Видимо, мало ему показалось. Он только раззадорился.

–  Энтузиазма от строительства нового, справедливого мира на пару поколений хватило. И крови сколько пролилось? А результат итоговый где? Да и насчёт «чистить»… Если Вы про то, что товарищ Берия с итогами ежовского террора разбирался… может, оно и так. И выпускать кое-кого начали… но, насколько я помню, настоящие палачи-садисты и сейчас вполне себе работают.

–  О чём это ты, Никита Егорович?
– не выдержал и вступил в разговор наш начальник.

–  А тюрьма с устройствами для пыток в системе НКВД и сейчас функционирует. Чем это отличается от гестапо, которое сейчас пытает в каком-нибудь Моабите товарища Эрнста Тельмана и других? Как мне помнится, её только в 50-х прикрыли… Или. вот те, кто лично тысячами в большинстве невиновных расстреливал, по прежнему на своих местах… мне сейчас тяжело вспомнить все фамилии, но помню точно одного. Вполне себе до пенсии дотянул. Так, так, так… Блохин, кажется, его зовут! Лично то ли десять, то ли двадцать тысяч исполнил. Читал - даже одежда палаческая у него - краги там… фартук. Вы что думаете, нормальный человек на такое способен?!

–  Так, товарищ потомок… - веско сказал товарищ капитан - на этом ты сейчас закругляешься. Специально ради тебя товарищу Берии задам вопрос насчёт того, кого ты упоминаешь, понял? Ответ получишь, если нарком сочтёт нужным!

В общем, разошлись тогда мы все и наши и потомок, на взводе капитальном.

А через день к нам пришёл товарищ нарком, собрал всех нас посмотрел так внимательно на потомка и говорит ему:

–  Что же, Никита Егорович, не могу сказать, что ты соврал. Действительно, есть такой товарищ у нас в органах. Да, не самая приятная у него работа. И, были среди тех, кого он исполнил, невиновные. Пришлось ему стрелять много…

Рожков от таких слов наркома разве что не грудь колесом выпятил. Итак жердь такая, вообще нос задрал, сопляк вообще он, если честно. Наглый. Хоть и из будущего.

А товарищ Берия так тихо и нехорошо интересуется у Рожкова:

–  А вот как, у вас там, в будущем… преступников расстреливают или манной кашкой с ложки кормят?

–  У нас вообще никого не расстреливают. Уничтожить только при задержании при вооружённом сопротивлении могут. Или если кто-то заложников захватил и ими прикрывается.

Несколько мгновений, видимо, товарищ нарком осознавал, что потомок сказал и уточняет:

–  И как вы, убийц, насильников и прочее отребье наказываете?

–  Совсем конченных, сажают пожизненно. Сидят в «Черном Дельфине» в Соль-Илецке. Да в «Белом Лебеде» в Соликамске. Уж лет 20 никого не расстреливают. И вообще во всей Европе так. Гуманизация называется. Есть шанс, что если судебная ошибка - то позже справедливость будет восстановлена. А так… если кого-то казнить, то всё… зачем такому после смерти оправдание, если и будет?

Товарищ Берия молча всё это выслушал, развернулся и пошёл, бросив уже на ходу то ли Рожкову, то ли нам всем:

–  Ещё неизвестно, что гуманнее.

Кстати, тот разговор, от которого мы отходили пару дней - тишина в отделе стояла оглушительная, имел продолжение.

Хотя да, страшно было. Вид у товарища Берии был такой… аж продрало меня да и всех.

Кроме, похоже потомка!

Ибо через неделю он снова за старое взялся, едва повод представился.

–  Я очень надеюсь, что руководство страны учтёт те промахи, ошибки, которые были свершены в нашей истории… да и к населению страны будет отношение более гуманным… не столь свирепым за инакомыслие. Период большого террора…

Точно юродивый! По лезвию ходит.

К счастью, товарищ капитан (а, может и не товарищ капитан совсем насчёт подобного распорядился), похоже решил, что «горбатого могила исправит», махнул рукой, сказав ему:

–  Да поняли мы уже все твои взгляды, товарищ Рожков. Хватит нам агитацию проводить. Если есть желание, пиши подробнее, хоть от руки, хоть на компьютере, всё, что о вашей исправительной системе, местах содержания заключённых и Уголовном Кодексе помнишь. Обязательно будет прочтено. Полезное взято на заметку. Даже о гуманности и воспитании правильных членов вашего капитализма сказочного пиши. Всё будет изучено и проанализировано.

Тут, видимо, даже потомку сказать было нечего.

Но с рук сошло. Ну да… те самые «соответствующие указания». От товарища Берии. Или даже самого товарища Сталина.

Сентябрь 1940. Рожков («попаданец вульгарис», 1 шт.), Иоффе («советский академик, не секретный физик», 1 шт.)

Встретились мы с Иоффе не на следующий, а только через два дня. Поташник вызвал меня утром после первого визита того и вручил телефонную трубку. Я услышал от академика извинения и извещение о потребности быть более готовым к новой встрече, необходимости навести кое-какие справки. После чего он будет готов продолжить очень полезное общение.