Не при чём, — на лице Лизы снова появилась дружелюбная улыбка.

— Как это? Я же полукровка! Разве у меня не должно быть каких-то тайных сил, с помощью которых…

— Нет, — Лиза перебила меня. Почему-то ее улыбка стала раздражать меня. — Сил у тебя немного. Обычно полукровки гораздо могущественнее.

— Хорошо. Так может я Избранная? И где-нибудь существует тайное пророчество, в котором указано, что только я могу уничтожить Александера?

— Да нет, — в голосе Лизы послышалось сомнение. — Вроде о таком пророчестве я не слышала…

— Ну ладно, — я немного помолчала и, вспомнив о странном сне, спросила мрачно: — А Александер случайно не мой отец, которого я должна?..

— Что? — Лиза ошарашенно посмотрела на меня. — Да нет же! С чего ты это взяла?

— Очень хорошо, — облегченно выдохнула я. — Не очень-то и хотелось.

И я не покривила душой. Мой отец мне нравился. Ну и что, что он оказался не самым хватким парнем, не самым работоспособным, не самым сообразительным, а из армии его выгнали за продажу двух винтовок, ящика патронов и четырех танков… Он всё равно был моим отцом!

А к незаконной торговле армейским имуществом он не имел никакого отношения!

Просто отсутствие природной сообразительности позволило ему поставить подпись там, где ее ставить не следовало. Ладно-ладно, восемь подписей на семи разных бланках. Но тогда творилось черт знает что. Наш самый главный противник сгинул под тяжестью собственных военных расходов, и всем казалось, что новых войн больше не будет. И когда содержимое склада, на котором мой отец служил младшим интендантом, решили вернуть обратно, началась безумная чехарда. В таком бедламе мог потеряться и тактический ядерный заряд! И потерялся бы… но на папином складе его не было. Зато отец подписал подсунутые бумаги, и восемь танков, шесть БМП, две самоходные гаубицы и куча всякой мелочи почему-то отправились не домой, а на Ближний восток.

Мда…

Часть успели найти и вернуть, а часть — нет.

Вот так вот. Кто-то набивает кошелек, а кто-то предстает перед трибуналом.

Тут в дверь застучали. Робко, неуверенно:

— Мисс Коффин, — в кабинет просунулась голова ректора, — можно я зайду?

«Иногда я со страхом смотрю в будущее, а потом вспоминаю о прошлом и понимаю, что бояться нечего». Из дневника Рианы Хьюз

Понятно, что мы не собирались говорить о чём-то серьезном при ректоре. И не говорили: Лиза пошла перегонять свой кабриолет, а я отправилась на лекцию по «Этическим основам предпринимательства».

Миссис Фараго искренне любила свой предмет и при этом считала, что все деловые люди ведут себя как истинные джентльмены и придерживаются правил. В чём-то я была с ней согласна. Все бизнесмены придерживались как минимум одного простого правила: «в бизнесе нет никаких правил». А этику и мораль они оставляли тем наивным прекраснодушным новичкам, еще не сталкивающимся с жестокой реальностью. Ну и тем, кого обучала миссис Фараго.

Она воодушевленно рассказывала о лапочках-бизнесменах, заботящихся о своих подчиненных и соблюдающих конституцию и трудовое законодательство. Нет, я не спорила: такие люди иногда встречались, но на вершины обычно забирались другие: циничные, хваткие, зубастые, готовые сожрать как врага, так и друга, понимающие, что Боливар вынесет только одного всадника и большой мешок с деньгами.

А поскольку с лекциями миссис Фараго я ознакомилась заранее и понимала, что ее иллюзорный мир при столкновении с моим циничным скептицизмом просуществует недолго, то решила учебное время посвятить перевариванию Лизиной информации.